ТОП 10 лучших статей российской прессы за
Март 5, 2015

— После смерти Сталина прошло уже 62 года. Почему страсти по нему не утихают до сих пор и эта историческая личность так сильно поляризует общество?

— Это не исключительно наш случай. В других государствах мира, которые в настоящий момент обсуждают пути дальнейшего развития, также спорят о коренных переломах в прошлые годы и фигурах, которые были с ними связаны. В Испании полемизируют о Франко, в Чили — о Пиночете, в Венгрии — о Хорти...

— Но почему у нас фигура Сталина вызывает больше яростных дискуссий, чем, к примеру, личность Ельцина, который исторически нам ближе?

— Видимо, главная причина — содержание исторических эпох. Сталин олицетворяет интеграцию страны после распада в 1917 г. и победу в войне с нацизмом. Ельцин — последствия нового распада. Обратите внимание, кстати, что Ленин, который сыграл главную роль в революции большевиков и последующем приходе Сталина к власти, тоже не очень популярен. Хотя сам Сталин все время подчеркивал, что является учеником Ленина. Почему? Видимо, потому что Ленин, как и Ельцин, тоже олицетворяет революцию и послереволюционный кризис. Свою роль, скорее всего, играют и другие факторы. Например, вокруг Ельцина трудно строить мифы. Мы все жили в 90-е годы и их хорошо помним. А Сталин — идеальная фигура для мифотворчества: с одной стороны, его эпоха уже достаточно далеко, чтобы не помнить, как там было на самом деле, с другой — все-таки это не очень давняя история, которая выглядит привлекательной для подражания.

Ведь когда спорят о Сталине — разговор, как правило, идет не о нем, а о сегодняшнем дне. Зайдите на любой форум, где обсуждается сталинский период, и вы убедитесь, что Сталин там присутствует просто как фигура речи. Мало кто обсуждает реальные факты сталинской эпохи, статистику, документы. Дискуссия сразу же переходит в наши годы: должно ли государство быть более жестким или мягким? Как бороться с болезнями общества? Каждый вкладывает в понятие «Сталин» то, что ему по душе применительно к дню нынешнему.

Если людям не нравится наша коррупция, то они создают легенду о том, что при Сталине коррупции не было. Хотя это — абсолютная неправда. Были и коррупция, и очень серьезные злоупотребления чиновников. Более того, не стоит забывать, что маленький человек в те годы находился в ужасной зависимости от государства и представлявшей это государство номенклатуры. Отправить неугодного в лагерь или даже под расстрел было проще простого.

Или кому-то не нравятся межнациональные отношения в России, которые мы все хотели бы сделать лучше. Но для этого не нужно и даже опасно изобретать исторические мифы и внушать ложные идеи об утерянном сталинском рае. Да, советская власть провозглашала своим принципом интернационализм и многое делала в этом направлении. Один из известных исследователей национальных отношений даже назвал СССР «империей положительной деятельности». Мы все помним щемящие кадры из кинофильма «Цирк», когда черному мальчику поют колыбельную песню представители разных народов СССР на своих языках. Но нельзя же свои суждения строить на таких эмоциональных образах. Многие не знают или не хотят знать, что при Сталине проводились массовые аресты, депортации и расстрелы по национальному признаку, что целые народы объявлялись «враждебными». Неужели это способствовало межнациональной сплоченности? У нас есть множество документов об острых конфликтах на национальной почве. Сталин оставил очень сложное наследство в этом вопросе.

Те, кого не устраивает положение русских, любят цитировать слова Сталина о том, что русский народ вынес на себе основную тяжесть Великой Отечественной. Да, он говорил это. Но имеем ли мы право игнорировать такие факты, как жестокие преследования служителей и прихожан Русской православной церкви? Должны ли забывать, что в годы коллективизации самым жестоким образом уничтожалось русское крестьянство?

— Если бы после смерти Ленина в 1924 году страну возглавил не Сталин — страна развивалась бы по-другому или она все равно пошла бы по пути террора?

— Среди историков нет наивных людей, которые полагают, что после революции и ужасной Гражданской войны в Советском Союзе могла утвердиться хотя бы ограниченная демократия. В любом случае речь шла об авторитарной перспективе и насилии. Необходимость преодоления разрухи и продолжения индустриализации, начатой еще до революции, также диктовала приоритеты мобилизационной политики. Однако многие историки считают, что при всем этом сталинское насилие было, так сказать, «избыточным», разрушительным, шло во вред и самой политической системе и определенно нанесло огромный урон стране, замедляло ее развитие. Роль личности в истории проявилась здесь в полной мере.

Важно вспомнить также, что единоличная неограниченная диктатура Сталина была феноменом только 1930-х — начала 1950-х годов. До конца 1920-х Сталин был членом коллективного руководства. Да и после его смерти никто не занял кресло диктатора. Были ли эти коллективные модели политического руководства хуже? Факты позволяют утверждать, что нет. Коллективное руководство в 1920-е годы при активном участии вполне «умеренного» тогда Сталина жестко подавляло оппозицию, но огромных лагерей для бесплатной рабочей силы не строило. На этот период приходятся очень неплохие темпы экономического роста. При этом люди не голодали. Правительство Рыкова, которое в этот период руководило экономикой, понимало, что новая экономическая политика несовершенна. Но даже Сталин говорил, что от НЭПа нужно уходить постепенно, не рубя сплеча.

