«У нас в Мурманске в советское время треску и минтай за еду не считали — кошек и поросят кормили. А сейчас по ценам все это деликатес», — говорят жители рыбной столицы Европейской России. И ведь не поспоришь.
На прошлой неделе Россельхознадзор задержал на российской автотрассе трейлер с контрабандной рыбой, которую под видом картошки фри везли через Польшу из Норвегии. Хотя на 2024 год российская квота на вылов одной только трески в Баренцевом море установлена в объеме 453,5 тысячи тонн — по 3 кг на каждого россиянина, включая грудных младенцев. В прошлом году наши рыбаки сумели даже опередить норвежских коллег по объему вылова. Однако рыба соседей оказалась дешевле.
Всего мурманские рыбаки вылавливают ежегодно 560-580 тысяч тонн рыбы и других биоресурсов — это 12% от общего объема добычи по стране. Но сама область съедает 22,1 кг рыбы на жителя в год — меньше среднероссийского показателя. Как утверждают не только сами мурманчане, но и эксперты рынка, причина в заоблачных ценах, и не только в Заполярье. Треска, в частности, в 2016 году, по данным исследования ВЦИОМа, была четвертым по популярности видом рыбы у россиян, а ныне не входит даже в топ-10.
Но проблема не только в ценах. В феврале правительство РФ денонсировало соглашение, позволявшее британцам за счет российских квот рыбачить в Баренцевом море. Спикер Госдумы Вячеслав Володин при этом напомнил, что «англичане на 40% формируют рыбное меню из нашей трески». И действительно, традиционное со времен королевы Виктории английское блюдо фиш-энд-чипс готовят именно из трески — главного биоресурса Баренцева моря. «Пускай худеют, умнеют», — заключил спикер. Но прибавится ли из-за этого дешевой рыбы на наших прилавках?
Учтем, что в 2023 году, по данным Североморского межрегионального управления Россельхознадзора, из Мурманской области было экспортировано 166 тысяч тонн рыбы и морепродуктов, выработанных местными рыбоперерабатывающими предприятиями и судами на промысле. «Это все отправлялось в ЕС, Китай и Корею. Большая часть — 147,3 тысячи тонн — отгружена в страны Европейского союза (86% от всей экспортируемой продукции)», — отметили в профильном ведомстве.
То есть изрядная доля английского фиш-энд-чипс производится из трески, вполне легально купленной у российских рыбаков. Хотя на мировом рынке норвежская дешевле, несмотря на то что и топливо в Норвегии дороже, и зарплаты рыбаков выше. Однако, как говорит генеральный директор Союза рыбопромышленников Севера Константин Древетняк, «существует очень большая разница в доступности промысловых зон и в биологических местах обитания рыбы».
Основной промысел общий — в Баренцевом море. Россия здесь делит акваторию с самой «рыбной» страной Старого Света Норвегией. С 1975-го квоту совместно определяют ученые: выходят в море и оценивают запасы биоресурсов. В расчет берут только половозрелую рыбу. Общий допустимый улов (ОДУ) распределяют между Россией, Норвегией и третьими странами. Дальше каждый действует самостоятельно в рамках квоты.
Но российским рыбакам приходится уходить следом за треской на трое-четверо суток поближе к теплому Гольфстриму, подальше от родных берегов. А норвежцы обходятся прибрежной ловлей. Им не нужны большие (дорогие!) траулеры-морозильники, на небольших судах они выходят рыбачить к своим фьордам и быстро возвращаются на берег с рыбой, которая не требует заморозки. «В итоге для получения 2 тысяч тонн рыбы норвежцам нужно около трех дней, а нам — две недели, причем три-четыре дня уйдет только на то, чтобы добраться до промысловой зоны», — поясняет Древетняк.
А дальше заканчиваются и наука, и производство — начинается «сложная бухгалтерия». Ибо, по данным Федеральной антимонопольной службы, «доля моряка» на стадии вылова, то есть то, что получают рыболовецкие предприятия, — это лишь 25-30% конечной цены. Еще 25% -производственные расходы: портовые тарифы, топливо, электроэнергия. Еще больше плюсуют переработка, фасовка, перевозка, посреднические услуги. Словом, основная наценка на российскую рыбу происходит не в рыбацкой сети — на пути ее в сеть торговую.
Подтверждением служит программа «Наша рыба», запущенная в Мурманской области более двух лет назад, основой которой являются еженедельные ярмарки, на которых северяне могут приобрести продукцию на 25-30% дешевле рыночной цены. Судя по данным местных интернет-сайтов, охлажденную треску здесь продают по 209 рублей за килограмм, пикшу — по 179, камбалу — по 199. Замороженная треска — 229, сайда — 184, окунь — 119, путассу — 69. Чтобы защититься от перекупщиков, есть ограничение — не более 7 кг рыбы одного вида в чеке. И если еще пару лет назад свежие морепродукты были не по карману местному населению, то теперь ситуация начала выправляться.
