Большой переполох, вызванный отставкой правительства и конституционной реформой, заслонил собой дальнейшую судьбу партии «Единая Россия». Между тем после поправок в Конституцию роль партии и парламента возрастает, и грядущие в 2021 году выборы в Государственную думу приобретают новое звучание.
Также на повестке дня встал вопрос о лидере партии. Дмитрий Медведев после отставки с поста премьер-министра эту функцию выполнять уже не может. Его статус в государственной иерархии существенно снизился. Новый председатель правительства Михаил Мишустин пока не обладает необходимым политическим багажом и авторитетом, чтобы стать «локомотивом» партии на выборах. В сложившейся ситуации только Владимир Путин может привести «Единую Россию» к уверенной победе на выборах.
Однако партия в своем нынешнем виде для Путина скорее обуза, чем инструмент для решения политических задач. На «Единой России» лежит ответственность за непопулярные законопроекты (прежде всего о пенсионной реформе), ухудшение своего материального благополучия избиратели также связывают с «партией власти». «Единая Россия» уже потерпела несколько чувствительных неудач на региональных выборах, а в ряде регионов единороссы предпочитают маскироваться под «самовыдвиженцев». Очевидно, что для «Единой России» настала эпоха перемен.
Для того чтобы Владимир Путин открыто был провозглашен лидером партии, необходимо анонсировать процесс ее радикального обновления, «чистку рядов», поставить перед партией новые цели и задачи. Переформатирование «Единой России» в «партию нового типа» диктуется и логикой президентских поправок в Конституцию.
Одна из причин «рассредоточения» власти заключается в том, что сложившаяся за 20 лет система характеризуется бесконтрольностью госаппарата. В качестве причины отставки Дмитрия Медведева называются невыполнение майских указов президента, торможение реализации национальных проектов. В наступившем году россияне должны были пожинать плоды реализации «Стратегии-2020», обещавшей процветание гражданам страны и высокие темпы развития экономики. Но российская экономика стагнирует, а реальные доходы населения уменьшаются. Госаппарат фактически саботирует президентские указы. Громкие уголовные дела и «посадки» не влияют на ситуацию. Необходимы системные решения, новые механизмы контроля над госаппаратом с целью его принуждения работать эффективней. Ведь именно на госаппарат возложена задача обеспечения «прорывов» в экономике и социальной сфере.
В новой политической конструкции Госсовет и Госдума с расширенными полномочиями должны стать эффективными «контролерами» госаппарата. Поскольку в Госдуме тон задает «партия власти», то теперь «Единая Россия» не только «электоральная машина», но и инструмент партийного контроля над госаппаратом.
На самом деле «новая конструкция» оказывается перелицованным вариантом старой, позднесоветской политической системы. Совершим краткий экскурс в историю вопроса.
В советской политической системе КПСС обладала монопольной властью, оправдывая «диктатуру пролетариата» внешними угрозами безопасности страны. Партия выполняла функцию «надстройки» над госаппаратом, определяя внутреннюю и внешнюю политику страны. Другой важной функцией партии была «связь с массами» с помощью «партийной вертикали». Таким образом, компартия занималась как хозяйственной деятельностью, так и идеологической.
Первую попытку реформировать систему с целью оставить за партией только идеологические функции предпринял Сталин на XIX съезде компартии. Однако реформа завершена не была, а при Хрущеве партия вернула себе роль «направляющей» силы. Брежнев не решался на реформы, опасаясь дестабилизации системы. Новая попытка была предпринята Горбачевым в годы перестройки. В результате проведенной политической реформы появился пост Президента СССР. Это было сделано для того, чтобы дистанцировать Горбачева от партийного аппарата. «Перестроечники» считали, что КПСС тормозит процессы преобразований. В союзных республиках также появились свои президенты. Госаппарат освободился от контроля со стороны «партийной вертикали».
Учреждение поста Президента России нарушило еще одну советскую традицию. В СССР не существовало российской компартии. РКП (б) преобразовалась в ВКП (б), а потом в КПСС. Соответственно не было поста генсека российской компартии. Эту функцию выполнял Генеральный секретарь ЦК КПСС. С появлением поста Президента России возникло двоевластие, которое привело к распаду Советского Союза.
Новый политический режим сформировался после октябрьских событий 1993 года. Освободившийся от партийного контроля госаппарат стремился максимально ограничить влияние партий на исполнительную власть. По новой Конституции Президент России был наделен широкими полномочиями. Важный момент заключается в том, что Борис Ельцин заложил традицию беспартийного президентства. В демократических странах таких аналогов нет. Главы государств принадлежат к одной из крупных партий.
Государственная дума была наделена ограниченными полномочиями, но в условиях социально-экономической нестабильности в 90-х годах даже слабая Госдума создавала проблемы для исполнительной власти. Поэтому после прихода к власти Владимира Путина различными технологическими и юридическими методами было достигнуто большинство подконтрольной госаппарату партии «Единая Россия», а остальные партии встроились в систему на правах «конструктивной оппозиции». На практике это означает, что ни ЛДПР, ни КПРФ не претендуют на лидерство, а торгуются с властью за свои «поляны». По принципиальным для власти вопросам парламентская «оппозиция» послушно голосует «за».
Таким образом, была фактически воспроизведена модель однопартийной системы. Но в нынешней конструкции госаппарат является «направляющей и руководящей силой», а партия выполняет пропагандистские функции и отвечает за «связь с массами».
В отсутствие политической конкуренции и реально оппозиционных партий исполнительная ветвь власти оказалась бесконтрольной. Властные группы и кланы ведут подковерную борьбу за влияние, но у общества нет возможности влиять на политические решения. Это ведет к разрастанию коррупции в госаппарате и отчуждению интересов правящего класса от интересов большинства. Сейчас проводится множество исследований, которые фиксируют рост недовольства среди населения.
Сравнивая советскую однопартийную систему с российской, следует констатировать, что освобождение госаппарата от идеологического контроля со стороны правящей партии привело к еще большей архаизации политической системы. Де-факто Россия откатилась к дореволюционной модели сословного общества. Высшее сословие существует по своим правилам, распределяет ресурсы и финансовые потоки между правящими кланами и не несет ответственность перед обществом. Декоративные партии не представляют интересов различных групп общества, а лишь имитируют представительство.
Архаичная политическая система опирается на отсталую сырьевую модель экономики. Доходы от продажи сырья не способствуют развитию страны, экономическому росту, поскольку система является распределительной. Заинтересованности в развитии страны у правящего сословия нет в силу устройства системы, ориентированной на распределение ресурсной ренты между «своими», а не на развитие. Более того, сословная система сопротивляется модернизации, поскольку это может угрожать власти правящего сословия. «Новые феодалы» видят в «новой буржуазии» классового врага и пытаются его уничтожить. Этим объясняется давление на бизнес при декларируемом курсе на «прорывы» в экономическом развитии.
Конституционная реформа Владимира Путина является попыткой создания системы контроля над госаппаратом по проверенным советским лекалам. Роль «партии» в системе власти возрастает, поэтому «Единую Россию» ожидают кардинальные перемены вплоть до смены названия. Имидж «партии власти» должен быть полностью обновлен, чтобы выборы 2021 года стали триумфом Владимира Путина.
Опыт китайских товарищей показывает, что партия может быть эффективным политическим инструментом и в условиях госкапитализма. Советская модель и пример современного Китая в условиях обострения геополитического соперничества с Западом и экономической стагнации служат ориентирами и примерами для подражания. Партия в качестве рулевого возвращается на политическую сцену. Как сказал бы Виктор Черномырдин: «Никогда такого не было — и вот опять».
0
31.56
