6 февраля президент России Владимир Путин приехал в Дом музыки, чтобы так исчерпывающе удовлетворить все чаяния делегатов съезда «Деловой России», что специальный корреспондент “Ъ” Андрей Колесников считает теперь случившееся беспрецедентным и пытается понять, почему так случилось.
Форум «Деловой России» проходил в Доме музыки, и это, конечно, вносило определенную ноту (нет, не протеста) в происходящее. Хотелось быть созвучным. Времени, конечно, прежде всего, но все-таки, как говорили великие, на октаву выше.
Впрочем, высокую ноту в разговоре со мной взял еще до начала пленарного заседания глава «Деловой России», которая принимала здесь Владимира Путина, Алексей Репик.
— Вы же, наверное, чего-то хотите от этой встречи? — поинтересовался я.
— Всего хотим! — честно сообщил Алексей Репик.
— Думаете, получите? — уточнил я.
— Хотя бы по мотивам этого разговора один абзац в послании президента появился…— Алексей Репик все-таки взял более низкую ноту.— Поймите, многим коллегам проще достучаться до президента. А мы с нашими нуждами только на такие встречи и надеемся.
— Вот профсоюзы, кстати,— рассказал Алексей Репик.
— Это ж антагонисты ваши! — воскликнул я.— Ревность работодателей к профсоюзам объяснима и по-человечески понятна. Все, вопросов нет.
— Понимаете,— попытался доходчиво, то есть так, чтобы я понял, объяснить мне Алексей Репик,— роль профсоюзов должна быть велика в больших обезличенных компаниях, вроде тех, которые входят в РСПП. А у нас в «Деловой России» все поменьше… (А у «Опоры России» еще поменьше. Так они все между собой благодарно и поделили.— А. К.). Ну вот у меня в компании главный профсоюзный деятель — моя мама. Только я соберусь кого-то уволить, потому что ну никак больше нельзя, потому что совсем уже не за что, как она звонит: «Да этот человек ведь с нами с первого года! Как ты можешь! Да тебя еще тогда не было! (Судя по всему, вообще.— А. К.) Так что ты смотри!..» Вот я и смотрю… Так что в семейном бизнесе профсоюз вообще не нужен. Там и так все работодатели — члены профсоюза…
Я предположил, что Алексей Репик рассказывает про свою компанию «Р-Фарм», и не ошибся.
— Не такая уж маленькая компания! — выдохнул я.
— А была-то — маленькая! — научил меня Алексей Репик.
Владимир Путин уже в самом начале тоже взял высокую ноту:
— Предприниматели России прекрасно понимают свою ответственность за будущее страны, готовы вносить свой существенный, если не решающий, вклад,— сказал он,— в развитие экономики, да и страны в целом!
Все-таки, получается, решающий вклад в развитие экономики вносят предприниматели. А не народ, например, работающий на их предприятиях. Это была интересная реплика. Владимир Путин показывал себя человеком на их стороне баррикад. С другой стороны, это могло быть все и совсем не так, а просто он, допустим, прочитал лежащий перед ним текст.
— Подчеркну: национальные проекты призваны обеспечить прорыв в развитии России, я об этом постоянно говорю и уверен, что вы с этим согласны,— продолжил Владимир Путин, и уверенность эта подкреплялась все более благодарной тишиной в зале.— Нам нужен этот прорыв, это наша главная, основная цель, достигнув которую мы сможем решить то, ради чего живем и работаем: обеспечить поступательный, уверенный рост благосостояния граждан нашей страны!
Владимир Путин, возможно, незаметно для себя, перешел на другую сторону баррикад.
Но вскоре вернулся:
— Именно изъяны национальной юрисдикции, надо признать это, недостаточность гарантий защиты частной собственности вынудили многих предпринимателей регистрировать свои активы за рубежом и выводить эти активы!
То есть он дал понять, что готов исправлять эти изъяны.
