В Лондоне 26‑летняя российская прыгунья в длину Дарья Клишина впервые выиграла медаль чемпионата мира. До золота ей не хватило жалких 2 см. Ничтожное расстояние по сравнению с тем, какой долгий и тернистый путь она преодолела, чтобы сломать недоброе мнение: этой красавице место не на пьедестале, а на подиуме.
Родилась 15 января 1991 года в Твери.
Вице-чемпионка мира (2017), двукратная чемпионка Европы в помещении (2011, 2013), чемпионка Универсиады (2013), чемпионка мира 2007 года среди спортсменов до 17 лет, чемпионка Европы среди юниоров 2009 года, чемпионка Европы среди молодежи 2011 года.
С 2013 года живет и тренируется в США у Лорена Сигрейва.
Не замужем.
После чемпионата мира в Лондоне Дарья на неделю прилетела в Москву, чтобы в родном легкоатлетическом манеже ЦСКА самостоятельно готовиться к двум заключительным стартам сезона (в итоге на этапе Мирового вызова IAAF в Берлине она стала пятой, в финале «Бриллиантовой лиги» – седьмой).
На тренировку с весомой штангой Дарья потратила два часа. В два раза меньше времени занял рассказ армейской спортсменки о тяжелейшей дороге к вершине.
«БЕЗ ШТАНГИ ВСЕ РАВНО НЕ ОБОЙТИСЬ»
– На вид вы такая хрупкая девушка, а штангу толкаете неподъемную…
– Хрупкая не хрупкая, а силу нужно откуда-то черпать. Это считается поддерживающий режим тренировок. Не могу я прийти в зал и просто пробежать кросс. Этого недостаточно, потому что на соревнованиях мне нужно выходить и прыгать с полного разбега. Состязания – это стресс для организма, поэтому он должен быть всегда к ним готов. Сейчас моя штанга не такая тяжелая, как во время подготовки к сезону. Не делаю упражнений на силу, не закачиваю мышцы. Сейчас все упражнения только на развитие скорости. Без штанги все равно не обойтись.
– Ваш соревновательный вес – 57 кг?
– Да. Раньше я пыталась максимально его сбросить к соревнованиям. Помню, на чемпионате мира в Москве в 2013 году я была вообще как тросточка. В чем душа держалась – не знаю. Полтора года назад пришла к выводу, что мне не надо опускать вес до низшего предела. Ведь из-за этого я теряю очень много сил. Да, становлюсь легкой, но эта легкость не дает нужного спортивного результата. Два лишних, как мне казалось, килограмма придают намного больше силы. Я не сижу на жесткой диете, ем в принципе все, и организм себя комфортно чувствует.
– В то же время ваш прыжок не является силовым.
– Это понятно по моей комплекции. Прыгаю за счет скорости и техники. Допустим, у Татьяны Лебедевой был скоростно-силовой прыжок. Она была очень сильной спортсменкой, показатели ее работы со штангой были высокие, но также она была очень быстрой. А у меня – скоростно-технический прыжок.
«РЕЗУЛЬТАТЫ КАЧАЛИСЬ, КАК НА ВЕСАХ»
– Над каким компонентом прыжка вам приходится больше работать на тренировках, чтобы летать дальше?
– В последнее время мы бились с тренером, чтобы удержать мою скорость до фазы отталкивания. Чтобы на планке была максимальная скорость. Для этого нужно найти верный подход, чтобы голова и мышцы работали синхронно. Чтобы шла правильная команда из головы, которая передавалась бы в ноги.
До чемпионата мира в Лондоне у меня могла быть попытка практически под семь метров, но с заступом. Я чувствовала, что у меня есть дальний прыжок, но результаты качались, как на весах. Думаю, оттого, что я пыталась на этапах «Бриллиантовой лиги» работать над техникой – не отключала голову. Наконец мы с тренером нашли необходимый баланс, я поймала ощущение синхронности своих действий. Перед чемпионатом мира это ощущение закрепилось. В Лондоне у меня, слава богу, получилась хорошая серия прыжков, все шесть попыток.
– Какие используете способы для отключения головы на соревнованиях?
– Когда находишься на стадионе, где огромное количество народа, шум, гам, я фокусируюсь только на своем прыжке. Никогда не пытаюсь бороться с соперницами. Акцентирую внимание только на себе, борюсь со своим результатом. Ведь если я прыгнула 6,60, а кто-то 6,80, то мне, чтобы победить, нужно улететь на 6,81.
– После квалификации в Лондоне чувствовали, что сможете завоевать медаль?
