Рамзан Кадыров попросил у Москвы еще больше денег. Это притом что Чечня является одним из самых щедро одариваемых из госбюджета регионов. Не пора ли Кадырову поумерить аппетиты?
«Люди думают, что Россия дает Кадырову большие деньги, поэтому Чеченская Республика цветет и расцветает. Если бы по федеральной целевой программе нам необходимые средства выделили, мы сделали бы больше. И еще больше, если бы нам не мешали даже. Много мешали, смотрели через бинокль, вот Кадыров с бородой, плохо говорит на русском, вчерашний воин с автоматом, сегодня политикой и экономикой занимается» – с этого заявления Рамзана Кадырова на прошлой неделе вопрос целесообразности финансирования его региона и встал ребром.
– Каждый год мы наблюдаем такую «борьбу нанайских мальчиков» – Чечни и Минфина. В 2017 году Чечня получила 62 млрд рублей, в 2016-м – 56,6 млрд, в 2015-м – 61 млрд, в 2014-м
– 56,8 млрд. То больше 60, то меньше. За 9 месяцев этого года они уже получили 43,6 млрд, то есть по итогам года будет опять больше 60. И чем недоволен господин Кадыров? А просто в 2018 году всем регионам подкинули денег, как это обычно бывает к выборам. Но Чечне дали меньше других – 9%, в то время как у соседей по Кавказу прибавка оказалась повесомее – по 12–13%, – объяснила «Собеседнику» экономист, директор региональной программы Независимого института социальной политики Наталья Зубаревич.
В Кремле уже назвали жалобы Кадырова «нормальными» – ну какой глава региона не хочет из бюджета больше денег?
– У нас есть губернаторы, а есть господин Кадыров. Правда, в последние годы у Кремля появились еще «любимчики». Больше всего средств сегодня уходит Крыму и Севастополю – 119 млрд рублей. На втором месте Дагестан, которому в 2017 году выделили 75 млрд после назначения Васильева. Третьей оказалась Якутия с 66 млрд, а Чечня на четвертом месте с 62 млрд. Но есть еще одна хитрость: только у трех регионов в РФ – Крыма, Севастополя и Чечни – есть дополнительные дотации. Это деньги по принципу «Кого люблю, тому дарю»: итого за 2017 год Крыму «сверху» перечислили 17,7 млрд рублей, Севастополю – 1,2 млрд, а Чечне – 13 млрд, – дополняет Зубаревич.
По каким каналам финансируют республику?
По закону у нас все регионы равны. Но некоторым удается быть «равнее»...
– Каждый регион должен тратить на социальные нужды в расчете на 1 человека определенную сумму. Если в местном бюджете денег не хватает, то разницу доплачивает федеральный бюджет за счет трансферта. В Чечне много народу, высокая рождаемость и мало собственных средств в бюджете, поэтому ей перепадает больше денег из Москвы. Второй канал – это инвестиционные проекты, и здесь суммы оговариваются в каждом конкретном случае и зависят от пробивной силы руководителя, помноженной на «личные отношения». А Рамзан очень пробивной, – считает политолог, директор Института региональных проблем Дмитрий Журавлев.
Накануне Счетная палата признала неудовлетворительной работу «Корпорации развития Северного Кавказа», которая, по выводам аудиторов, умудрилась не достичь ни одной цели своего создания и еще наработать 3 млрд убытков. Претензии были и конкретно к Чечне. Совет директоров корпорации возглавляет зам. министра по делам Северного Кавказа Одес Байсултанов, который также является двоюродным братом Рамзана Кадырова.
На что тратят деньги?
Чечня, кроме шуток, похорошела при Кадырове. Ее сравнивают с Кувейтом. Дороги, проспекты, иллюминация, небоскребы, огромные красивые мечети. А также личная резиденция Кадырова площадью 64 тыс. кв. метров, на уборку которой в прошлом месяце был заключен контракт на 51,1 млн рублей в год.
