За последние несколько лет благотворительные пожертвования стали привычной частью жизни россиян, но начиная с конца февраля 2022 года многое, в том числе это, изменилось. Эмигрировавшие не могут жертвовать из-за ограничений на переводы из-за рубежа, оставшиеся в России – из-за нестабильной экономической ситуации. В Москве вот уже два года одним из главных проектов помощи бездомным является «Ночлежка». «Сноб» рассказывает, как сейчас устроена работа организации и как в таких условиях продолжать заниматься благотворительностью.
10 утра пятницы 29 апреля у двухэтажного здания московского филиала «Ночлежки» никого – только «Ночной автобус», на котором по вечерам волонтеры и сотрудники организации развозят еду. Все посетители уже внутри: сидят в холле на серых стульях, какие могли бы быть в каком-нибудь МФЦ, смотрят кино и ждут, пока их примут соцработники. Подопечных фонда просят собираться в здании, чтобы не раздражать жильцов соседних домов, говорит директор московской «Ночлежки» Дарья Байбакова.
Ожидающие едят куличи, оставшиеся после Пасхи. Их испекли для бездомных и принесли в «Ночлежку» или доставили с помощью курьеров 1715 москвичей. В руках у посетителей талончики: у некоторых по одному – такой человек, скорее всего, пришел в первый раз и ему пока нужно просто зарегистрироваться; у других по два или три – это значит, что помимо консультации они хотят сходить в душ и прачечную или получить чистую одежду. Происходящее больше всего напоминает хорошо организованный справочный центр – просто вопросы и запросы у пришедших непривычны для большинства людей.
Из холла через стеклянные двери видно кабинет, в котором каждый день принимает социальный работник. В консультационную службу приходят с самыми разными проблемами и просьбами: одним нужно восстановить документы, другим – найти работу; некоторые бездомные обращаются за медицинской и психологической помощью. Как говорят сотрудники «Ночлежки», организация пытается параллельно решить две задачи: обеспечить людям достойную жизнь в тех условиях, в которых они оказались, а когда базовые потребности закрыты – помочь эти условия изменить.
Сегодня в кабинете соцработника принимает Дарья Байбакова. Пришедших впервые она просит ответить на несколько вопросов – о том, как они лишились дома и чем им можно помочь прямо сейчас. Задавая их, Байбакова смотрит в глаза собеседнику.
За первые три часа консультаций помощь получают 15 мужчин и только одна женщина. По опыту НКО разных стран и самой «Ночлежки», это обычная статистика: бездомным женщинам труднее принять предложение о помощи – у многих из них есть дети, с которыми потеряна связь, некоторые чувствуют вину за то, что как матери и жены не оправдали общественных ожиданий. Женщины чаще стыдятся своего положения и стараются скрыть «факт бездомности», и при этом они подвергаются большей дискриминации, чем бездомные-мужчины, говорит директор московской «Ночлежки».
На каждый прием отводится 20 минут, но на деле разговор может длиться дольше. Всем, кому надо выговориться и кто просто рад, что его историей заинтересовались, Байбакова не отказывает, но если человек не настроен на беседу — не настаивает.
Только начав работу в «Ночлежке», она думала, что сложнее всего будет общаться с посетителями, но все оказалось иначе.
Как открывался московский филиал «Ночлежки»
До 2020 года большинство проектов помощи бездомным в Москве были гуманитарными, они помогали пережить очередной день на улице – давали еду и одежду. И почти никто не работал над тем, чтобы люди смогли с этой улицы выбраться и вернуться к обычной жизни. Это, по словам Байбаковой, и стало одним из поводов для открытия московского филиала старейшей питерской организации «Ночлежка».
Запустить «московскую версию» проекта его руководители хотели еще в 2018-м, но встретили мощное сопротивление жителей Савеловского района, где «Ночлежка» собиралась снять помещение для одного из своих проектов – «Культурной прачечной». «С юридической точки зрения и по всем нормам Роспотребнадзора там спокойно можно было открывать прачечную, – говорит Дарья Байбакова, – но противостояние было такой силы, что мы поняли: лучше не тратить время и искать новое помещение».