– После успешной квалификации, где я показала лучший результат (6,66), в финал вышла с уверенностью. Знала, что здорова и у меня ничего не болит, я – сильная и быстрая. Это – главное! На многих соревнованиях у меня возникали какие-то маленькие проблемы, которые мешали, мой организм включал систему самосохранения, и не получалось показать хороший результат. Например, на ЧМ-2015 в Пекине у меня появились проблемы с поясницей. Было очень больно прыгать. В таком состоянии ты не можешь показать хороший результат. В Лондоне, наоборот, чувствовала себя отлично, просто надо было попасть на планку, выполнить все технические установки, чтобы сложился отличный прыжок.
– Во время прыжка вы чувствуете, что он получится дальним?
– Каждый прыгун после отталкивания знает, хороший ли получится прыжок. За долю секунды это понимаешь. Прыжки на 6,50 и 7 метров очень легко различить по ощущениям.
– Можете описать ощущение дальнего полета?
– Просто 7 метров лететь чуть дольше, чем 6,50, – улыбается Дарья, – как будто ты завис на мгновение в воздухе. А если прыжок на 6,50 – ты будто упал, как мешок, в яму. Примерно так. Если прыжок на 7 метров – значит, ты все сделал правильно. Это высокий прыжок с хорошим углом вылета. Прыжок низкий – ты сразу упадешь в яму.
«НЕ ПРОИГРАЛА ЗОЛОТО, А ВЫИГРАЛА СЕРЕБРО»
– Поймать чувство дальнего полета, приземлиться на грешную землю и осознать, что уступила всего 2 см победительнице чемпионата мира. Страшно обидно, наверное.
– Я была очень рада своим семи метрам в Лондоне и серебряной медали, потому что она очень сложно досталась.
Конечно, мысль проскакивала: «Ну вот, всего два сантиметра – и могла быть первой». Тем не менее была рада за Бриттни Риз – это очень сильная соперница. Но ведь я не проиграла ей золотую медаль, а выиграла серебряную, потому что боролась в каждой попытке, пыталась увеличить результат, и у меня это получилось. Конечно, золото есть золото, но это моя первая медаль ЧМ, и мне теперь понятно, к чему стремиться.
– Ваша третья попытка на ЧМ-2017, по вашим словам, могла принести золотую медаль…
– Чувствовала, что это очень хорошая попытка. В первой прыгнула 6,78, во второй – 6,88, потом заступ, и потом уже 6,91, в пятой – 6,97, и в последней попытке – 6,83. Я ощущала, что третья попытка точно лучше, чем 6,88. Естественно, результата нет в протоколе, поэтому не буду говорить, что там у меня было – 7,05 или 7,10. Просто чувствовала: хорошая попытка. Когда ты это чувствуешь, становится обидно, что ты заступил всего-то 0,7 сантиметра. Чуть-чуть задев пластилин носиком от шиповок.
– Значит, неудачи вас не сломили.
– Я знала, что уже прыгала за 7 метров, – значит, смогу это сделать снова. Просто нужен подходящий момент. Прочитала в одной газете, что Клишина всегда занимала низкие места: на Играх в Рио – девятое, на ЧМ-2015 в Пекине – седьмое, еще где-то там – пятое. Но никто не знал всей подноготной моих неудач, только я и мой тренер.
– Так расскажите…
– Сначала я в 2013 году переехала в Америку. Про себя думала: если меняешь тренера, то как минимум полтора года надо вытерпеть, потому что тренировочный процесс меняется, организм перестраивается. Невозможно перейти к другому наставнику и через два месяца прыгнуть 7,50. Наоборот, результаты падают. Первые полтора года после перехода к американскому тренеру мой организм взял на то, чтобы перестроиться, потому что мышцы другие работали, упражнения другие, вся специфика другая. Иные программы подготовки и восстановления. Нужно было привыкнуть телом к новой работе.
В 2015‑м у меня возникла проблема со спиной. Пыталась сделать все, что только можно, чтобы ее вылечить, но организм, к сожалению, не подчиняется словам. Поэтому не получилось. Люди думают, что я не хочу побеждать и ничего не делаю. Неправда, я очень хочу и каждый год много работаю. Просто не везло.
В 2016‑м была очень хорошо готова. На мой взгляд, ни капли не хуже, чем в этом сезоне. Просто ситуация последних двух недель перед Играми с этими судами и апелляциями выбила из колеи. Не получилось справиться с эмоциями и показать высокий результат в Рио.
– Если бы не получилось завоевать медаль в Лондоне – паника и шиповки на гвоздь?
– Старалась не думать об этом «если», иначе все бы закончилось в Лондоне очень печально. Думала только о хорошем исходе и была настроена бороться за медали.
«ТРЕНЕР НИКОГДА ВИДА НЕ ПОДАСТ, ЧТО ВСЕ ПЛОХО»
– Свое психологическое состояние регулируете самостоятельно?
