ТОП 10 лучших статей российской прессы за
Апрель 21, 2016

— Мария, застать вас вместе с дочерью Настей теперь непросто. Она же почти постоянно живет и учится в Англии, домой приезжает разве что на каникулы. Кстати, где у Насти дом? У мамы или у папы?

Мария: Трудно определить, мы ведь с Колей (бывшим мужем, Николаем Фоменко. — Прим. ред.) живем в пяти километрах друг от друга. Но все-таки скорее дом у папы. Там веселее. Там бассейн, обеды семейные, там ее брат Вася (ему семь лет), беготня, шум. А у меня что? У меня другой распорядок жизни, я могу лечь спать на сутки. Потому что в другое время мне надо на съемки и отдохнуть я могу только сейчас. Так что Настя ко мне приезжает, чтобы посидеть, поговорить, но не чтобы тут жить. Хотя на самом деле она и у папы в последнее время не живет — в основном у бабушки. Там, во-первых, метро близко. А потом, ­бабушка не особенно ее ­контро­лирует...

— Настя, вы так близки с вашей бабушкой, Ларисой Голубкиной?

Настя: Я стараюсь как можно боль­ше времени проводить с ней. Меня восхищает в бабушке ее женственность, ее манера общения с людьми — это просто что-то шедевральное. Я считаю, что мне надо мотать на ус. Друзьям, как ни позвонят, говорю: «Я с бабушкой». А они: «О господи, ты когда-нибудь хоть что-нибудь еще делаешь, помимо того, что тусуешься с бабушкой?»

Мария: И это правильно. Я сначала думала, что бабушка должна сидеть с маленькими внуками, менять памперсы, объяснять мне, как правильно рожать, и все такое. Ничего подобного! Бабушка должна передать мудрость поколений. И вот когда Настя начала более или менее соображать (а произошло это лет в 12) — вот тогда бабушка стала с ней тесно общаться. Они ходят вместе в кино на какой-то «Бэтмен возвращается». А потом в Большой театр на оперу. То есть у них амплитуда широкая. И бабушка Насте что-то все время рассказывает о театре, анекдоты какие-то из жизни...

Настя: Про свои путешествия, про свою молодость, про гастроли и много про дедушку, Андрея Миронова. Меня, например, удивляет тот факт, что они никогда не ссорились с дедом. Вот что значит — любовь...

— Настя, а вам бы не хотелось, чтобы ваша мама свою любовь встретила, замуж вышла? Чтобы у нее дома тоже была беготня и семейные обеды?

Мария: Кого вы спрашиваете! Когда мы с Колей разъехались по разным домам, Настя сказала: «Ну хорошо. Главное, чтобы ты больше никого не родила и чтобы у тебя больше никого не было».

Настя: Я боялась, что родители начнут строить свои новые семьи, а про нас с Ваней (сын Голубкиной и Фоменко, брат Насти. — Прим. ред.) забудут. Мы же были достаточно маленькими. Поэтому я не хотела, чтобы у мамы появился какой-то дядя и дети от него. Я думала: пусть она лучше будет только нашей мамой.

Мария: Когда родился Иван, это Насте тоже жутко не нравилось. Ей было тогда всего четыре года. И она не понимала: а зачем это надо? Ей хотелось иметь надо мной полную власть. А папа — это опасность, я же могу опять родить подлым образом какого-нибудь ребенка. А если нет папы — значит, я уже никого не рожу, вот и прекрасно. Но через какое-то время родила Наташа. И Настя очень удивилась, потому что она думала, на такую «подлость» способна только я: родить ей брата или сестру. Теперь-то они все, конечно, друг друга любят, и все замечательно. Это пока она была мелкая, демонстрировала эгоизм.

— Ну то есть теперь Настя и не была бы против, если бы вы устроили личную жизнь?

Настя: Вокруг мамы очень много мужчин, которые готовы ухаживать за ней. Табунами ходят. И бывает, мы ведем с ней такие женские разговоры. Я спрашиваю: мам, вроде неплохой же парень. Но все обычно сводится к шуткам. Моя мама, конечно, очень избирательный человек, и это правильно. Потому что какие бы табуны ни ходили, она всегда знает, что ей нужно и кто ей нужен.

Мария: Ну уж, не табуны, а так, маленькие роты. (Смеется.) И есть всего три человека, которым я показываю своих претендентов. Кроме Насти Фоменко это Лариса Ивановна (Голубкина. — Прим. ред.) и Маша Миронова. И самое смешное, не ошибалась только Лариса Ивановна.

— Настя, а тот розыгрыш с летчиком-космонавтом вас насмешил?

