В те годы не существовало привычных нам стрита (экстремального уличного катания) и верта (рамповых трюков) – соперничали в основном в слаломе и некоем подобии фристайла, объезжая пластиковые конусы (оба стиля предполагают езду по ровной поверхности). Прогресс ускорила перестройка. В 1989 году в Советский Союз приехали американцы, которые готовили большой репортаж о местном скейтбординге для культового журнала Thrasher. Они показали нашим парням, что такое современный стиль, и оставили им все свое снаряжение. Так мы узнали, что доска должна быть легкой и с загнутыми краями, и именно в этот момент в Советском Союзе появился тот самый скейтбординг, который дорос до олимпийского вида спорта.
1990-е: спасибо Ленину
Одним из самых легендарных советских скейт-слетов стал саратовский Кубок Союза 1991 года, на который приехали 130 райдеров, в том числе из других стран. Событие спонсировало советское «Пепси» и еще несколько отечественных предприятий, заметки о кубке появились в «Советском спорте», «Комсомольской правде» (что можно назвать признанием на союзном уровне) и даже в западных специализированных изданиях вроде британского журнала RAD. И тем не менее в начале 1990-х в Москве катались не больше полусотни человек. Яркой фигурой в той тусовке был Денис Мархасин. Сегодня ему 45, у памятника Ленину возле метро «Октябрьская» он катался еще 30 лет назад и вспоминает, как это было.
Для Дениса увлечение скейтбордингом началось на уроке физкультуры: класс заставили играть в футбол – и как раз в этот момент за оградой школьного стадиона промчался парень на доске – как символ свободы от физры и обязаловки. Спустя какое-то время Денис сам стоял на доске и вместе со своим другом Пашей Сорокиным (один из самых крутых райдеров прошлого) искал лучшие локации для катания по всей столице, от ВДНХ до Воробьевых гор. Окружающие смотрели на них с недоумением и неодобрением – примерно как сейчас смотрят на людей на электросамокатах. Только скейтеров было в сто раз меньше.
«В 1991 году подростки в Москве в шортах не ходили, я уж про джинсы молчу, – вспоминает Денис. – А в Саратове, если ты выходил на улицу в джинсах, тебя догоняли гопники и били просто за то, что ты неформал. Что уж говорить о досках. Обычная картина: 1996 год, мы катаемся на «Октябрьской». В какой-то момент из метро выходят человек 50 скинхедов – и, не глядя на машины, бегут через дорогу прямо на нас...»
Кататься учились самостоятельно – в стране не было ни тренеров, ни руководств, ни секций. Счастье, если удавалось посмотреть видео на кассете, раздобытой у приезжавших в страну европейцев. К тому же у скейтбординга не было никакой инфраструктуры – кататься приходилось там, где поверхность была ровнее всего, то есть на больших площадях возле памятников. Именно поэтому среди «старых» скейтеров принято шутить, что в России развитию скейтбордингa поспособствовал Ленин, как бы давая добро на «катку» своим широким жестом.
2000-е: MTV и Децл
Помните клип Децла «Вечеринка»? Пересмотрите – хотя бы ради того, чтобы лицезреть юного Тимати без татуировок, который как раз катается на скейте. Или видео Sk8er Boi Аврил Лавин, которое могло рассказать о городской уличной культуре больше, чем все видеокассеты из 1990-х, вместе взятые. Вклад российского МTV в развитие скейтбординга в стране вообще трудно переоценить. «Децл – мой кореш, мы с ним катались, – продолжает Денис Мархасин. – Тогда катался и Тимати, причем довольно неплохо, он реально был увлечен скейтбордингом. А с Кириллом (Толмацким. – Прим. GQ) я был знаком еще до того, как он стал Децлом, знаю практически весь его класс. Кстати, Илья Найшуллер – одноклассник Кирилла, он тоже с нами тусовался. Тогда почти все катались».
Уже в 2002 году в Москве открылся крытый скейтпарк «Адреналин», который стал Меккой отечественного скейтбординга – сюда приезжали из других городов. Тогда же стали появляться и отечественные бренды, производящие доски, подвески для них, колеса и одежду. Правда, скоро локальных производителей, чья продукция пользовалась спросом, вытеснили мировые гиганты – когда стало ясно, что скейтбордическая культура развивается по всему миру и становится чуть ли не мейнстримом. В индустрию пришли Nike, adidas, Puma, New Balance с линейками, обозначенными, например, лаконичной аббревиатурой SB. Мелким производителям конкурировать с ними было практически невозможно.
