По ходу чемпионата мира мы не раз подходили к Илье Ковальчуку. Он вроде бы и был готов поговорить, но каждый раз откладывал общение. После победы над американцами в четвертьфинале капитан сборной твердо пообещал дать "бомбическое интервью" в воскресенье, после окончания турнира. Поражение от финнов могло все испортить, но Ковальчук сдержал слово. И ответил на все самые актуальные вопросы.
– Когда столько не то чтобы звезд, но успешных хоккеистов приезжает в одну команду, понятно, что у каждого из них будет совсем другая роль. Не та, что в клубе, в котором они играют. Поэтому с этим надо не то чтобы смириться, но принять как должное. И делать что-то такое, чего ты не делал до этого. Ничего страшного нет. Никто у нас не играл по 22-25 минут из нападающих. Был кто-то такой?
– Да. Но в некоторых матчах я играл и по 15 минут. В некоторых – по 9. Как требовала ситуация.
– Почему будут критиковать и кто? Псевдофанаты, что ли? Пф… Если есть конструктивная критика – это одно. А есть люди, которые не понимают ничего в хоккее – это совсем другое. Я на это внимания не обращаю – честно. У каждого есть какая-то роль в команде, которую он выполняет. Слушайте, от капитана много что зависит. Внутри раздевалки – то, что болельщики не видят. Это тоже очень важно. Всех ребят, которые приехали, сплотить в один коллектив – это не так просто.
– Как мало? Было время. Все зависело от меня. Я в большинстве выходил. Пять на пять мы играли. Наше звено первым выходило со старта. От нас требовалось привнести какую-то энергию в команду. Мы и пытались это делать.
– Да. С американцами было проще играть. Потому что мы их знаем. И у них игра более прямолинейная. Те же шведы или финны… Со шведами вообще – лично у меня игра не получилась. По поводу всей критики, которую тогда вылили на меня, – она была полностью правильной. Потому что я слабо сыграл. Но, слава богу, мы победили. А что с финнами: слушайте, требовала ситуация – тренер решил играть в три звена. Хорошо это или плохо – показал результат.
– 100 процентов. Любой хоккеист, который был здесь, приехал, потому что хотел. Федерация сейчас создает все условия. Если брать время, когда я начинал – в 2005 году, то мы жили даже не в раздевалке, а в подземке какой-то, и нам до льда идти было километр, то сейчас у нас вообще все условия есть. Приезжай и играй. Все пацаны, кто приехали, остались очень довольны.
– Никакого конфликта нет. Я знаю, что они разговаривают. Все взрослые люди. Какой конфликт может быть? Радул очень хочет играть за сборную. У него была травма – он только по этой причине не приехал.
– Что значит выставил? Он вышел с ребятами в воротах постоять и три раза ударил по мячу – он же не по 100 метров отрезки бегал.
– У меня с Ротенбергом никогда конфликтов не было.
– Не было – никогда. У нас было совсем другое. Во-первых, я не хочу копать это грязное белье, которое уже давно в прошлом. У всех есть взлеты, падения, недоразумения, разногласия. Есть работа в клубе, которую я лично на публику никогда в жизни не вынесу. Есть Роман. Он очень много делает хорошего. Ему огромное спасибо хотя бы только за то, как сейчас до неузнаваемости изменилась федерация. В лучшую сторону. У нас все ребята приезжают, никто не отказывается, мы живем в хорошей гостинице. Едим вкусную еду. Все условия созданы для того, чтобы мы играли в хоккей и ни о чем не думали. Приезжают наши родственники. Ходят дети по гостинице с женами. Когда-то раньше бывало такое?
– Это правильно. А как? Люди, когда приезжают в сборную, должны ощутить эту атмосферу. Чтобы они все поняли.
– Я в это верю. Каждая мелочь решает. В сборной решают мелочи – честно. И за то, что Роман делает, я – двумя руками "за". И за это ему благодарен.
– Это в ходу у всех. В НХЛ именно так – каждая мелочь решает все. У тебя есть плакаты, у тебя есть мотивационные ролики, у тебя есть все. Просто мы к этому чуть позже приходим, но приходим. Там все это есть.
– Вы в какой-то мере выполняли роль посла. Были мостиком между молодым и старшим поколением. У финнов ведь было как: отказался один, потом второй, потом все. Вы сразу согласились. Вам звонили игроки?
