Здравый смысл наконец-то восторжествовал: индексацию пенсий для работающих ветеранов обещают возобновить с февраля 2025 года. Об этом на совещании с вице-премьерами сообщил премьер Михаил Мишустин. И добавил, что процесс возобновления индексации пенсий должен проходить без сбоев и быть максимально удобным для людей.
Но тремя днями раньше на Петербургском экономическом форуме вице-премьер Татьяна Голикова заявила: «Для индексации пенсий работающим пенсионерам потребуется минимум 100 млрд рублей». И тем самым поставила всех в тупик. Потому что названной вице-премьером суммы хватит для индексации пенсий работающих ныне пожилых людей лишь на год.
Считается легко: 100 млрд рублей делим на 7,8 млн трудящихся пенсионеров и еще на 12 месяцев. Выходит, что в 2025 году работающий пенсионер в среднем получит прибавку к своей ежемесячной пенсии в размере 1068 рублей. Для ныне достигших требуемого возраста это норма. Но где же индексация за прошлые годы людям старшего возраста?
Напомним, что средний размер пенсии работающих пенсионеров ныне составляет 17,3 тысячи, а неработающих — 21 тысячу рублей, именно за счет ежегодных индексаций. Причем получить эту прибавку все еще работающему пенсионеру можно хоть сегодня: нужно лишь уволиться с официальной работы, а через месяц снова трудоустроиться — на прежнее место или новое. Пенсия сразу «индексируется» за все прошлые годы. А как будет нынче?
«Главный подводный камень объявленной разморозки — это как будет происходить индексация, вернее, компенсация недополученных индексаций», — говорит доктор экономических наук, депутат Госдумы Оксана Дмитриева. Ее расчеты показывают, что компенсация плюс индексация потребуют расходов на уровне 400-450 млрд. Иначе страну ожидает крупная кадровая чехарда: фокус с увольнением и новым трудоустройством начнут проделывать даже самые стойкие работающие пенсионеры, те, кто раньше не поддавался этому соблазну в надежде на совестливость и мудрость власти. И это еще раз доказывает, что делать «крупные ошибки» куда легче, чем их исправлять.
Изначально конструкция российской пенсионной системы 2013 года предусматривала равенство перед законом как работающих, так и неработающих пенсионеров: обеим категориям была обещана ежегодная индексация пенсий на уровень инфляции. Однако уже в 2015 году, когда дефицит федерального бюджета стал расти, от перерасчета пенсий для работающих было решено — временно! — отказаться. Тогдашний премьер Дмитрий Медведев заявил, что «это вынужденная мера, которая происходит не от хорошей жизни». Но из временной меры она превратилась в постоянную: Госдума ежегодно большинством голосов «Единой России» принимала закон о продлении заморозки, а возражения остальных партий неизменно блокировались.
Министр финансов Антон Силуанов даже усовершенствовал формулировку отказа. «Пенсия — это компенсация утраченного заработка. Если человек работает, то заработок не утрачивается, и тут вопрос в первую очередь не в деньгах, а в справедливости», — заявил он в 2020 году. И добавил, что возвращать индексацию несправедливо — мол, если это сделать, то работающий пенсионер будет получать более высокую пенсию за счет надбавки, которую даст зарплата. По такой логике, если кто-то из россиян вырастит на своей даче ведро картошки или пару килограммов яблок, его также следует лишить части государственной пенсии — на размер полученного дополнительного дохода в сравнении с соседом, возлежащим на печи.
Но у министра не только собственная логика, но и своя арифметика. Восемь последних лет Силуанов твердил стране и руководству страны, что в казне нет денег на индексацию. А на практике ежегодно лишал российский бюджет тех доходов, которые могли принести именно работающие пенсионеры.
Напомним: в 2016 году в России насчитывалось 15 млн работающих пенсионеров (треть от всех ветеранов), а ныне таких осталась половина, лишь 7,8 млн, сократившись только за последний год на 700 тысяч человек. Отказав трудоголикам в индексации пенсий, казна формально экономила на каждом до тысячи и более рублей ежемесячно. А всего, по расчетам экономиста-депутата Оксаны Дмитриевой, за девять лет — с 2016-го по 2024-й включительно — в целом за счет выплаты недоиндексированных пенсий бюджетная система сэкономила примерно 2,5 трлн.
А что же потеряла? Подсчеты будут приблизительными, но все же... По данным статистиков, в октябре 2023 года работники в «пенсионном» возрасте 65 лет и старше в среднем зарабатывали в России 56,6 тысячи до уплаты НДФЛ. Руководители в возрасте от 65 лет зарабатывали в среднем 111 тысяч. А это означает, что обычный работающий пенсионер платил в казну 13%, или 7358 рублей НДФЛ. Плюс казна получала другие платежи — работодатель уплачивал в казну страховые взносы в 30% от зарплаты работника. В итоге от рядового пенсионера-труженика государство совокупно получало 43 058 рублей — в 4 раза больше, чем должно было тратить на пенсионную индексацию.