Уровень профессионализма российских райдеров рос, некоторые выступали на хорошем европейском уровне. Одним из самых заметных российских скейтбордистов в 2000-х стал Егор Кальдиков – он и сейчас участвует в международных конкурсах и наглядно демонстрирует, что такое российский стиль. «Для скейтбординга в России 2006–2008 годы определенно были самым популярным временем, – рассказывает Егор. Потом случилось не затишье, а, как я считаю, состояние стазиса, но сегодня он снова суперпопулярен. Скейтбординг – это свобода, способ самовыражения. Это вызов самому себе. При этом для того, чтобы кататься, тебе не нужно ничего, кроме доски. Любишь ты скорость или состояние полета – все это доступно на скейте и прямо в городской среде. Нет необходимости ехать в бассейн, или в горы, или просто на другой конец города. Одним словом, главное преимущество скейтбординга – простота. И в тоже время он учит тебя падать и вставать, проходить через невзгоды и не сдаваться».
С мыслью о том, что состояние полета затягивает и помогает двигаться вперед, согласна и Ксения Маричева, которая весной этого года стала чемпионкой России в дисциплине «стрит». К слову, когда-то в индустрии бытовало мнение, что скейтбординг – не женское дело, и девушек-райдеров было по пальцам пересчитать (в России их, правда, и сейчас единицы). «Я погружена в скейтбординг настолько, что многие вещи воспринимаю через него, – говорит Ксения. – Например, когда в жизни что-то не получается, надо как с кикфлипом (трюк с прыжком и вращением доски. – Прим, GQ) – много раз попробовать, и потом получится. Когда я только начинала, вокруг меня вообще почти не было девчонок, а сейчас, особенно в последние годы, приходишь в любой скейтпарк – и там обязательно будет хотя бы одна девочка, которая классно катается, а не просто пришла на мальчиков посмотреть. Это очень круто и очень вдохновляет».
2010-е: Спорт
Переломным моментом для всего сообщества – не только российского – стал 2016 год, когда Международный олимпийский комитет (МОК) включил скейтбординг в программу Олимпиады 2020 года в Токио. Некогда бунтарский и хулиганский вид уличного спорта окончательно легитимизировался. Тогда же в России появилась Федерация скейтбординга, которую возглавил Илья Вдовин, работавший в свое время в хоккейном клубе «Динамо», в РЖД, в спортивном обществе «Локомотив». Многие райдеры отнеслись к федерации настороженно и даже негативно – якобы уличной культурой не могут заправлять кабинетные дяди в галстуках. Но Илья сумел доказать обратное.
Очки Versace, базовое худи, джинсы и кроссовки – Илья Вдовин меньше всего напоминает российского чиновника, главу бюрократической структуры. Доход ему приносит бизнес, а федерация, одним из спонсоров которой он является, – дело для души. По словам Вдовина, ему еще не приходилось брать государственные деньги и ходить потом на Первомай в кепочке какой-нибудь партии, потому что «это скейтбординг, здесь так не работает». Но даже при такой финансовой автономности он признается, что заниматься скейтбордингом на государственном уровне так же сложно, как и кататься на скейте. «Когда появилась наша федерация, нас хейтили, – рассказывает Вдовин. – Самое смешное, что обосновать такое отношение могли как угодно. Скажешь, что ты работал в «Локомотиве», тебе ответят: «Закончились рельсы – пришел пилить скейтборды». Скажешь, что ты из бизнеса, тебе ответят: «Ага, пришли коммерсы наживаться на скейте». Что ни говори – бесполезно. Поэтому мы выбрали путь дел. Нашим звездным часом стал чемпионат Европы в Нижнем Новгороде в 2019 году, куда приехали европейцы, думая, что в России соревнования от свистка до свистка – а дальше отбой и скука. В итоге латышский скейтер Артур Богданович выпустил книгу «Охота на молодость», где описал десять лет своих путешествий и назвал поездку в Нижний лучшим скейт-туром, в котором он бывал».
