Начинается Олимпиада в Бразилии, а значит, нелишне напомнить: путешественнику в Южной Америке надо быть начеку. Преступности что в венесуэльском Каракасе, что в бразильском Рио-де-Жанейро на порядок больше, чем в российских городах.
Столица Венесуэлы Каракас — самый небезопасный город мира. По данным неправительственной мексиканской организации CCSPJP, 2015 год Каракас закончил с результатом 120 убийств на 100 тыс. человек населения, первое место в рейтинге самых опасных городов мира.
Чуть ли не каждый местный житель, будь то простой прохожий, трейдер-экономист или даже странный сеньор в отличном костюме и галстуке с толстой золотой цепочкой поверх наряда, встреченный нами ночью у выхода из ресторана, постоянно рекомендовал нашему фотографу Петру Кассину быть очень осторожным с его камерой. Этот рефрен даже несколько надоел, а в итоге совет мы оценить не смогли — никто на камеру за все время визита (10 дней) так и не покусился.
Когда реальность опровергает подобные опасения, можно прийти к выводу, что с безопасностью не все так плохо. Особенно учитывая, что мы побывали в трех баррио Каракаса с довольно плохой репутацией (благополучные горожане почти никогда не посещают такие места).
Однако, скорее всего, впечатление ложное. Ситуация похожа на исследование поведения водителей, описанное американским социологом Томом Вандербильдтом в книге "Traffic: Why We Drive the Way We Do (and What It Says About Us)". Выводы такие: 90% водителей считают себя лучше 90% других водителей на дороге. При этом чисто статистически водить довольно опасно (для американца, который водит в течение 50 лет, шанс погибнуть в автокатастрофе составляет один к ста). Но ощущения опасности нет. Проблема в том, что водитель никак не может оценить уровень риска и количество ошибок — ровно до момента аварии.
Так же и с преступностью в Каракасе: можно полностью быть уверенным в безопасности ровно до момента истины (когда тебя ограбят, похитят или убьют). Но приезжему понять это тяжело. Даже если вероятность быть убитым или ограбленным в Каракасе в 20, а в баррио в 200 раз выше, чем в Москве, шансы попасть в неприятную историю у человека, совершающего краткосрочный визит в город, все равно крайне низки.
Хотя иностранец иногда более уязвим, чем местные. Во-первых, потому что он не знает, как выглядит опасность с местным колоритом. Во-вторых, потому что выделяется из толпы. В третьих, он плохо знает, как защититься от опасности, а значит, как жертва он привлекательнее тех, кто вырос в этой среде.
Следы злодейств
Поэтому собственный опыт здесь будет не слишком репрезентативным. Приходится опираться на косвенные свидетельства. А их предостаточно.
У многоэтажных домов в небогатых районах зарешечены окна, но не как в России — на первом этаже, а вообще на всех этажах, от первого до последнего. В богатых районах такого нет, но заборы по два-три метра с проволокой под напряжением встречаются часто. Почти все машины в Каракасе с тонированными стеклами. Без них — опасно (в колумбийской столице Боготе, где сотрудники посольств до сих пор добираются в город из аэропорта на бронированных джипах, тонированных машин гораздо меньше). На улицах все опасаются бандитов-malandros на мотоциклах — они мобильны, вооружены и могут наставить пистолет на сидящих в соседней машине с целью ограбления. Иногда malandros убивают обычных мотоциклистов, чтобы завладеть мотоциклом. Рискованно попадать в пробку в темное время суток в "нехорошем" районе.
Полиции существуют исключительно сами для себя. Хотя могут начать что-то расследовать, если заплатить. Множественное число неслучайно — разных полиций много. Особенно нехороша репутация у полиции метро Каракаса — говорят, она сама участвует в ограблениях.
Дорогих машин на дорогах практически нет — опасно. Редкое исключение — роскошные автомобили без номеров. Водителям подобных авто не откажешь в некоторой эстетике. Например, на Jaguar на пластине для номера нарисован ягуар. Иногда такую машину сопровождает кортеж — кавалькада из вооруженных мотоциклистов. Но пассажиры таких авто — специфические господа. Это либо крупные бандиты, либо влиятельные люди во власти (enchufados, "блатные"), либо армейские генералы. Их бытовая преступность редко касается, они сами могут напасть на кого угодно.
Жизнь в баррио
География преступности затейлива. Исторический центр города геттоизирован, впрочем, это характерно почти для всех латиноамериканских городов. Деловой центр более или менее безопасен, но и здесь есть свои проблемы. Например, захват тех или иных зданий сквоттерами. Так, недостроенный небоскреб финансового центра Конфинансас (45 этажей, 190 м), более известный как Torre David, был оккупирован сквоттерами в 2007 году. В 2011-м количество жителей небоскреба достигло 5 тыс. (сейчас их уже выселили в социальное жилье).