— Как вы знаете, мы предусмотрели амнистию капиталов, которая действует до 1 марта 2019 года. При этом частные лица освобождаются от ответственности за ряд правонарушений экономического, валютного и налогового законодательства. Мы с коллегами обсуждали, естественно, ситуацию, которая складывается в этой сфере, считаем, что еще на один год как минимум можно продлить амнистию капиталов…
Владимир Путин сделал паузу… Я подумал, что он приготовил ее для долгих и продолжительных аплодисментов. Но их не было. Зрители Светлановского зала ждали выхода на коду. Возможно, они не верили, что он договорил и что они получают этот подарок безо всяких оговорок. И правильно:
— Для тех граждан,— закончил президент,— которые переводят свои денежные средства в Россию, а также регистрируют свой бизнес в специальных административных районах с особыми правовыми условиями для компаний, которые возвращаются в российскую юрисдикцию. Такие районы созданы, как вы знаете, на острове Октябрьский в Калининграде и на острове Русский во Владивостоке.
Тишина в зале становилась многозначительной.
— Также на один год,— сказал Владимир Путин,— считаю целесообразным освободить граждан от уплаты налога на доходы физических лиц с прибыли контролируемых ими иностранных компаний…
Зал не дрогнул. То есть промолчал.
— При условии, если в 2019 году они станут налоговыми резидентами Российской Федерации,— констатировал президент.
И это было не все (а пока еще это было только вступительное слово):
— Что касается вашей идеи, мы с вашими коллегами общаемся не так часто, наверное, как хотелось бы, но регулярно, и эти предложения нам известны… Так вот, что касается вашей идеи — как можно раньше начинать процедуру отбора поставщика (для конкурсов.— А. К.),— она уже в работе. Согласен с тем, что это целесообразно сделать по отдельным группам товаров или услуг, чтобы у компаний было время, например не менее чем полгода, основательно подготовиться к конкурсным процедурам.
Подарки эти были пока не такими уж громадными, но следовало признать: они все-таки были. И главное, продолжались:
— И конечно, важнейший, ключевой вопрос — это акцентированная поддержка технологического развития отечественного бизнеса, содействие внедрению инноваций и перевооружению производств. Здесь уже принят ряд решений. В том числе прошу субъекты федерации активнее предоставлять бизнесу инвестиционный налоговый вычет на обновление основных фондов… К сожалению, пока только в десяти субъектах Российской Федерации приняты соответствующие законодательные решения.
Наконец Владимир Путин коснулся даже и божественного:
— Важно сформировать стимулы для частных инвестиций, создавать особые условия, в том числе налоговые, для граждан, которые вкладывают в стартапы свои личные средства. Их, как известно, весьма образно называют бизнес-ангелами. Прошу правительство совместно с «Деловой Россией» в короткие сроки представить соответствующие предложения.
Вступительное слово оказалось не ритуальным, как чаще всего бывает. В нем оказалось много такого, из чего «Деловая Россия», если она и в самом деле деловая, могла попытаться извлечь практическую пользу.
— Наша встреча проходит в Московском доме музыки, в этом зале, конечно, трудно избежать аналогий,— вот теперь вступительное слово и в самом деле выходило на коду.— Есть такие сравнения, не буду сейчас вдаваться в детали… Но мы знаем, что ситуация в мире развивается очень энергично, быстрыми темпами, и мы в таком стиле с вами и должны работать — в стиле allegro…
Владимир Путин испытал, казалось, большое облегчение от того, что наконец использовал неизбежную в этой ситуации метафору.
Но не тут-то было:
— Если вы не возражаете,— подхватил энергичный Алексей Репик,— попробую продолжить вашу музыкальную метафору! Для того чтобы добиться результата и вместе получить эффективный способ достичь тех национальных целей развития, которые были зафиксированы в майском указе, нам нужно построить созвучие!
Уф, и эта метафора была произнесена.
— Если позволите, напомню собравшимся,— продолжил Алексей Репик,— из шестерки крупнейших мировых компаний по капитализации только одна, да и та Microsoft (А вот что значит это «да и та»?! С другой стороны, скептицизм Алексея Репика понятен: такие компании по определению не имеют ничего общего с форматом «Деловой России».— А. К.), стала известна в прошлом веке, все остальное — это новые компании, про которые 10–20 лет никто не знал. Поэтому я искренне верю, что в зале сидят те, кто поможет нам стать лидерами тех или иных технологических рынков!