– Никто мне не звонил, конечно. Какой еще "посол"? У нас каждый человек хочет играть за сборную. Каждый. Спросите у ребят – когда заканчивается сезон, люди ждут, позвонят им из штаба или нет. Когда для тебя условия создают, когда за тебя люди переживают, когда ты выходишь на арену в Братиславе, и она вся за тебя болеет с флагами сборной России – как ты можешь не играть, как ты можешь не хотеть ехать? Я не понимаю.
– Вы-то сами думали, ехать или не ехать? Сезон-то у вас получился, мягко говоря…
– Я не думал. Я, наоборот, был благодарен, что меня пригласили. Потому что, если откровенно, очень хотелось поехать, поиграть. Побыть в этой атмосфере, в этом позитиве. Для меня это было очень важно.
– Не боялись, что можете подпортить себе имидж неудачной игрой?
– Нет, конечно. Волков бояться – в лес не ходить. Что значит – бояться? Я люблю за сборную играть. Мне в кайф. Я приезжаю и получаю от этого удовольствие. От общения с игроками и тренерами, от тренировок, от всего происходящего вокруг. При чем здесь что-то другое? Откуда я знаю, мы что ли все уверены были, что приедем и выиграем золото?
– Вопрос не в этом. Игра в "Лос-Анджелесе" не получалась. И можно было подумать, что не стоит ехать в сборную после такого сезона.
– Это не про меня. Вы давно меня знаете. Бывало такое, чтобы у меня что-то не получалось, и я отказался?
– Нет.
– А что тогда?
– Просто возраст.
– А какая разница – возраст? Возраст – это цифры. Ты играешь в хоккей, пока у тебя есть здоровье. Пока позволяет тело.
– Но ведь сезон в "Лос-Анджелесе" был ужасным.
– Конечно. Я же сразу это сказал. Хоть в этом ты, Алексей, прав (Ковальчук обратился к Шевченко).
– Хоть в этом! Я просто каждый раз в своей программе удивлялся, команда едет на выезд, а вас оставляют с тренером по развитию…
– Не надо смеяться. Вот ты смеешься (снова обращается к Шевченко), а мне хочется правильного отношения. Бывает так, что вы критикуете, и это по делу. А бывает так, что вы говорите какие-то вещи, в которых не разбираетесь, но все равно утверждаете, что это так. Даже не зная фактов.
– Например?
– Примеров огромное количество. Откуда я могу их помнить? Я это мимо ушей пропускаю.
– И все-таки, занятия с тренером по развитию с контрактом в шесть с лишним миллионов – это странно. Когда оставляют игрока с такой зарплатой в Лос-Анджелесе, не беря на выезд.
– Там ситуация совсем другая была. Мне тренер сказал, что я точно не буду играть. Смысл мне лететь три с половиной часа в Канаду, когда у команды три матча за четыре дня, чтобы я там просто сидел на трибуне? Лучше уж остаться. Я потренировался, подготовился к домашним матчам. Это нормальная ситуация.
– Вопрос, который волнует всех: вы давали согласие на обмен?
– А зачем мы сейчас это обсуждать будем?
– Это самое важное из того, о чем мы не могли спросить в течение сезона.
– Смысл сейчас-то? Я в "Лос-Анджелес Кингз", у меня два года контракта. Если честно, организация (имеется в виду клуб. – Прим. "СЭ") – сумасшедшая, город отличный, семья довольна. Сезон не удался, но у нас есть следующий. Будет пятый выбор на драфте, молодые ребята подписались, Прохоркин Коля – кореш твой (речь о Шевченко, но информация ошибочная. – Прим. "СЭ"). Будет у нас первым центром, ха-ха. Копитар уже начал нервно себя чувствовать. Все налаживается. Надо смотреть на все вещи позитивно. Негатив – с этим ты никуда не придешь. Это тупик.
– Так могут вас обменять или нет?
– Как меня могут обменять, если у меня есть опция, что не могут?
– И вы ее не снимали?
– Конечно, нет.
– Учитывая ваши отношения с бывшим тренером "Кингз" Вилли Дежарденом, было бы логично уйти в какой-то клуб, который претендует на Кубок Стэнли. Это же ваша цель.
– Слушайте… Конечно, это моя цель. Но я не могу, знаете… Не буду сейчас грубые вещи говорить, но ты же не можешь… У меня есть семья, у меня четверо детей. И все что я делаю – за всю свою карьеру, за всю свою жизнь – ради них. Сейчас такая ситуация сложилась. Ничего страшного, будем исправлять.
