ТОП 10 лучших статей российской прессы за
Фев. 18, 2015

Нас, гурунгов, знают как гуркхов — бесстрашных в бою, с кривым ножом кхукри, выносливых и сильных. Только индийские сикхи могли потягаться с нами в искусстве воевать. Но гуркхи — это даже не племя. Так, название города. На территории Непала было 47 королевств, которые воевали друг с другом, а потом армия Притви Нараян Шаха захватила их все. Родом он был из Горкхи, вот и начали называть его королем гуркхов.

Кто такие гуркхи? Это непальские солдаты, служащие в специальном подразделении британской армии. Они считаются неустрашимыми, кровожадными, беспрекословно подчиняющимися командирам. Армии противника запугивали образом великих и ужасных гуркхов. Но за ним всегда скрывалось скромное, выносливое племя горных пастухов.

Мы сильнее многих своих соседей, потому что климат Гималаев позволяет выжить только самым сильным. Зимой минус сорок, летом плюс сорок. Мы народ, привыкший к суровым условиям. И авторитет уважаем. Поэтому нас и берут в армию. Почти все мужчины в нашей деревне — лахуры, солдаты. Тренируются с детства. Ведь у нас, чтобы только до школы дойти, нужно карабкаться два часа вверх по склону, перевалить за отрог и спускаться почти до реки.

Я в армию не пошел — не мог оставить семью, ведь я единственный сын. Всю жизнь пас овец. Мы разводим овец на мясо и шерсть. В каждой деревне обычно по два - три стада в триста голов каждое. У одной семьи, как правило, овец двенадцать. Несколько семьей объединяют свои выводки и нанимают пастухов.

Обычно мы, пастухи, работали вчетвером. И с нами несколько мастифов. Эти собаки очень помогают. Мы уходили из деревни зимой и шли вниз по реке Гандаки в тераи, равнинную местность. В апреле мы поднимались на более высокие пастбища, а в октябре, к началу большого праздника Дашаин, когда каждая семья совершает жертвоприношения богине — создательнице Вселенной Шакти, приводили отару в деревню. В этом году я за овцами смотреть не пошел, а нанялся носильщиком — работа легче и платят больше.

Я несу вещи иностранцев, приехавших в горы. На голове повязка, за спиной груз весом со здорового барана, но идти легко, горы помогают. Каждую скалу знаю с детства. А иностранцы боятся высоты. Вот они лезут на горы, а потом удивляются, когда возвращаются с переломанными руками и ногами, если повезет. А часто и совсем не возвращаются. И правильно: на красоту нужно смотреть, а не топтать ее ногами.

У нас деревня красивая, на солнечной стороне холма, в хорошем месте, а сверху и снизу — террасы для выращивания пшеницы, кукурузы, проса и картошки. Растим не больше, чем нужно для выживания. Продавать-то все равно некому, другие деревни в округе тоже сами себя кормят, а до города далеко.

Горы придают силу, и еда у нас сильная: рис, пшено, мясо. А еще ракси, самогон из проса. Пьем мы много — в горах холодно, надо как-то согреваться.

Лет двадцать назад у нас даже связи не было, до города пешком дней семь, а теперь — машины, электричество, туристы. Иностранцы большие, тело сильное, а нас нанимают вещи нести. А еще газ, воду, продукты — ведь на высоте ничего нет, все нужно снизу поднимать.

Гурунги — свободные люди. У нас и молодежь свободная. Когда дети подрастают, то начинают ходить в родхи — общий дом, где собираются мальчики и девочки с девяти лет до 21 года. Там они общаются, поют песни, танцуют, а несколько взрослых смотрят за ними, учат рукоделию, рассказывают про наши обычаи. Там и знакомятся молодые люди, а если решают жениться, то обычно спрашивают родителей. Но можно и убежать, а потом спросить разрешения.

Мы, гурунги, женимся только на своих, брак с представителем другого племени — табу. Предпочтительнее, чтобы супруги были двоюродными родственниками. Моя дочь, например, выйдет замуж за сына моей сестры.

В Непале все общество разделено на касты, как в Индии. Есть брамины — священники, чхетри — воины. А есть племена: невары, магары, гурунги. Сейчас кастовые традиции сходят на нет, ни за что не узнаешь, кто тебе готовит еду в гестхаусе на горе — брамин или неприкасаемый. А вот мама и близко к дому не подпустила бы кого-то из низшей касты.

Гурунги тоже бывают разные — те, что живут в долинах, и те, что строят деревни на склонах гор. Мы с гор, оттого нас и зовут лама гурунги. Мы верим, что приш- ли с севера.

Есть легенда про то, как появились гурунги. У индийского короля Сурьи был старший сын Лочан и младший Ночан. Король любил младшего больше и завещал ему трон, а старшему пришлось уйти из дворца. Он отправился на север, в горы, с женой, другом и слугой. От них и пошли гурунги. Высшая каста, чарджат, — от детей Лочана, низшая, соладжат, — от детей слуги. Но я не верю в эту легенду, слишком уж она индийская. С севера мы пришли, наши предки всегда были людьми гор, не зря у нас с соседними тибетцами даже языки похожи.

Богов у нас много разных. Все смешалось: и тибетский буддизм, и индуизм, и наша древняя религия, в которой мы поклоняемся духам гор. Обычно если мы проводим какой-то ритуал, то зовем буддистского монаха — ламу или гьябринга, местного шамана, который общается с древними духами природы. А иногда и обоих сразу. Так как-то надежнее.

Мы считаем дни по тибетскому календарю — лотхо . Шестьдесят лет в одном цикле, и если спросите о годе рождения у кого-то из нашего племени, вам ответят, например, что родились в год воздушного змея. Так легко понять, сколько лет человеку.

Рождение ребенка — очень радостное событие, но рожать женщина должна не дома у родителей, это плохой знак. Семь дней после рождения девочки и девять после рождения мальчика ребенок и мать считаются нечистыми, поэтому проводится ритуал Навран: очищающая жидкость, гаунтх, а проще — коровья моча, разбрызгивается на тело женщины и ребенка. Смысл в том, чтобы благословить дитя и очистить роженицу от злых духов. После ритуала объявляют имя ребенка и прокалывают ему уши, а если это девочка, то и левую ноздрю.

Ритуалы, сопровождающие смерть человека, у нас особенно значимы. Перед погребением телу придают сидячее положение и помещают его в деревянный ящик или медный сосуд, если у семьи есть деньги. Затем в дом умершего приходит гьябринг, шаман, и совершает гхе ту, то есть ритуальную службу. Голову мертвого поворачивают в направлении входной двери, из которой его будут выносить, так как считается, что он должен видеть солнце — божество Сурдже у гурунгов.

У нас принято хоронить в воде, в земле и в огне. Все зависит от природы: если почва каменистая, то могила не получится; если нет деревьев, то не кремируешь. Остается только река, а она всегда рядом есть. Тело высвобождают из ящика, и река уносит его к легендарным предкам, погибшим на поле боя за свою и чужую родину.

Я иногда смотрю ночью на небо со звездами и думаю: почему мой народ пришел в эти края с севера, кто здесь жил до этого? Так же и гурунги уйдут — появится кто-то на нашем месте, это закон природы.