— И вдруг, придя к единоличной власти, он резко обрубает НЭП...

— Проблема заключалась в том, что в нормальный процесс поиска и корректировок экономического курса вмешалась политика. Сталин предъявил свои претензии на власть. Мы теперь в подробностях знаем, как это произошло. Сталин почувствовал аппаратную силу и то, что у него есть шанс занять более высокую позицию. Чтобы превратиться в единоличного вождя, ему, как и всем диктаторам, которых знала история, нужна была своя победа. Вот из этой смеси реальных социально-экономических потребностей страны и личных политических интересов Сталина и выросла политика скачка, «великого перелома», как ее тогда называли. Ради получения власти он вывел на первый план популизм, радикализм, лозунги «классовой борьбы». Сталин резко обрубил НЭП и пообещал в несколько лет достичь недостижимых колоссальных показателей. Политика сыграла злую шутку с экономикой.

Планы первой пятилетки (1928–1932 гг.) выполнены не были, а многие ключевые показатели, заявленные перед первой пятилеткой, были достигнуты только в 1950-е. Но процесс скачков был запущен. Начались коллективизация и массовые депортации крестьян, создавалась сеть лагерей, начало огромного ГУЛАГа. Прямое следствие скачков (так, кстати, было несколько десятилетий спустя и в Китае) — страшный голод 1932–1933 гг., унесший жизни 5–7 миллионов человек.

Поняв, что скачки не дают результата и требуют огромных жертв, Сталин изменил курс во второй пятилетке. Снизили темпы до разумных, дали всяческие послабления специалистам, которых ранее арестовывали как «буржуазных». Крестьянам позволили иметь маленькие, но собственные хозяйства, что спасало их потом от голода. Проводились всякие полурыночные эксперименты. Это была очень ограниченная «умеренность», но и она дала хорошие результаты. Эта разница между методами первой и второй пятилетки очень ясно показывает, как много зависело от политики и действий вождя.

А потом произошел очередной срыв — массовый террор 1937–1938 гг. Политические приоритеты и одержимость Сталина определенными идеями вновь ввергла страну в опасный хаос.

— Сколько всего человек прошло через ГУЛАГ с 1930 по 1953 год?

— Историки сделали необходимые подсчеты. К лишению свободы в лагерях, тюрьмах, колониях были осуждены около 20 миллионов, некоторые повторно, поэтому эту цифру нужно немного уменьшить. Еще 6 млн были депортированы в спецпоселения. Условия заключения были ужасными, поэтому несколько миллионов человек в лагерях и спецпоселках умерли от голода, болезней, тяжелого труда.

— Сколько из них были политическими заключенными, а сколько — уголовниками?

— Политических было приблизительно 4 миллиона. Но значительную часть заключенных составляли не они и не уголовники, а так называемые бытовики — вполне обычные граждане, которые в силу вынужденной необходимости нарушили закон. Ну, например, мать голодающих детей, у которой муж не вернулся с фронта, пыталась вынести с хлебозавода буханку. И получила за это 7 лет лагерей. Обычная ситуация для тех лет. Таких людей было очень много, но называть их уголовниками я бы поостерегся.

— Сколько было расстреляно с 1930 по 1953 год?

— Около миллиона.

— Но часто приходится слышать, что только в 1937 году расстреляли более миллиона...

— Такие цифры гуляли до тех пор, пока не раскрыли архивы. В 1937–1938 гг. расстреляли около 700 тыс. человек. Это был беспрецедентный пик. Но дело не в количестве. Невозможно понять тех, кто рассуждает так: если были расстреляны не десятки миллионов, а «всего лишь» миллион, то и говорить не о чем. Это вроде бы уже и не преступление.

— Так когда же стихнут страсти по Сталину и родится относительно объективная и консолидированная оценка этой личности в российском обществе?

— Будет трудно. Противоречива сама историческая реальность. Огромная страна под руководством Сталина тяжело работала, побеждала в войне, превратилась в сверхдержаву. Кто-то поставит тут точку и даже призовет следовать такому курсу сегодня. Но кто-то обязательно задаст вопрос о соотношении результата и огромных жертв, будет опасаться повторения подобных сценариев.

В Китае, обсуждая личность Мао, пошли по директивному пути: партия решила, что у него было 70% процентов достижений и 30% ошибок. На том и успокоились. Но очень сомневаюсь, что это получится у нас применительно к Сталину. При преобладающем политическом подходе к прошлому и его мощной проекции на настоящее лагеря сталинистов и антисталинистов потребуют для себя по 100%.

Раскол по Сталину — отражение каких-то иных, более глубоких расколов в нашем обществе. Но что-то ведь с этим нужно делать. Давайте для начала возьмем в руки книги. Они помогут осуществить постепенный переход от политического к историческому взгляду на прошлое. Давайте больше обсуждать факты, цифры и исторические реальности. Историки, кстати, на этом пути достигли заметного прогресса, несмотря на наличие вполне естественных разногласий.