– Говорят, что когда вы только подписали контракт, игроки "Кингз" сказали: "Илья, приезжай, все будет здорово". Но когда вы приехали – все стали от вас отворачиваться. В первую очередь – Анже Копитар.
– Бред полный. Копи как человек и игрок – просто отличный. Мы с ним на связи каждый день. Браун, Картер, Даути – все пацаны, которые выиграли Кубок Стэнли, они меня приняли. У меня не было никаких проблем с этим.
– Получается, все ваши сложности связаны только с вами и вашей игрой. Что у вас не получалось.
– У меня все получалось. Тот тренер, который был (Джон Стивенс. – Прим. "СЭ"), когда я контракт подписывал, у меня все было нормально. А тут пришел человек и сказал, что ему не нравится стиль моей игры. Как можно было что-то сделать? Я играл 16 минут. Стал играть по восемь. Это совсем другие условия.
– При Стивенсе вы на старте набрали 14 очков в 14 матчах. А потом – провал.
– Любите вы все вот эти грязные темы поднимать. Уже все прошло. Не сложилось не только у меня – у всех. У команды в первую очередь. При чем здесь я? Я – только маленькая частичка команды.
– Но у вас же были трудные периоды.
– Конечно, был трудный период. Когда тебе тяжело, когда ты хочешь что-то сделать, а у тебя не получается. Конечно, я переживал. Я вообще переживаю. Если вам кажется, что мне все по барабану – это не так. Просто я не люблю кричать о своих переживаниях, звать кого-то на помощь. Надо в первую очередь в себе покопаться. В зеркало посмотреть.
– "Лос-Анджелес" в ближайшие два года будет представлять собой очень средний клуб, в котором будут взращивать молодых. Вас это пугает?
– С чего вы это взяли?
– Они хотят обменять Картера, возможно – Тоффоли, Маззина отдали.
– Сейчас в НХЛ все команды настолько ровные, что какая-то мелочь может все поменять. "Сент-Луис", который сегодня играет в финале Кубка Стэнли, 31 декабря занимал последнее место в регулярном чемпионате. Я помню, как мы обыграли их 2:0 в гостях, и у них сняли главного тренера. Ничего не поменялось, только тренер. И люди играют в финале Кубка Стэнли.
– Вратарь еще появился.
– Он появился, но он там был всю жизнь. Пришел новый тренер, который доверил парню место. Там все настолько ровно, что любая мелочь может изменить все: ты можешь быть в финале, а можешь занять последнее место. Это ни о чем не говорит.
– Нам казалось, что ваши проблемы в "Лос-Анджелесе" отчасти связаны с тем, что вы играли в СКА. В клубе, с которым никто не мог конкурировать.
– Это самая большая ошибка. Почему вы так думаете? Почему не было конкуренции?
– Вам помогали.
– Кто нам помогал? Хватит уже.
– У вас состав был наголову сильнее всех.
– Это неправда. Это суперпредвзятое мнение. Я не хочу ничего говорить, но так считать – неправильно.
– Судьи вам не помогали?
– Какие судьи нам помогали? Что за бред!
– В 2017-м. Во втором чемпионстве.
– Какое второе чемпионство? В чем помогали? Когда Заря (Данис Зарипов. – Прим. "СЭ") кричал на лавке, что балет устроили? Слушайте, было там удаление. Это неправда, что нам помогали. Честно. Мы по делу выиграли. Спокойно. В прошлом году нас обыграл ЦСКА – тоже по делу. У них свинкой переболело полкоманды. Судьи же нам не помогали. Они же не могут шайбу взять в карман и бросить в ворота.
– Вы говорили, что можете еще вернуться в КХЛ. Это действительно так?
– У меня еще два года контракта, потом посмотрим. Тем более локаут скоро. Почему нет? А вы уже списываете меня со счетов? "Из сборной выгоните его уже, отсюда уберите его, отовсюду уберите". Куда мне – ХК "Тверь" ехать поднимать?
– Его же нет пока.
– Значит, надо заново начинать.
– По поводу СКА – Егор Яковлев ведь тоже уехал, и он рассказывал, что самое большое отличие – в НХЛ приходится рвать задницу каждую смену. А в СКА можно было и на классе.
– Это не проблема КХЛ или НХЛ. Это проблема того, что у нас разный уровень команд. Это не зависит от потолка зарплат. Есть команды, тот же "Авангард", к примеру, возьмите, они что, сумасшедшие деньги кому-то платили?
– Почти полтора миллиарда потратили.