Нашли его в итоге в Бумажном проезде, но и там оказалось много недовольных: управа грозила проверками, муниципальный депутат Зоя Андрианова писала в администрацию президента предложения признать «Ночлежку» иностранным агентом, а жильцы соседних домов просили Роспотребнадзор «принять меры». «Это сопротивление отличалось от прошлого лишь тем, что к нему мы были готовы — в первый раз совершенно не представляли, какая лавина негодования на нас обрушится. Во второй – сотрудники заранее подготовили ответы на все самые часто задаваемые вопросы, регулярно встречались с обеспокоенными местными жителями и искали компромиссы – перенос очереди с улицы в помещение как раз один из них. Убедить удалось не всех, но проделанной работы оказалось достаточно, чтобы можно было закончить ремонт и запустить сразу несколько проектов», – вспоминает Байбакова.
Борьба со стереотипами
Сейчас «Ночлежка» развивает три основных направления: гуманитарные проекты, ресоциализация бездомных и работа с общественным мнением, привлечением внимания к проблеме бездомности на разных уровнях. Первое – это «Ночной автобус» – раздача еды бездомным, «Пункт выдачи», где можно получить одежду и средства гигиены, и «Неравнодуш» – душевая и прачечная. Именно они являются главными точками входа в организацию для тех, кто остался без крова. Второе направление – это прежде всего «Консультационная служба», где соцработники и юристы помогают восстановить документы или, например, получить медицинскую помощь. Третье направление сотрудники организации называют «работа по изменению ситуации в целом». «Мы общаемся с чиновниками, поддерживаем другие организации помощи бездомным, запускаем социальную рекламу – в общем, занимаемся всем тем, что меняет отношение общества к бездомности и бездомным и ломает стереотипы», – поясняет Байбакова.
Один из самых мощных стереотипов, по ее словам, что бездомные – это те, кто не хочет работать. Так думают многие. Чтобы разрушить его, питерская «Ночлежка» весной этого года запустила один из первых в России проектов по транзитному трудоустройству бездомных людей – ресторан «Вход с улицы». Там профессионалы учат подопечных фонда работать на кухне и в зале. Сначала кураторы «Ночлежки» распространяют информацию о возможности устроиться на работу; тем, кто заинтересовался, помогают подготовить все необходимые документы, после чего у них начинается трех-четырехмесячная стажировка, во время которой они получают базовые навыки профессии повара, официанта или бармена, чтобы потом работать в кафе и ресторанах – партнерах «Ночлежки».
«Такой формат помощи помогает увидеть, что бездомные люди не какие-то особенные и “специальные”, – говорит Байбакова. – Когда я впервые пришла в ресторан, не смогла понять, кто из ребят, работающих в зале, наши клиенты, а кто – нанятые сотрудники. Во многом ради этого “Вход с улицы” и задумывался».
Сама по себе идея общепита с транзитным трудоустройством бездомных не новая. Например, в Великобритании такие рестораны – обычная практика. Причем некоторые из них настолько модные и популярные, что если не забронировать там столик заранее, даже в будний день рассчитывать можно максимум на место у барной стойки. Именно по их образцу теперь работает «Вход с улицы» – коммерческое заведение в центре Петербурга, которое, как ожидают в организации, будет приносить прибыль.
«Работа – быть рядом»
Дарья Байбакова, десять лет проработав финансовым аудитором, однажды поняла, что и в следующие десять лет в ее жизни ничего не изменится. Случайным образом это совпало с неприятностями в семье: у бабушки Дарьи диагностировали онкологическое заболевание. «Высокая зарплата, которую я получала, давала ощущение, что если в моей жизни или в жизни близких случится какая-то беда, с ней получится справиться, — говорит Байбакова. – Но выяснилось, что иногда нужны не деньги, а простое человеческое отношение. Главное, чего нам всем тогда хотелось, чтобы кто-то встал рядом и сказал: “В общем так, ребята, сейчас делаем это, потом вот это, бабушка будет сейчас себя чувствовать так, а потом так, а вы будете делать это и это”». Тогда Байбакова впервые позвонила на горячую линию фонда хосписа «Вера». «Это были первые люди, которые со мной по-человечески поговорили, а я подумала: надо же, для кого-то это работа – быть рядом», – вспоминает она.
