ТОП 10 лучших статей российской прессы за
Март 9, 2017

Среди поклонников нюхательного табака женщин было не меньше, чем мужчин. Табакерку называли «кибиткой любовной почты»: дама изящным жестом предлагала кавалеру угоститься понюшкой, а тот незаметно для посторонних глаз вкладывал в коробочку записку с амурным посланием. К другим способам употребления табака женщины приучались медленнее. Трубки и сигары для дам были слишком крепки, и первые курильщицы появились одновременно с первыми папиросами: В «Обыкновенной истории» (1847) Ивана Гончарова говорится, что у петербургских дам «лет с пять» как вошло в моду дымить «соломинкой». Наталья Николаевна, вдова Пушкина, после гибели поэта начала курить — считалось, это успокаивало нервы. У последнего императора, Николая II, баловались папиросами и мать, и жена, и все четыре дочери.

Какими словами упивались и затягивались курильщики былых времен?

Картуз — одно из значений этого слова — бумажный мешочек для сыпучих веществ. В них держали трубочный табак. «Посмотри, там, в картузе, табаку нет?» — просит Хлестаков слугу («Ревизор», 1835). Слово произошло от итальянского cartoccio (кулек) через посредство французского и голландского языков.

Кисет — мешочек для табака, затягиваемый шнурком.

Пахитоска — тонкая папироса, обернутая не в бумагу, а в лист от кукурузного початка (от испанского pajita — соломинка). Пахитоски были излюбленным дамским куревом: ими увлекались героини Тургенева («Новь», 1877) и Льва Толстого («Анна Каренина», 1877, «Воскресение», 1899).

Сам-тре — шутливое название собственноручно натертого нюхательного табака (ударение на последнем слоге, как во французском языке). У Николая Помяловского в «Очерках бурсы» (1863) ученик духовного училища Захарченко снабжает таким своих однокашников. У Владимира Гиляровского в «Москве и москвичах» (1926) в сценке из жизни 1860-х годов помимо «самтре» (он пишет это слово без дефиса) упоминается и «бутатре». Это табак, натертый будочником (бутарем) — постовым, дежурящим в специальной будке. У этих стражей порядка было много свободного времени, и они натирали табак на продажу.

Табачница — коробочка для трубочного табака. У Манилова в «Мертвых душах» (1842) в комнате табак был «в разных видах: в картузах и в табачнице, и, наконец, насыпан был просто кучею на столе».

Тавлинка — деревянная или берестяная табакерка. У Гоголя в «Майской ночи…» (1830) сельскому голове «открыт вход во все тавлинки», то есть каждый рад угостить его понюшкой.

Чубук — полая трость, на которую насаживали трубку (от турецкого cubuk). В 1820–1850-х годах в моде были очень длинные (иногда больше метра) чубуки, в турецком стиле. У Ивана Гончарова в «Обломове» (1847–1859) упомянута «прислоненная к постели только что выкуренная трубка». Раскурить такую без помощи слуги было непросто. Коллекция чубуков, отделанных резьбой и даже инкрустацией, увенчанных янтарными мундштуками (наконечник, который вставляют в рот), одетых в вышитые бисером чехлы, служила украшением мужской комнаты. У современных трубок этим словом называется короткая шейка между чашей (куда насыпают табак) и мундштуком.

Эффект серебряного портсигара — воспаление бедренного нерва. К нему приводило, в частности, постоянное ношение тяжелого портсигара в кармане узких брюк.