ТОП 10 лучших статей российской прессы за
Фев. 3, 2017

культура: Почему именно сейчас снова заговорили о воскрешении монастыря в стенах музея-заповедника «Херсонес Таврический»?

о. Сергий: Произошло некое недопонимание. Речь идет только о постройках бывшего Свято-Владимирского мужского монастыря. Не о возрождении монастыря, а о возвращении некоторых его культовых помещений. Ни в СМИ, ни в пресс-релизах Симферопольская и Крымская епархия не заявляла о том, что она планирует немедленно возобновить работу обители. Более того, в Росреестр наша епархия подала документы несколько месяцев назад, и в конце прошлого года оттуда были присланы замечания и отказ. Мы действовали на основании Федерального закона № 327 2010 года о возвращении церкви ее имущества, находящегося в муниципальной или государственной собственности. То есть епархия имела право обратиться в Росимущество с вопросом о получении тех зданий, где уже много лет фактически функционирует Свято-Владимирский собор Херсонесский. Так что шумиха, начавшаяся в прессе, опирается на слухи, а не на достоверную информацию.

культура: Те 24 объекта культуры, на которые, как считается, претендует РПЦ, — что в них входит? о. Сергий: Это сооружения, в том числе культовые, — Свято-Владимирский собор, храм Рождества Пресвятой Богородицы, храм Семи священномучеников Херсонесских, храм Корсунской иконы Божией матери, — построенные в XIX веке. Свято-Владимирский монастырь был открыт в 1861 году и утвержден именно как монастырь распоряжением Святейшего синода. Поэтому говорить о том, что это только наследие старины, не совсем верно. Другое дело, здания были возведены на древнем городище, где и раскопки-то не проводились. Но поймите, Церковь на городище не претендует. Херсонес — это 400 гектаров земли; это Чембало (генуэзская крепость на территории Балаклавы), пригорода Севастополя; Хора, уникальная система древнегреческой сельскохозяйственной агротехники; множество других участков, где расположены памятники как античности, так и раннего Средневековья. Что же касается тех церковных построек, о которых мы говорим, то все они относятся к позапрошлому столетию.

культура: А сколько места они занимают? о. Сергий: Где-то порядка одного гектара. Остальная территория сейчас, как и до революции, — музейная. Свято-Владимирского монастыря сегодня не существует: его закрыли в 1926 году, все земли и имущество были мгновенно национализированы, монахи изгнаны или расстреляны... Как мне кажется, рано или поздно в отношении этой обители должна восторжествовать справедливость. Если в советское время все в одночасье передали музею, то теперь было бы правильнее и честнее вернуть это Церкви. Хочу отметить, что в некоторых храмах монастыря совершаются богослужения — во Владимирском соборе, храме Семи мучеников. Юридические основания для этого получены еще при министерстве культуры Украины.

культура: Если решение о передаче Церкви рано или поздно примут, в чьей собственности окажется остальная часть заповедника? И будут ли там по-прежнему проводиться археологические раскопки, научные исследования? о. Сергий: А вы знаете, что Херсонес раскопан всего на треть? Там для ученых работы на несколько столетий. И, разумеется, никто им не мешает и мешать не будет. Останется все, что Господь являет миру. Это федеральная собственность.

культура: То есть раскопки продолжатся? о. Сергий: Да, они и без того проводятся безостановочно. В Херсонес Таврический постоянно приезжают научные экспедиции из Эрмитажа, Москвы, Екатеринбурга... Работают и православные студенты из МГУ, Свято-Тихоновского гуманитарного университета — они, к примеру, трудятся на мысе Виноградном. Еще раз отмечу, что территории, где ведутся раскопки, весьма обширны, весь современный Севастополь так или иначе относится к Херсонесу.

культура: Ваше выступление о возвращении части заповедника РПЦ вышло довольно громким. Как отнеслись к развернувшейся дискуссии внутри Церкви? о. Сергий: Епископ Егорьевский Тихон (Шевкунов) дал такой комментарий: прежде чем музей освободит свои помещения для обители, нужно построить здание, где его имущество могло бы дальше храниться. На что, по разным подсчетам, понадобится от пяти до десяти лет. Это процесс длительный и многоходовый, потому положительное решение не будет означать, что в монастырь тут же вернутся монахи.

культура: А сам монастырь как церковное сооружение станет относиться к Украинской православной церкви Московского патриархата? Вообще была ли после воссоединения с Крымом как-то поделена церковная недвижимость? о. Сергий: У нас одна поместная церковь. Ее собственность располагается на территории как РФ, так и Украины, Казахстана, Узбекистана и так далее. Более того, Симферопольская и Крымская епархия давно прошла перерегистрацию согласно российскому законодательству.

культура: Вам сильно досталось от либеральной интернет-общественности, когда Вы подняли эту тему... о. Сергий: Я лишь выступил за соблюдение закона. Любой человек имеет право отстаивать свои интересы в рамках существующего права. Критиковать меня или не критиковать?.. Знаете, информация до людей нередко доходит в несколько искаженном виде, и, возможно, из-за этого они понимают ее превратно. Я считаю, что данный конфликт разжигается искусственным путем.

культура: Это как-то связано со скандалом вокруг возвращения Исаакия? Подбрасывают в костер дров... о. Сергий: Как я уже говорил, наш вопрос был поставлен гораздо раньше. И мы получили отказ в передаче еще в конце 2016-го, но кому-то, вероятно, выгодно снова и снова муссировать тему в подобном ключе. Церковь пытается скрепить общество, консолидировать его, а кто-то, не исключено, заинтересован в дестабилизации ситуации. Для этого, полагаю, все и было сделано. Возвращение же Исаакиевского собора вне моей компетенции, комментировать его я не вправе.

культура: Два года назад Вы могли бы стать директором всего музея-заповедника «Херсонес Таврический», но против Вашего назначения вдруг единым фронтом выступили ученые. Это так? о. Сергий: Я действительно приступил к обязанностям директора заповедника и через несколько дней подал в отставку. Ушел добровольно, чтобы прекратить разногласия в научной среде: часть специалистов меня поддерживала, другая выступала активно против. Но мне как православному священнику не нужна война, священник проповедует любовь — и в той ситуации я принял самостоятельное решение покинуть этот пост. Никто меня не увольнял. Я просто хотел мира в Херсонесе, который, к сожалению, пока так и не наступил. Еще раз повторюсь, церковь ни в коем случае не претендует на культурное наследие, на памятники и ценности, принадлежащие всему человечеству, входящие в Список ЮНЕСКО, — речь идет только о культовых сооружениях, где мы де-факто уже служим; к тому же мы не просим, чтобы нам все это отдали в собственность, нигде ни в каких документах епархии этого вы не найдете. Имущество в любом случае продолжит находиться у российского государства, мы желаем получить лишь права пользования на него, и ничего кроме.