Но поскольку скейтбординг на протяжении долгих лет считался, по сути, уличным видом спорта, в котором нет места строгой регламентированности и дисциплине, оказалось, что далеко не каждый профессиональный райдер обладает навыками, необходимыми для выступления на Олимпиаде. «Когда ты спортсмен-профессионал, подразумевается, что ты не раз в год делаешь чудо, а раз за разом выступаешь на высочайшем уровне, – объясняет Илья. – Стабильность – признак мастерства. Ты не можешь быть сегодня десятым, а завтра пятидесятым. Если твое место в десятке, ты там и должен быть». На вопрос, смогут ли российские спортсмены составить конкуренцию западным райдерам, Вдовин честно отвечает, что пока это невозможно: «Это вопрос и культуры, и инфраструктуры. Большинство наших скейтпарков построено не спортивными ведомствами, а непрофильными структурами и, значит, не соответствуют международным стандартам. Мы, конечно, развиваемся, но нам есть куда стремиться. Сложно пройти путь, которым Америка идет уже 70 лет, за 20. К тому же скейтбордингу свойственно раздолбайство, но если мы хотим, чтобы этот вид спорта стал интересен властям, надо что-то менять».
2020-е: первая Олимпиада
С 2016-го поменялось уже многое. В России существует сборная по скейтбординry, спортсмены получают необходимую поддержку для того, чтобы беспрепятственно заниматься спортом: по словам Вдовина, у них есть массажист, врач, тренер по общей физической подготовке – раньше такое сложно было представить. «МОК идет за огромной аудиторией фанатов скейтбординга – там понимают, что это глобальное явление, – комментирует Вдовин. – В России же официальный спорт ориентируется прежде всего на завоевание олимпийских медалей, не обращая внимания на истинную популярность вида спорта у зрителей, – а ведь многие традиционные виды уже мало кто смотрит. Их телерейтинги, охваты в интернете и продажи билетов снижаются, они малоинтересны спонсорам и существуют прежде всего за счет дотаций. Я не хочу сказать, что они плохие, но у них нет широкой аудитории по всему миру – это факт. А аудитория в нашем мире – это деньги, которые позволяют существовать тому же Олимпийскому комитету. Поэтому МОК ориентируется на скейтбординг. А в нашей стране еще со времен СССР спорт существует за счет государственного финансирования, и главное – число завоеванных медалей».
В России 11 райдеров получают зарплату от Министерства спорта или финансовую поддержку от федерации: Костя Кабанов, Егор Кальдиков, Ивон Мартинез, Эмин Алиев, Дима Двойнишников, Ксения Маричева, Саша Петрова, Алишер Содыков, Лиля Суханькова, Игорь Смирнов и молодой талант Саша Гусев. Это главные имена официального pоссийского скейтбординга. Правда, никто из них в Токио не поехал: ближе всех к путевке на Игры был 19-летний Ивон Мартинез – ему удалось дойти до полуфинала в чемпионате мира, который прошел в начале июня в Риме. Но, как говорит глава нашей федерации, не стоит требовать чудес от ребят, которые вчера «тусили на улице»: «Есть у нас спортсмены, у которых на раскатке все получается, а во время самой попытки они ничего сделать не могут. Это психологический момент. Да, у нас есть психолог, который прорабатывает подобные аспекты, но, когда тебе 25 лет и ты никогда не был спортсменом, изменить что-либо не так-то легко. В других видах спорта 20-летний участник, который едет на Олимпиаду, тренируется 15 лет. Причем усиленно. Каждый день. Не в режиме for fun».
На Олимпиаде соревнования по скейтбордингу проходят в двух дисциплинах: стрит и парк. В первой райдеры делают трюки на площадке, где воссоздан городской ландшафт (ступеньки, перила), а во второй – катаются в классических американских бассейнах-чашах большого размера. В стрите у каждого скейтера по две попытки и надо показать свои лучшие трюки – именно на них и смотрят судьи. В парке у райдеров по три-четыре попытки по 45 секунд каждая.
Впрочем, участник нашей сборной Егор Кальдиков уверен, что поездка на Игры – вовсе не показатель уровня райдера. «Для меня в скейтбординге вообще нет лучших – мне сложно относиться к нему как к спорту. Доска не прикреплена к ногам, и простор для фантазии, для техники очень большой. Каждый скейтбордист уникален – его стиль катания, трюки, одежда, в конце концов. Сейчас, как я успел заметить, вроде бы появились определенные элементы, которые стоит делать для хороших баллов на табло, – это и превращает скейтбординг в спорт, от этого и теряется уникальность каждого райдера. Ты можешь выиграть Олимпиаду, но никогда не стать лучшим, потому что скейтбординг не про это. Скейтбординг всегда был и останется способом выразить себя, однако и тот факт, что уже начинают появляться люди, которых выращивают специально для Олимпиады, не изменить. Ну что ж, пусть растут все цветы».
0