Потом в жизни Дарьи был полугодовой неоплачиваемый отпуск и поиски принципиально другой работы. Идти и учиться чему-то с нуля не хотелось, качественно снижать уровень жизни, работая за 20 тысяч рублей, – тоже. Так появилась мысль пойти работать куда-то, где одновременно пригодятся опыт и навыки финансового аудита и «понадобится помогать». Полтора года Дарья Байбакова проработала директором по фандрайзингу благотворительной программы Spina Bifida. «Это был классный опыт, но я быстро поняла, что адресная помощь интересна мне гораздо меньше, чем системная, – говорит она. – Я стала думать о том, чтобы заняться чем-то другим. Какой именно помощью – неважно, интересно было “пойти” во что-то сложное и непопулярное – такое, за что многие бы не взялись». Тогда она узнала, что «Ночлежка» собирается открывать филиал в Москве, и пошла на собеседование. В мае 2022-го было четыре года, как Байбакова работает здесь.
Самый популярный запрос у пришедших сегодня в консультационную службу – срочно найти работу. Срочно значит прямо сегодня. И такую, где платят каждый день – чтобы можно было покупать еду и жить в хостеле.
«Люди часто говорят, что бездомные сами не хотят уходить с улицы. Я уверена, что это не так, – говорит Байбакова. – Скажем, быстро найти работу обычно сложно – трудоустраивать бездомных, да еще и ежедневно им платить, готовы не так уж много компаний. При этом без паспорта трудоустроиться нельзя, а без работы невозможно накопить на пошлину, чтобы восстановить документы. Получается замкнутый круг. Проблема не в людях, а в отсутствии узкоспециализированных проектов, которые бы им помогали».
Что сейчас происходит с благотворительностью
С каждым годом помогать другим через благотворительные фонды становится все удобнее, полагает Байбакова. Если раньше для участия в благотворительности надо было приложить усилия: например, пойти в банк и перевести пожертвование через расчетный счет, то сейчас можно просто округлить сумму доставки в «Яндексе» или заказать во «ВкусВилле» еду не только для себя, но и для «Ночного автобуса». Сегодня можно быть волонтером дистанционно и помогать тогда, когда на это есть время. Чем удобнее сервисы помощи и чем меньше сил они требуют от человека, тем скорее помощь становится стилем жизни, считает директор московской «Ночлежки».
«Мне нравится, что благотворительность становится другой – перестает быть служением. Я вообще не сторонник жертвенности в благотворительности. Нравится, что НКО, привлекая пожертвования или рассказывая о своих проблемах, все меньше эксплуатируют чувство вины. На чувстве вины далеко не уедешь: можно получить пожертвование один раз, но вдолгую так работать невозможно», – уверена Байбакова.
В очереди еще 15 человек, а рабочий день подходит к концу. С конца февраля количество людей, которые приходят в «Ночлежку», растет с каждым днем, говорит Дарья. Многие теряют работу, а для тех, кто приехал на заработки из других регионов, это почти всегда означает и потерю жилья.
Пожертвований в последние месяцы стало меньше – люди экономят. Поддержки из других стран теперь нет – жертвовать из-за границы нельзя. По прогнозам организации, если ситуация не изменится, до конца года только из-за этого она недополучит около 15 миллионов рублей. Многие компании – партнеры «Ночлежки» взяли паузу, другие просто перестали работать в России. Некоторые сотрудники организации эмигрировали.
«Благотворительность всегда была “местом”, куда люди приходят, чтобы в ситуации большой тревоги и неопределенности, когда ты ничего не контролируешь, наполнить свою жизнь каким-то смыслом и занять себя делом, которое приносит пользу, – говорит Дарья Байбакова. – Я смотрела сегодня на зал ожидания и думала: как же чертовски мне повезло сейчас оказаться в таком месте, которое нужно большому количеству людей».
0
240.00