– Это все равно не клуб-олигарх, который будет тратить деньги налево и направо. Есть хороший тренер, есть правильное руководство – и они добились результата. Понятно, что есть команды типа "Слована", к которым ты в конце сезона приезжаешь – а у них вместо четырех звеньев на матч выходит полтора, и это, конечно, неправильно. Есть команды типа "Лады" или "Кузни", и если бы меня спросили – я бы, конечно, их поддержал. Значит, есть какие-то другие вопросы наверху, которые мы не можем контролировать. Ты можешь контролировать только то, что можешь.
– Но этот контраст – он же сыграл свою роль? В НХЛ-то нет таких "слованов".
– Конечно, там их нет. Но все равно, возьмите плей-офф, возьмите тот же "Локомотив", с которым мы играли постоянно – это очень хорошая команда, организованная. Молодые ребята, огромное количество воспитанников своих, и у нас зарубы были. Не было прогулок легких. ЦСКА тот же, в финале – "Ак Барс", "Магнитка". Сильные команды. В сезоне, понятно, есть игры более и менее сложные. Но в НХЛ тоже такое встречается.
– Правда ли, что вы подписали контракт со СКА в рублях, но когда случился кризис, поставили условие, чтобы вам выплачивали зарплату по старому курсу доллара?
– Я играл и все. Почему вы любите копаться в прошлом? Я приехал в Питер для того, чтобы перезагрузиться, мне не нравилось то, что происходит в "Нью-Джерси". Мы выиграли два Кубка Гагарина со СКА, я поехал на Олимпиаду, все, что я хотел – произошло. Я трудился, работал. Какая разница, сколько платили. Помню, и премию в 40 миллионов каждому приписали. Это неправда. Я вам отвечаю, что это неправда.
– Может быть, не вы 40 получили.
– Если я не получил, то никто не получил. Кто получил, скажите мне?
– Несколько игроков говорили.
– Я сейчас официально заявляю, что никто не получил 40 миллионов за победу над "Ак Барсом" в 2015 году. Это сто процентов. У нас каждый год были одинаковые премиальные. Но не такие суммы. Зачем наговаривать? Я понимаю, что у нас в стране не лучшая обстановка, но зачем нагнетать?
– Какая была сумма?
– Намного меньше, чем 40 миллионов, поверьте мне.
– Вам компенсировали разницу в курсе из-за кризиса?
– Какая разница? Я остался играть. Могу каждому в лицо сказать, что мне ничего не компенсировали.
– Мы вот почему спрашиваем. Вы ведь один из самых известных хоккеистов России. У нас есть нестыковки в информации, вот и интересуемся.
– Я понимаю. Вы спрашиваете про меня, я отвечаю. Про других я не знаю.
Критика
– Вы согласились приехать в сборную, когда состав был совсем другим. Потом повылетали "Тампа", "Вашингтон" и"Питтсбург", которые вроде бы не должны были заканчивать сезон так рано. И все равно решили приехать. У вас тогда появились сомнения в нужности поездки?
– Я только рад был. У нас такая команда собралась!
– Но роль-то резко изменилась.
– Какая разница, у кого какая роль планировалась. Когда приезжаешь в сборную – идешь к одной цели. И как игрок – жертвуешь всем, чем угодно, чтобы добиться ее. Понятно, у нас не получилось. Но мы очень много сделали правильных вещей. Шли в правильном направлении. Есть молодые ребята, которые впервые приехали на чемпионат мира. Есть те, кто никогда не выигрывали никаких медалей. Они посмотрели на все это. И то, что приехали старшие, показав как в принципе вести себя в раздевалке, как готовиться к играм – это тоже очень важно. Чтобы это переходило. Люди видели и так же дальше передавали этот опыт.
– Много говорили, что Овечкин, Ковальчук и Малкин выступают за сборную спустя рукава.
– А вы в это верите?
– Не верим.
– Так если вы в это не верите, зачем об этом даже говорить? Это бред.
– Вы посмотрите комментарии. Люди пишут, что вышеназванные игроки приезжают сюда на отдых.
– Какие люди пишут? Они вообще хоккей смотрели, кроме чемпионата мира? Еще что-то смотрели?
– Были даже тексты журналистов на соответствующую тему.
– Как вообще можно такое подумать? Мы для чего приезжаем сюда? У нас что – премиальные какие-то есть? Или нам что-то обещают? Мы сюда приезжаем, чтобы в сборной поиграть. Чтобы получить удовольствие, поиграть за свою страну и доставить удовольствие нашим болельщикам. Это то, зачем мы в первую очередь сюда приезжаем.