Алексей Репик, надо сказать, показывал себя хорошим модератором: говорил по-человечески и немного, показывая и людям в зале, и человеку на сцене, что он-то свой, плоть от плоти, и им, и ему, и, главное, это было правдой.
— Национальные проекты (проекты развития городов, инфраструктуры, отраслей, экспорта) — это, конечно, окно возможностей, которые мы просто обязаны не упустить,— откровенно пояснял он,— и мы обязаны этим воспользоваться, потому что, если этот уникальный шанс сейчас не схватить за хвост, можно сколько угодно оправдывать себя (потом.— А. К.) недостатком смелости, опыта, бюрократическими джунглями, сложностями! На самом деле сегодня шанс для бизнеса!
Он давал им понять, видимо, что где нацпроекты — там и льготы, и идите и пользуйтесь, и просите то, чего еще нет, прямо сейчас. В общем, хватайте за хвост. Уже даже мне хотелось схватить.
И Алексей Репик дал слово Владимиру Кошелеву из Самары. Владимир Кошелев строил объекты чемпионата мира по футболу. Но как дал?!
— Владимир, прошу. Что волнует тебя? — спросил Алексей Репик Владимира Кошелева с ударением на слове «волнует», отчего фраза приобрела поэтически волшебный оттенок.
Владимира Кошелева по понятным причинам волновало использование инфраструктурных объектов после чемпионата и облегчение визового режима в построенных новых туристических маршрутах, возникших после чемпионата.
— У нас сегодня, если мне память не изменяет, 3,4% туризм дает в ВВП страны. Растет довольно быстро, и есть ограничения, которые мы должны, безусловно, снимать,— российский президент с самого начала демонстрировал осведомленность в такого рода необщих вопросах.— Одно из них — это всякие формальности, в том числе и визового характера. Но мы живем в сложном мире, и мы должны понимать, что вот тот восторг, о котором вы сказали, восторг иностранных гостей, часто не разделяется официальными органами этих государств.
И он посвятил собравшихся в подробности, которые до сих пор были, оказывается, за кадром:
— Приехало большое количество туристов в Россию в рамках чемпионата мира, многие захотели потом вернуться. Мы же продлили возможность такую, сделали это! Но, вы знаете, немало людей приехало под видом болельщиков, которые футболом не интересовались, которые через нашу страну пытались проникнуть в соседние государства, в том числе и в страны Евросоюза! И пришлось нашим соответствующим органам в тесном контакте со своими коллегами из этих государств достаточно напряженно работать, с тем чтобы нежелательные элементы в соседние страны не проникали…
Но все же надежда не умирала даже и последней:
— По-моему, три дня пребывают туристы, которые приезжают на туристических судах в Санкт-Петербург… Три дня без визы находятся! Этот опыт нужно обобщать и расширять! И на Дальнем Востоке, можно в других регионах делать. Нужно переходить, конечно, к более широкому использованию электронных виз. Это точно!
Казалось, эта тема и правда интересует Владимира Путина. Он подумал и вернулся к ней:
— Все это находится в работе. Поверьте, я лично являюсь полным вашим сторонником. Мне приходится преодолевать позиции наших правоохранительных органов, органов безопасности, МИДа. Надо честно сказать, что их позиция часто является все-таки обоснованной. Но двигаться все равно нужно!
Авансов на этой встрече было роздано уже много, и все более странным казалось гробовое молчание зала, по-прежнему словно усиливавшееся с каждой новой инициативой президента.
Тем временем к неожиданному результату привело выступление делегата Анны Нестеровой. Она пожаловалась президенту на комиссию, которую берут банки за использование их карт. Казалось бы, что можно с этим сделать? Ничего — до тех пор, пока об этом не сказала Анна Нестерова:
— Мы покупаем автомобили, мы покупаем бытовую технику, мы ходим в рестораны, и зачастую нам предлагают, к сожалению, рассчитаться именно наличными денежными средствами, предлагая всевозможные комиссии и скидки. И, к сожалению, эта комиссия зачастую доходит до 3%, притом что у наших зарубежных партнеров по Европе эта комиссия ограничена 0,3%. По сути дела, это скрытый налог! Мы говорим о том, что повышение НДС на 2% повлияло на потребительский спрос, на покупательскую способность населения. Но, по сути дела, мы платим больше, мы платим порядка 3%! И это то, что ограничивает сейчас и взаиморасчеты в безналичном формате!