Настя: Я в то время была в Англии. Позвонил отец и сказал: «Ты знаешь, твоя мама выходит замуж!» Я говорю: «Чего?» Потому что обычно я первый человек, который все узнает, а тут ни сном ни духом. Срочно звоню маме и спрашиваю, что происходит. Она говорит: «Ну, собственно, тут история такая, появился космонавт». Я думала, что это мама конкретно меня разводит, как обычно, но потом просекла фишку. Это была просто отличная шутка. Гениальнейший поступок, смелый, и это было очень смешно, потому что мама держалась до последнего и говорила: «Я не скажу, как зовут космонавта, он в космосе». Я обожаю мамино чувство юмора. Вот что бы мы ни обсуждали, будь то ложка с вилкой или похороны — это всегда очень весело.

— И вы пошли в маму?

Мария: Да у нее и папа тоже человек-праздник в общем-то. У всех членов нашей семьи хорошее чувство юмора. Даже не так. У нас никто не шутит в семье. Моя бабушка, мамина мама, когда что-то говорила, все умирали со смеху. А она удивлялась: «Чего вы смеетесь, я же ничего смешного не говорю».

Настя: Я бы сказала, что общение у нас достаточно необычное для мамы и дочери. Но она для меня самый близкий человек. Я могу позвонить в любое время суток, чтобы просто поболтать. Она меня спасает в любой ситуации, когда я не понимаю, что делать, — у нее всегда есть ответ. И секретов от нее у меня абсолютно нет, я ничего не скрываю. Во-первых, я точно знаю, что меня не осудят и никогда не скажут, какая я не такая. Мама всегда на моей стороне, в любой ситуации.

— А ведь считается, что Мария достаточно строгая мама.

Настя: Конечно, в детстве я могла от нее и пинка получить. Воспитание у нас с Иваном было достаточно жесткое. Мама за нами с ремнем ходила. Она просто всегда за нас переживала. И если мы летели сломя голову через дорогу, естественно, получали за это по заднице. Чтобы не подвергали себя опасности.

Мария: Пока ребенок маленький, ничего дружественного в ваших с ним отношениях нет. То есть вы, конечно, друг своему ребенку, но это выражается в том, что вы твердите ему в 258-й раз: почисти зубы, помой голову. А если словами результата добиться не получается, то надо как-то помочь некоторыми другими методами. Знаете, я против равенства между маленьким ребенком и родителями. Я за принуждение и насилие. И детям всегда говорила: «Со мной спорить не надо, потому что я ничего не делаю нелогичного». И если я прошу о чем-то — то о том, что необходимо и обязательно, и я не понимаю, о чем может быть разговор, о чем спор. Надо чистить зубы? Надо, иначе они испортятся. Ребенок должен быть приучен к этому.

И еще, у нас никогда не было такой картины, чтобы Настя или Ваня что-то со слезами у меня просили в магазине, падали на пол и бились. Вот Настя просит, допустим, купить куклу, я отвечаю: «Нет». И все. Правда, у нас была история с чихуахуа, маленькой собачкой, которую Настя увидела в зоомагазине и сказала: «Хочу такую». А я, понимая, что это совершенно не нужно, просто так ляпнула: «Если ты выиграешь соревнования по фигурному катанию, то куплю». Насте было семь лет. А соревнования через три месяца. Я уже об этом и забыла. Но тут она выигрывает эти соревнования, приходит и говорит: «Ну чего, где собака-то?» Естественно, я побежала и купила. Другой вопрос, что эта собака сейчас живет у бабушки и счастлива, и бабушка счастлива.

Вот некоторые говорят: мы ребенку не покупаем собаку, потому что он не сможет за нее отвечать. Конечно, не сможет. Но разве когда-нибудь еще в жизни будет такое время, когда так хочется собаку? Или вот хочет ребенок велосипед, а ему не купили. И вот он вырастает, покупает себе велосипед. Да на фиг он нужен! Все хорошо вовремя. Это как писательницу Мариэтту Чудакову спросили: «Какие книжки детям читать рано?» — а она ответила, что знает только книжки, которые читать уже поздно. Мы же хотим, чтобы дите было счастливо, — просто еще хотим, чтобы оно не обезумело от этого.

— Вы и в Англию Настю отпустили в 14 лет. А это наверняка нелегко...

Мария: Страшнейшая штука — отпустить ребенка. Мои подруги и друзья, и мой духовник отец Владимир — все сказали: «Она же больше не вернется». И тут уж у меня, конечно, сердце оборвалось. Учить детей за границей было решением Николая. Он все расходы, всю ответственность взял на себя. Но его потрясающее упорство в этом вопросе вызывало у меня еще большее подозрение. Я думала: он хочет лишить меня ребенка. Не то что он хочет сделать как лучше, а вот назло мне. Помню, Настя говорит: «Что бы ты ни делала, я все равно уеду». А я ей: «Это, случайно, не папина мысль?» Но она очень убедительно сказала: «Нет, я сама хочу».