– «Дворцы Кадырова» на самом деле государственные, как и любая резиденция. Другое дело, что и государство там, по сути, кадыровское. В Чечне делается упор на внешнюю сторону, это в том числе связано и с менталитетом. Но восхищение заново отстроенным из руин городом уже проходит, и нужна реальная работающая экономика, а не красивый фасад, – считает Дмитрий Журавлев.
В довоенной Чечне было 190 предприятий. А сегодняшняя Чеченская Республика что-то производит?
– Главное достояние республики, конечно, нефть. Причем по качеству она самая лучшая в мире. Во время чеченских войн жители просто делали дырку в земле, выкачивали немного нефти и в банках продавали ее солдатам. В качестве дизеля ее можно использовать даже без очистки и переработки. Добывают ее не так много, основные запасы считаются стратегическими, – говорит Журавлев.
После нефти самый известный завод – «Чеченавто» (филиал АВТОВАЗа), который собирал «Приоры», а после снятия их с производства перешел на сборку «Лады Гранты». На предприятии работают 254 человека, зарплата – 12–17 тысяч рублей в месяц. В республике также делают асфальт (Мескер-Юрт). Грозненский завод «Электропульт» работает в том числе и на атомную промышленность.
– Чтобы оценить экономику, достаточно взглянуть на долю налога на прибыль. В Чечне она составляет 1% в структуре доходов. При этом средний показатель среди регионов – 18–20%, так что судите сами о вкладе республики, – уточняет Наталья Зубаревич.
Самый опасный некогда регион страны развивает туризм. По данным Ростуризма, в прошлом году республику посетили 130 тысяч человек, в том числе 15 тысяч иностранцев, которым предлагаются как природные красоты Кавказа, так и экзотика типа «милитари-туров».
– Туристов в Чечне пока немного, но почти все они «возвратные» – те, кто приедет еще или будет рекомендовать поездку другим. А отставание промышленности от нефтяного сектора и сферы услуг – это, к сожалению, во всей России так, – вступается за регион глава Центра кавказоведения Исмаил Агакишиев.
Надо ли давать больше?
– Я считаю, что послевоенное восстановление Чечни уже закончено и регион должен получать средства из бюджета на общих основаниях, – категорична Наталья Зубаревич. – Может быть, оставив субвенции как репрессированному народу... Не должно быть перекосов. А у нас что получается? Дотации дают «за красивые глаза», поэтому у глав регионов это самая любимая денежка. Субсидии – это софинансирование, субвенции даются на конкретные цели. А дотации – любимчикам. И тратьте как хотите, полная свобода рук. Но решится ли кто изменить ситуацию с регионом, где, можно сказать, есть своя собственная армия из 30–40 тысяч человек?
– Наведение порядка в Чечне уже дало скачок в развитии региона. Но его потенциал исчерпан, и дальше нужно повышать эффективность экономики. Это не столько экономический вопрос, сколько социальный, – полагает Дмитрий Журавлев. – Мы хотим изменить структуру их общества, чтобы они шли не воевать, а работать. Это долго, но возможно – так и было: с конца XIX века до сталинского выселения Чечня кормила себя сама.
Кто решится отказать чеченцам?
В начале декабря вспыхнул скандал, который, судя по его развитию, пока ушел в подковерную плоскость. Открывая предприятие по производству извести в чеченском технопарке «Казбек», Рамзан Кадыров пригрозил не возвращать кредит Внешэкономбанку (ВЭБ) в случае прекращения финансирования. ВЭБ, который сейчас возглавляет бывший первый вице-премьер правительства Игорь Шувалов, пока не ответил.
– Глава Чечни постоянно пробует, где проходит «красная черта», – считает Наталья Зубаревич.
– Рамзан Кадыров пока отказов не знал. Просто по принципу «Лучше развивать регион, чем с ним воевать», – уверен Дмитрий Журавлев. – Но в позиции «особого лидера» и «любимого ребенка» долго просидеть не получится. Дело даже не в том, кто первый сможет сказать «нет» – премьер или министры. Просто система не выдержит. Хотя отставки Кадырова или даже публичных замечаний не будет – на нем слишком многое завязано
0