Владимира Путина, казалось, трудно упрекнуть в том, что он пользуется пластиковыми картами. Но он был странно готов и к этому вопросу:
— Что касается использования «пластика», то здесь вы правы, что даже в некоторых странах еще ниже (комиссия.— А. К.), не 0,3%, а для, по-моему, «дебиторки» 0,2%, для кредитных — 0,3%, у нас 3% в среднем. 5–6% — слишком много, и, конечно, это квазиналог, совершенно верно!.. Уверен, это будет предметом нашего обсуждения с привлечением бизнес-сообщества.
Директор сети аптек Антон Буздалин выговорился президенту про невозможность вызвать на дом фармацевта, чтобы тот привез больному выписанные лекарства.
— Вами законопроект доставки лекарств был поддержан еще три года назад в рамках института развития интернета,— обратил внимание Антон Буздалин.— За эти три года хороший закон трансформировался, и сейчас в нем доставка безрецептурных препаратов разрешена при полном запрете доставки рецептурных препаратов фармацевтом. А именно они действительно нужны людям, которые не могут или которым противопоказано выйти из дома!
И Антон Буздалин добавил, что приведет два примера:
— Моему дедушке 77 лет, у него кардиостимулятор, и недавно он победил рак. Врачи выписали ему ежедневно принимать много, рецептурных в том числе, лекарств. Я ему помогаю, покупаю их и отправляю ежемесячно на такси, когда нет времени (Да мы верили, не стоило оправдываться! — А. К.). Я убежден, что профессиональная аптека справилась бы с доставкой лекарств и оказала консультацию значительно лучше! А другой пример! У меня трое детей, и они периодически болеют. Каждый раз жена вызывает на дом педиатра, а у меня потом занимает половину рабочего дня, чтобы приехать, взять рецепт, пойти по аптекам, собрать лекарства и привезти их домой! Наше предложение: в законопроект, который будет обсуждаться во второй сессии весной, добавить возможность фармацевтам доставлять не только безрецептурные, но и рецептурные лекарства. Разумеется, соблюдая все нормы фармпорядка.
Главное, не забыть вписать в законопроект, что все лекарства надо доставлять на дом Антону Буздалину или туда, куда он скажет, а то опять ведь все сделают не так и скорректируют не туда.
Интересно, что и Владимир Путин обратил внимание на особенности поведения Антона Буздалина:
— Уверяю вас, у вашей жены гораздо больше нагрузка по уходу за детьми, чем у вас. Это сто процентов.
Антон Буздалин странно покачал головой. Кажется, он не согласился.
При этом идею Владимир Путин поддержал, и тут зал первый раз наконец прорвало: он взорвался аплодисментами. Оказалось, они это умеют. Тем более было странно, почему они этого не делали до сих пор. Их молчание, таким образом, стало даже гораздо более символическим.
Делегат форума Дмитрий Теплов говорил о том, что в процессе легализации бизнеса банки создали сотни критериев, по которым любой платеж может быть признан подозрительным, просил, чтобы по крайней мере те, которые уже прошли через страдания этих проверок, получили бы иммунитет, а Владимир Путин, казалось, с недоумением вспоминал, что он ведь уже говорил об этом год назад с женщинами-предпринимателями в канун 8 марта, и надо же — ничего не сделано.
— Да, и надо применять блокировку исключительно как крайнюю меру! — воскликнул он.
И вот это было тревожно. Ведь это означало, что и все авансы, так щедро розданные на этой встрече, вполне может ждать точно такая же участь. А недоумение по этому поводу будет таким же искренним.