Но основные проблемы в других местах. Пятимиллионный Каракас разбит на собственно город и баррио — трущобы на склонах гор вокруг. Хотя и в самом городе таких мест предостаточно — четкого разделения на город и баррио нет. В разных испаноязычных странах термин "баррио" имеет разные значения. В Колумбии, Аргентине, Уругвае, в самой Испании это просто окрестность, район, без какой-либо негативной коннотации (в Колумбии, к примеру, есть весьма роскошные баррио). В Венесуэле и, например, в Доминиканской Республике это именно трущобный, неблагополучный район с одно- двухэтажными постройками. В типичном баррио нет нормальной канализации, нормального электроснабжения, отсутствуют дороги (вместо них скорее проходы), жители не имеют прав собственности на самострой.
Исторически баррио — поселения бывших крестьян (campesinos), пришедших в города за лучшей жизнью. В случае с Венесуэлой баррио обязаны своей многочисленностью и тому, что после введения заниженных цен на продовольствие с 1939 года и до сего дня сельское хозяйство в стране остается экономически невыгодным. Бывшим кампесинос просто ничего другого не остается, как переселяться поближе к городу, надеясь либо на неквалифицированную работу, либо на подачки от государства, либо на разбой и наркоторговлю. В дополнение к венесуэльцам, среди жителей баррио много трудовых мигрантов и их потомков из Колумбии, Эквадора и других стран, приехавших в Венесуэлу в период нефтяного процветания 1970-х.
Благополучные районы порой соседствуют с баррио без всяких переходов. Например, один из самых богатых районов Каракаса Country Club с полями для гольфа живет бок о бок с баррио Chapellin. Часто рядом с богатыми микрорайонами возникают мини-баррио — там обитает прислуга. Они в целом безопасны. Но есть и огромные баррио-города. В крупнейшем баррио Каракаса Petare проживает около миллиона человек, это целый теневой город со своей экономикой. Есть и поменьше — 23 de Enero, к примеру (110 тыс. жителей). Такие баррио даже имеют исторический центр, центральные площади — plaza, там есть улицы и даже адреса у некоторых домов. Впрочем, дальше улицы все равно превращаются в горные тропы (почти все баррио — на склонах гор, отсюда и мотоцикл как основное средство передвижения). Власть государства здесь ограничена — полиция суется только ради каких-то громких спецопераций.
Нормальный шофер не повезет вас в баррио — это небезопасно. Чаще всего он никогда там и не был — незачем. Если все-таки хочется поехать, надо договариваться со специальными людьми — фиксерами, или проводниками (чаще всего они сами из баррио). Нашими провожатыми стали Рейчел Бофройд (англичанка-волонтер, пять лет живет в баррио Petare) и Рафаэль (колумбиец из баррио Manicomio).
В 23 de Enero Рейчел и Рафаэль чувствуют себя не очень уверенно — это не их баррио. Зато место очень интересное. Уго Чавес считал себя его жителем и голосовал на соответствующем участке. Теперь помпезный мавзолей Чавеса соседствует здесь с социальными многоэтажками и бараками, испещренными граффити с лидером колумбийской FARC Раулем Рейесом, радикальной сторонницей Чавеса Линой Рон и лозунгом Con Chavez todo, sin Chavez plomo ("Вместе с Чавесом — все, без Чавеса — пуля"). Здесь же живут члены colectivos (вооруженные группы сторонников власти, например ультралевая Tupamaro).
Есть и бандиты (четкой границы между вооруженными colectivos и бандитами нет). В 23 de Enero мы свернули на одну из улочек-проходов и бодро двинулись вверх по холму. Никто нам не препятствовал, жители просто наблюдали за нами. Три года назад я уже был в этом баррио, и тогда внешний эффект был сильнее — меня сопровождали люди с рациями и автоматами. Тогда же я встретил там колоритного араба с причудливой татуировкой на руке — он, улыбаясь, дал себя сфотографировать. Текст татуировки описывал подвиги в войне с израильтянами. В Венесуэле находят приют радикалы со всего света.
Рейчел и Рафаэль несколько отстали от нас, потом догнали и сказали, чтобы мы уходили. А похожие места можно посмотреть в другом месте — там, где живут они сами, например в Manicomio. Я попросил объяснений. "В баррио в целом безопасно,— ответила Рейчел,— но внутри баррио могут быть свои нехорошие районы, улицы. Часто сами жители не знают, кто здесь бандиты, это фактически члены тайных обществ".
Атмосфера баррио подтверждает эти слова — окна самостроя здесь тоже зарешечены, все боятся всех, даже соседей. Лавка, продающая местное мороженое,— под мощным "забралом". Местные часто грабят друг друга, случаются разборки, а то и настоящие войны.
Причина разборок может быть как чисто криминальной (основная тема — наркотрафик), так и бытовой: кто-то возвел самострой у другого под носом, захватил землю, свалил мусор на чужую территорию (квартирный вопрос испортил не только москвичей). Типичная ситуация возникает, когда мощные дожди смывают постройки. Их жители вынуждены где-то селиться заново, часто на участках более удачливых соседей. То и дело вспыхивают конфликты, бывают жертвы, после чего противостояние может перерасти в форменную вендетту, которую в баррио называют la culebra . Она может продолжаться годами.