А бывает – бывает все. Бывает, что голодный об***ается. Бывает, что хочешь обыграть – не получается. Бросил, обычно попадаешь, но тут не попал. Делаешь какие-то вещи, стараешься. У нас люди привыкли реагировать так: ты только ошибку совершил – тебя сразу съели. Это правильно?
– Везде так.
– Не везде.
– Это спорт высших достижений.
– Не везде так, не везде. Мы в Турине обыграли сборную Канады в четвертьфинале Олимпиады. Ни один сайт канадский их не хаял. Никто. НиTSN, ни кто-то еще.
– Шведы сейчас смешали свою сборную с грязью.
– При чем здесь шведы? Я вам о людях, которые реально разбираются в хоккее. Это спорт. Это одна игра. У тебя может произойти все, что угодно. Мы что – вышли проигрывать? Что это за бред? Мне непонятно. Мне кажется, что люди, которые такое говорят – они не совсем компетентны.
– Но ведь это и правда спорт. Вас хвалят, когда вы выигрываете. И уничтожают, когда проигрываете.
– Это все правильно, но не надо уничтожать. Если бы ты вышел и херней занимался – это видно сразу. Есть вещи, которые видит любой невооруженным глазом. Даже если ты профан в хоккее, видишь, вышли люди ерундой заниматься или реально стараются. Бывает – не получилось.
– А почему Малкин только с чехами и взорвался – и то на два периода?
– Малкин взрывается всегда. Тот объем работы, который он выполняет – черновой работы, в защите отрабатывает, он делает людей, которые с ним играют, лучше.
– А Овечкин с нулем очков в плей-офф?
– Овечкин своей игрой всех заводит. Сколько раз он врезался в игроков, в игре с чехами влетел головой в борт. Если бы вы так влетели, мы бы сейчас вызывали реанимацию.
– Нельзя сравнивать нас с Овечкиным.
– Я понимаю, что у каждого своя работа, никто не жалуется: голова болит или ребро.
– Ноль очков – это журналист ни одного текста с чемпионата мира не прислал. В редакции скажут, что плохо. Почему тогда Овечкину можно играть в плей-офф с нулем очков?
– Что значит ноль очков в плей-офф? А сколько силовых приемов? Сколько? Если я вижу, что лучший игрок мира выехал и врезался в кого-то, для меня, когда сижу на лавке, это намного больше дает, чем если он обыграл бы двоих и бросил в штангу.
– Очки считают не по силовым приемам.
– А зачем считать очки? Нужно оценивать по конечному результату. В этом году мы его не добились, но есть много позитива.
– Например?
– Приехало много ребят, кто не знал друг друга. Честно, я вот никогда не играл с Никитой Кучеровым, с Андреем Василевским, с Мишей Сергачевым, с Никитой Задоровым. Не знал этих ребят. А они красавцы! Они рано уехали в Америку, почти не играли в России, все считают, что у них были проблемы, кто-то их кинул, но они обожают свою страну, приехали и бились.
Тот же Задоров с самолета вышел сразу играть. Многие болельщики, когда пишут эти сообщения, не понимают, что происходит. Человек перелетел океан и сразу на лед. Когда такая разница во времени, то ты вообще не понимаешь, что происходит. А тебе надо играть в хоккей, а не газету писать. Утром встал, чуть-чуть выпил, опохмелился, начал строчить.
– Я вообще не пью! – отметил Шевченко.
– Славу богу! Я же образно говорю, просто есть мелочи, которые не знают люди.
– Говорят, что вы взяли на себя роль наставника Капризова. Правда?
– Что значит "наставник Капризова"? У него была классная руководительница в школе, у него есть папа и мама. Какие я могу ему советы дать? Он отличный парень. Воспитанный, открытый пацан. Он большой молодец. Ему не надо давать советы, он сам знает, что делать и как развиваться. У другого уже бы голова закружилась от успехов, которые у него есть. Я ему никаких советов не даю, мы общаемся, дружим. Как и с Григо, Нестером (Михаил Григоренко и Никита Нестеров. – Прим. "СЭ"). Никакой разницы нет.
– Правда, что Малкин не разговаривает с Овечкиным?
– Бред полный! Никакого конфликта нет. Как они могут не разговаривать, если мы в одной команде играем? Они общаются, дружат. Все в порядке.
0
10.00