Между тем производила впечатление методичность, с какой участники форума требовали все новых льгот. Показал себя предприниматель Муслим Муслимов, добившийся, причем безо всяких, казалось, усилий, продления льготы на нулевую ставку налога на прибыль для предприятий в области медицины. Причем Муслим Магомедов попросил распространить эту льготу и на предприятия в области культуры и спорта — и Владимир Путин высказался за по поводу культуры.
Алексей Репик тогда аккуратно напомнил:
— Я тоже тогда немножко за спорт скажу… У нас («Деловой России», надо полагать.— А. К.) в планах строительство 400 ледовых арен. Я в этом понимаю… Мы хоккей поддерживаем…
— Надо еще дзюдо поддержать,— прямо сказал Владимир Путин, который, очевидно, почувствовал, что любовь к хоккею у «Деловой России» не может быть случайной. А тогда почему и в самом деле не должно быть любви к дзюдо?
Этим он и ограничился, и это был единственный случай на пленарном заседании, когда российский президент пренебрег мнением зала. А скорее всего, просто увлекся своей идеей про дзюдо и забыл поддержать весь остальной спорт.
Президент между тем поддерживал теперь и станкостроение, и телекоммуникационные компании («За этим, безусловно, будущее…»), в жизни которых он проявлял все такую же осведомленность, так что это уже не казалось странным, а было уже такое впечатление, что он просто знал, о чем его еще тут попросят (а разве это могло быть так?).
Он поддержал тут всего уже даже не на десятки миллиардов рублей, а, без преувеличения, на сотни, и не намерен был останавливаться. И это казалось уже беспрецедентным.
Ему предложили «исключить необходимость оплаты НДФЛ для молодых семей и смежных категорий граждан», и он горячо согласился, даже не поинтересовавшись, кто же эти смежники (а может, это все люди, кроме молодых семей: да, смежники по оплате НДФЛ…):
— Давайте, если речь о единственном жилье.
Один из участников форума рассказал, что занимается переработкой промышленных отходов и в том числе металлолома, и рассказал о бесхозяйственности в отрасли. Дело в том, что некоторое время тому назад его компания выиграла тендер на утилизацию 44 тыс. бочек на небольшом островке в Белом море:
— Мы туда прибыли в полной амуниции, на баржах — и бочек нет! Все украдено до нас! — поделился своим горем бизнесмен.
— Он хотел украсть, а до него украли! — разъяснил Владимир Путин, если кто еще не понял.
Но и тут выяснилось: он, конечно, в курсе, что утилизация металлолома — это бизнес на 1 трлн руб. в год.
Апофеозом этого дня стало выступление предпринимателя, который вернулся в Россию из США, где прожил 30 лет. И ему очень нравятся российские институты развития и приводит в уныние только одно обстоятельство:
— Что не так? Бизнес-ангелы! Этой индустрии нет! Потому что нету льготов!
Именно это — «нету льготов!» — было главным, а скорее единственным смыслом встречи «Деловой России» с Владимиром Путиным. Квинтэссенцией этого дня. Нету льготов.
Хотя они ведь уже были.
— Это не так! — воскликнул кто-то с места.— Бизнес-ангелы в России есть! Свыше 1,5 тыс. в России!
— Хлеб отбирает,— кивнул президент в сторону вскричавшего.— Не дает говорить! Бизнес-ангелы в России есть! Свыше 1,5 тыс. в России! Так, да? Но этого недостаточно!
Потом он еще углубился в судьбу рельсовых скреплений АРС-4 и был подвергнут истязанию предпринимателем из Раменского района Московской области, который пытался понять, куда ему обратиться, чтобы на землях сельхозназначения построить городок Романь, чтобы было все, как при Романовых.
Да разве не этим озабочен и Владимир Путин? Иначе бы он разве сказал предпринимателю, что тот может считать, что уже обратился?
— А помогать нам с вами будет Андрей Юрьевич Воробьев! — добавил Владимир Путин.— Он большой сторонник нашего проекта.
Можно было сомневаться в чем угодно, но только не в этом. Таких неравнодушных к многотрудным судьбам предпринимателей людей поискать.
Ну разве точно был только еще один делегат съезда «Деловой России», внимательно выслушавший все чаяния своих коллег в зале.
Я говорю, конечно, про Стивена Сигала.
0
75.00