Однако это отдельный довольно замкнутый мир, чужаки здесь внушают подозрение. Даже религия у жителей баррио часто своя. "Видишь человека в белом? — говорит Рейчел.— Это сантеро, священник местной религии, сочетающей католицизм и африканские культы. У них нет церквей, ритуалы проходят на дому". Скрытность и здесь. Другой культ — почитание Марии Лионса (богиня природы, как объект веры возникшая на основе образа Девы Марии), еще более тайный и связанный с malandros.
Но последних не так уж и много. Баррио с сотней тысяч или миллионом жителей не может состоять из одних бандитов. Подавляющее большинство людей живут мирной жизнью — торгуют, учатся, танцуют тамбор в местном "доме культуры". Бандит занимает нишу социального хищника, а хищников должно быть немного, иначе кормовой базы не хватит.
С "кормовой базой" у бандитов при чавистах проблема — слишком серьезная конкуренция со стороны государства. Например, в городе уже три года как перестали грабить банки (хотя уровень убийств постоянно растет). Почему? Бессмысленно. Самая крупная местная купюра — 100 боливаров — равна 10 центам или 6 рублям. Так что унести больше нескольких тысяч долларов в местной валюте (хождение долларов запрещено) физически невозможно (а сама история с купюрами — изощренная коррупция, тоже ограбление, но уже со стороны государства, см. материал "Деньги и отвращение к ним в Каракасе").
Каракас — это опасная дорога, ты всегда начеку, готов к неожиданностям. И даже если перестраховываться и преувеличивать опасность (что кажется весьма вероятным), это отчасти рационально, ведь цена ошибки бывает слишком высока. Большинство людей не носят с собой ничего ценного, а средний и высший класс давно перешли на электронные расчеты. Проволока под электричеством у богатых, "розочки" из битых бутылок в цементе у бедных. Культура опасности порождает методы приспособления к ней.
Криминальная Олимпиада
Но кроме приспособления возможна и успешная борьба. Например, из рейтинга 50 самых опасных городов мира CCSPJP в последние годы выпали такие города, как Хуарес в Мексике и Медельин в Колумбии. Уровень убийств в Медельине в 1990-х превышал 300 человек на 100 тыс. населения в год, сейчас это более или менее безопасный город. То же можно сказать о колумбийской столице Боготе — исторический центр города просто наводнен полицией.
И о столице Олимпиады-2016 Рио-де-Жанейро. В списке CCSPJP из 50 самых опасных городов мира 21 представляет Бразилию, однако Рио считается относительно безопасным. Вместе с тем говорить о полной безопасности туристов на бразильской Олимпиаде было бы опрометчиво.
"Бразильские гангстеры редко убивают туристов, но с удовольствием грабят",— отмечает проживший несколько лет в фавелах (бразильский аналог баррио) путешественник Бронислав Долгопят. Вообще в Рио, судя по его словам, ситуация с трущобами лучше, чем в Каракасе. Сказывается то, что Рио — город мирового значения, следовательно, проблема фавел стала международной.
Чемпионат мира по футболу и Олимпийские игры привлекли к Бразилии внимание всего мира. В 2008 году стартовала программа пасификации (умиротворения) фавел. Худо-бедно, на данный момент пасифицировано 136 фавел из 900, уровень преступности в них снизился на 60%.
"Пришли частные предприниматели и спонсоры, открылись новые магазины, бары и хостелы, в некоторых фавелах (Санта-Марта, Видигал, Кантагало, Бабилония) стало настолько спокойно, что их начали посещать туристы,— говорит Долгопят.— Повезло фавелам на юге Рио, рядом со знаменитыми пляжами. Эти фавелы посещают знаменитости и политики — Стинг, Билл Клинтон, Мадонна, принц Уильям, Барак Обама, Эдвард Нортон, Вин Дизель, Сильвестр Сталлоне, Снуп Догги Дог, Рианна, Кейти Перри. В фавеле Видигал купил дом Дэвид Бекхем и открыл футбольную школу для местной детворы. А вот фавелам на периферии, в пригороде Байшада Флуминенсе, не повезло. Их удел — нищета и забвение".
Впрочем, постепенная пасификация фавел в Рио дает шанс на то, что даже самые неблагополучные из них со временем станут более комфортными для жизни. Хотя, скорее всего, не скоро.
На короткое время Олимпиады для властей более актуальна безопасность туристов. С 24 июля на три месяца вперед власти Рио усилят полицию города армейскими частями (38 тыс. солдат). За порядком будет наблюдать и специально купленный в Израиле спутник, запрограммированный на выявление подозрительных объектов и персон. Впрочем, как замечают аналитики CCSPJP, "власти традиционно предпочли количественный подход качественному", поэтому от неожиданностей на Олимпиаде никто не застрахован.
0
60.00