С руководителями ситуация еще смешнее. С заработка в 111 тысяч рублей они платили НДФЛ 14 430 рублей, а компания за каждого платила страховые взносы в размере 33 300 рублей. Всего в бюджет с каждого начальника приходило 92 130 рублей ежемесячно. Но после того, как министр Силуанов заморозил индексацию, а работник или руководитель увольнялся, казна теряла эти деньги.
Общий итог от Дмитриевой: «С учетом того, что численность официально работающих пенсионеров сократилась с 2016 года примерно вдвое, потери за счет страховых взносов составили за девять лет около 7 трлн». Отнимем отсюда «индексационную экономию» — без нее общие потери казны составят 4,5 трлн рублей. С чем мы Минфин и поздравляем.
Но это лишь чисто финансовые потери. Есть и другие — социальные и трудовые. Тут пора вспомнить, что одна из главных бед нынешней России — катастрофический дефицит человеческих ресурсов: некому пахать, некому стоять у станка или сидеть за компьютером, некому воевать... Дефицит кадров в России по итогам 2023 года составил 4,8 млн человек, говорится в исследовании Института экономики РАН. А до 2030 года Россия лишится еще 1,9 млн человек из числа рабочей силы. Такую оценку в среднем варианте демографического прогноза дали эксперты НИУ ВШЭ. Депопуляция началась не сегодня: в 2016-м статистика фиксировала численность трудоспособного населения в 57,46 млн, а в 2020-м — 56,34 млн человек. А сегодня о кадровом голоде заявляют более 90% компаний. Тем не менее в стране официально устроены на работу менее 9% пенсионеров. Хотя работодатели уже не смотрят на них пренебрежительно, рады любым работникам, тем более опытным. Но, видимо, сказываются последствия 2016 года, когда Счетная палата выдала шокирующую цифру: только в первый год отмены индексации пенсий работающим ее получателям численность таких официально оформленных работников сократилась на 35%, или на 5 млн человек. Потом к ним прибавилось еще «полстолька» — 2,5 млн.
Многие эксперты считают: если бы правительственные финансисты не нанесли девять лет назад такой удар по пенсионерам, нынешний дефицит трудовых ресурсов был бы как минимум вдвое меньше.
Демографические перспективы нерадостные. В России сейчас доля людей старше трудоспособного возраста — примерно четверть населения. Доля молодежи до 15 лет — около 18%. А это те, кто через пять лет выйдет на рынок труда и кому нужно будет содержать пенсионеров.
Это не только российская проблема. Коренное население уменьшается во всей Европе. Но в Германии, по данным Федерального статистического ведомства, ныне работают 11% граждан в возрасте от 65 до 74 лет. Хотя еще десятилетие назад эта цифра составляла всего 5%. Причем выйти на работу тамошних пенсионеров зовут не только материальные проблемы. Опросы показывают, что для большинства (58%) подработка — лишь приятная прибавка к пенсии, позволяющая накопить, например, на новый «мерседес» или кругосветное путешествие. По статистике, позже всех на пенсию выходят немецкие врачи, инженеры и предприниматели.
К 2029 году пенсионный возраст в Германии предполагается повысить до 67 лет — при средней продолжительности жизни для женщин 83,2 года, для мужчин — 78,3 года (в России, по официальным данным, на 2021 год средняя ожидаемая продолжительность жизни составляла 70 лет). Многие немецкие социологи высказываются за дальнейшее повышение пенсионного возраста до 70 лет, поскольку из-за низкой рождаемости и высокой продолжительности жизни Германии будет становиться все тяжелее финансировать свою пенсионную систему. Но в любом случае Евросоюз ожидает рост числа и доли работающих пенсионеров.
Сейчас же лидерами в этом процессе являются жители Швеции, где по достижении пенсионного возраста продолжают работать 58% граждан. А, скажем, в Норвегии показатель составляет 33%.
Вместо послесловия
Какие перспективы в этом отношении у России? К прежним временам, когда в стране было зафиксировано 13,9 млн работающих пенсионеров, 34% от всех граждан, достигших возраста выхода на пенсию, мы вряд ли вернемся. И хотя бы на частичное исправление сделанных тогда ошибок уйдет не менее 5-10 лет. Но в медицине есть принцип «лечить подобное подобным». Его можно применить в данном случае: если девять лет назад пенсионеров-тружеников выгнали с работы лишением части доходов, то почему бы нынче не сделать наоборот: воспользовавшись переходом налоговой системы страны на прогрессивную основу, снизить хотя бы на пару-тройку процентов ставку НДФЛ для работников старше 65 лет?
А Минфину необязательно посыпать голову пеплом. Достаточно признать ошибки, вспомнить правила арифметики и поступить так, чтобы выиграли и казна, и трудоголики.
0
17.60