У «Нашей рыбы» один недостаток — программа нуждается в постоянном «административном пригляде», а должна бы действовать на рыночных основах. Тем более что на прилавки «Нашей рыбы» уже сегодня товар попадает, минуя посредников, прямо с судна. И хочется спросить: а если бы такая «припортовая» торговля без «прилипал» действовала постоянно и с реальной выгодой для экипажа?
Конечно, это напоминает советское прошлое, когда свежемороженая треска стоила в магазине 48 копеек, хотя рыбаки получали за нее 2 рубля. То есть было четырехкратное дотирование рыбной промышленности — и торговля из-под прилавка «для своих». Но сегодня килограмм свободно продающейся семги стоит от 2 тысяч и выше. Причем не в Великобритании, где средняя зарплата составляет 639 фунтов в неделю, в пересчете на российские рубли — под 300 тысяч рублей в месяц. А в российском Мурманске с месячной зарплатой 73 тысячи рублей.
Аналогичная картина наблюдается в Астрахани, где цены на свежую рыбу периодически взлетают до небес. В нынешнем январе мелкие судаки, которые стоили не дороже 150 рублей, подорожали до 400 рублей, а филе — до 800, сазаны — от 300, сомы — от 500 за килограмм. Мелочь и обрезки для кошек и то взлетели до 150. Почему? А ведь средняя зарплата в Астраханской области в 2023 году топталась на месте — около 65-68 тысяч рублей.
Ихтиологи уверяют, что причина высоких цен — сокращение запасов рыбы в Волго-Каспийском бассейне. Например, в последние 10 лет запасы воблы уменьшились с 53,9 тысячи тонн до 22 тысяч, а уловы снизились в шесть раз. Если же анализировать столетние наблюдения, то спад по некоторым видам составляет 50 и даже 100 раз (данные КаспНИРХ).
Но в региональном Министерстве сельского хозяйства и рыбной промышленности с гордостью сообщают другую причину: мол, предприятия в последнее время перевооружились и теперь имеют возможности для полного цикла производства — от выращивания товарной рыбы до ее переработки и фасовки в современную упаковку. В результате в 2023 году астраханские производители отправили на экспорт более 5 тысяч тонн рыбной продукции, из которых почти 1,6 тысячи пришлось на недружественные страны (30% от общего объема экспорта рыбы и продуктов ее переработки).
И лишь на Дальнем Востоке рыба дешевеет: минтай — на 18% (до 92 рублей), камбала — на 4% (до 98 рублей), треска — на 2,2% (до 225 рублей). Причина объективная — рост добычи в регионе и в целом по отрасли: в 2023 году российские рыбаки выловили рекордные 5,3 млн тонн рыбы против 4,9 млн тонн в 2022 году.
Но не уедет ли эта рыба в дальние края? По оценочным данным Росрыболовства, в 2023-м мы отправили на экспорт 2,2 млн тонн рыбы, что на 12% превышает показатель 2022 года. Главным экспортным видом рыбы остается минтай. Также на внешние рынки идут сельдь, сардина иваси, крабы. Китай купил у нас вдвое больше прошлогоднего — 1,21 млн тонн, Южная Корея — 617 тысяч тонн, Нидерланды — 138 тысяч тонн (рост на 4%), Япония — 33 тысячи тонн (сокращение на 43%). Учтем, что в перечисленных странах доходы населения значительно выше российских и нашу рыбу они могут купить дороже.
Правда, в нынешнем году перед правительством РФ поставлена задача не позднее весны субсидировать доставку с Дальнего Востока в центральные районы страны лососевых и сардин иваси, выловленных ныне неожиданно много, — это дает надежду на стабильность и даже снижение цен, раньше субсидии затрагивали только перевозку минтая. А губернатор Камчатского края Владимир Солодов уже заявил о необходимости «более тесного знакомства» населения страны с камчатской рыбой.
«Россияне, как правило, не только не различают рыбу по породам, но и не понимают разницу между искусственно выращенной и дикой популяцией лосося, — уточнил губернатор. — А ведь во всем мире это разные рынки, разные продукты с разной ценой. Дикая рыба всегда дороже, всегда качественнее. И нужна долгосрочная государственная политика по просвещению, по объяснению, по позиционированию». Инициатива интересная. Но есть подозрение, что губернатор не прочь кормить россиян дальневосточной рыбой по завышенным ценам — мол, она же «дикая»...
Тем временем президент Ассоциации рыбохозяйственных предприятий Приморья (АРПП) Георгий Мартынов уже предлагает обратить внимание на более дальнюю рыбалку — в Чукотском море. «Мы считаем Чукотское море важным стратегическим объектом в связи в том числе и с развитием Севморпути. Там неплохие запасы и минтая, и краба, и стоит задуматься об экономических стимулах развития этого перспективного рыбного промысла», — говорит Мартынов.
Хотя Россия и без того «рыбная страна»: ежегодно ловит по 34 кг рыбы и морепродуктов на жителя — полторы медицинские нормы потребления. Но половину продаем, остальное экспортируем или выбрасываем. Может, пора уже для населения устроить настоящий рыбный день?
0
17.60