– Всегда важна поддержка семьи. Родители поддерживают в любой ситуации, понимают меня на 100%. Так же как и тренер, да вся моя команда. Лорен Сигрейв знает, что я со своей головой неплохо сама справляюсь. Когда на соревнованиях что-то пошло не так, мне очень нужно видеть в тренере уверенность в том, что все хорошо, все отлично. Тренер никогда вида не подаст, что все плохо. Всегда настраивает на позитивный лад.
– После ЧМ-2017 тренер рассказывал журналистам, что шведский прыгун Мишель Торнеус, с которым вы тренируетесь в одной группе с октября прошлого года, отлично ладит с вами на тренировках…
– Мишель – очень хороший спарринг-партнер. Нас трое в группе прыгунов в длину. Торнеус, я и еще одна девочка, Шантел Малон, которая тоже вышла в финал ЧМ-2017. Она с Британских Виргинских островов. В Лондоне заняла седьмое место (6,57).
Начнем с того, что Мишель – парень. Он намного сильнее и быстрее нас. Как спарринг-партнер очень помогал. Например, могла вместе с ним бегать спринт, тянуться за ним. Но помощь не односторонняя, а взаимовыгодная. Мишель допускает технические ошибки во время прыжка, и ему нужно было исправить то, что я делала идеально. Он тот человек, который умеет слушать. Благодаря этой системе подготовки в группе у каждого из нас получилось исправить свои ошибки.
Одной с тренером очень сложно тренироваться. Хочется видеть рядом позитивного спортсмена, за кем можешь тянуться. Иногда могу прийти на тренировку с плохим настроением. Мишель всегда шуткой приободрит нас, девочек, когда что-то не получается, поднимет настроение. Он нас подбадривал, а мы – его.
«КАЖДЫЙ МЕСЯЦ СДАЮ ДОПИНГ-ПРОБЫ»
– Сборной России на ЧМ-2017 не было, спортсмены выступали под нейтральным флагом. Российские легкоатлеты часто собирались вместе после соревнований, скажем, за чашкой чая?
– Все вместе – нет. Я – единственная, кто был в Лондоне во время турнира безвыездно. Наши ребята четко приезжали выступать под свои виды на три-четыре дня. Я виделась с Анжеликой Сидоровой и ее тренером, с Сергеем Шубенковым, с Марией Ласицкене. С Валерием Пронкиным в один день были на допинг-контроле. Поэтому теплых, душевных встреч всех российских легкоатлетов в Лондоне не было.
– Допинг-пробы вы вынуждены сдавать чаще, чем иностранные легкоатлеты?
– Уверена, что чаще. Сдаю каждый месяц. Иногда по два раза в месяц. К остальным спортсменам из нашей группы, которые тренируются под руководством Сигрейва, допинг-офицеры приезжают раз в три-четыре месяца.
– С американками, которые заняли первое и третье места на ЧМ-2017, у вас хорошие отношения?
– С Тианной Бартолеттой тренировались вместе, общаемся по-дружески. До сих пор переписываемся, несмотря на то что теперь готовимся к стартам у разных тренеров. Часто встречаемся. С Бриттни Риз я не тренировалась, и контактировать начали недавно. Нормальное общение.
– Американок не удивило, что в Лондоне вы вместе с ними поднялись на пьедестал ЧМ?
– Нет. Они не первый год со мной прыгают. Обе знали, что дальние прыжки у меня уже были. К тому же Тианна знала все мои проблемы. Она меня от души поздравила, как и ее тренер. Наставник чемпионки Бриттни Риз искренне сказал, что «ему все равно, кто на пьедестале, если показал красивый результат – значит, достоин». Очень приятно услышать такое от тренера непосредственной соперницы.
– Как провели неделю в Москве?
– Тренируюсь и все. Потом еду домой. Никуда не хожу, только к подругам… Я обычный человек, люблю, когда тихо. В России, если меня кто-то узнает на улице, редко подходят. Легкая атлетика в нашей стране не так популярна, как хотелось бы.
– Скучаете по Флориде?
– Нет. Флорида – не мой дом. Это часть жизни, там провожу много времени, но это не на всю жизнь. Не рассматриваю Флориду как потенциальное место жительства. Не знаю, где буду жить, но даже если в Америке, то не во Флориде. Я все-таки человек четырех сезонов – зима, весна, лето, осень. Да, лето во Флориде – это потрясающе. Это – мое любимое время года, но оно должно заканчиваться. Иногда должно начинаться что-то другое.
Мне нравится Москва. Людские толпы не раздражают. На улице закрываюсь как в пузыре, чувствую себя свободно и комфортно, будто совершенно одна в целом свете. Тверь – мой родной дом, но не уверена, что после окончания карьеры буду жить там. Приезжать в гости – с большим удовольствием.
0
11.90