В конце концов я поняла: с моей стороны не отпускать ее было родительским эгоизмом. Знаете, когда держишь свое дитя при себе, чтобы лишний раз не волноваться. И я сказала ей: ладно, ты приняла решение — значит, ты сама понимаешь, что ты делаешь. Это как мама когда-то мне говорила: «Не повторяй моих ошибок». А я ей на это: «Мам, принеси полный список твоих ошибок, я попытаюсь их запомнить и никогда не повторить. И напиши заодно список ошибок, которые я могу делать». Невозможно предостеречь. Пусть дети совершают собственные поступки и ошибки — это опыт.

Настя: Я очень благодарна маме, что она позволила мне уехать. И вот после моего отъезда наши с ней отношения перешли на новую стадию. Я стала взрослой, потому что столкнулась со многими жизненными ситуациями, когда ты абсолютно один и тебе надо думать головой, отвечать за себя. Но я всегда звоню маме, мы болтаем по два-три часа, обсуждаем все, что можно. Да просто моем кости всем!

Мария: Если честно, когда я Настю проводила, то перекрестилась. У нее как раз к тому моменту случился переходный возраст. Ведь в 14 лет дети начинают хамить. И ты не знаешь, как себя вести, по попе уже не дашь, дочка с тебя ростом, это не порка будет, а драка. Объяснить ей тоже ничего невозможно, потому что она просто хлопает дверью и закрывается в комнате. Лежу я как-то вечером в спальне, смотрю телевизор, не могу сказать, что громко, просто телевизор в принципе не бесшумно работает. Вдруг воспитанная, казалось бы, девочка влетает ко мне в комнату, без всяких разговоров хватает пульт, выключает телевизор и молча выходит.

Я в недоумении пошла к ней в комнату, постучала... А я к детям всегда стучу — для того, чтобы при­учить их к тому же самому. Ну это нормально. Я не лазаю по мобильным телефонам, не смотрю, что в ящиках, это не мое дело, меньше знаешь — лучше спишь. В общем, я вошла и говорю: «Насть, что это было?» — «Мне мешает звук ­телевизора». — «А почему нельзя было просто мне сказать: «Сделай, пожалуйста, потише?» Разве бы я тебе отказала?» То есть мне, конечно, было жаль, что она уезжает, а с другой стороны, я подумала: «Расстаются друзья, остается в сердце нежность». И вот проходит два месяца этой Англии, звонит Настя и жалуется: «Моя соседка по комнате, ты представляешь, не разрешает мне слушать громко музыку, только через наушники, а сама слушает громко.

А еще она разбрасывает везде свои носки. И какую-то картину нарисовала, поставила поперек комнаты». Я говорю: «Ага! А ты помнишь вот это все? Теперь за меня отомстили твои соседи по колледжу». А она: «Ну да, как-то я была не права». Ну а сейчас мы действительно подружки. И я действительно всегда на ее стороне, в любом случае. Она, может быть, и не права, и я сама могу ей по мозгам настучать, но если кто-то будет что-то про нее говорить — я любому глаз выколю. Так же, как и про Колю, кстати. То есть это только я могу говорить про него любые гадости, больше никому нельзя.

— Вы говорите, Настя ответила: «Ну и хорошо», когда узнала, что родители разводятся. Но ведь это наверняка было не так...

Мария: На самом деле, когда я сказала, что папа будет жить в другом месте, дети расплакались. Они же не понимали еще, что к чему. Я говорю: «Вот мы с папой дружили, а сейчас поссорились, но ничего же не меняется». Они спрашивают: «А мы что?» — «А вы при чем? Вы ссорились с папой? Нет. Вот и дружите с ним дальше». Все, больше никаких вопросов не было.

Настя: Когда родители живут в разных домах, в этом есть и плюс: можно пожить и у мамы, и у папы. Но, конечно, это далось нам с Иваном достаточно тяжело и болезненно. Мне было девять лет, но я понимала, что отношения родителей никак уже к лучшему не перестроятся, к сожалению. Поэтому и не задавала никаких вопросов. Я понимала, что маме очень обидно, грустно, больно, и нам с Ваней тоже было достаточно обидно. При этом были разные ситуации, когда я собирала вещи и говорила: «Все, я уезжаю к папе, хочу жить с папой». Ну и ехала к папе, мама мне в этом никогда не препятствовала. Потом, наоборот, я папе говорила: «Хочу к маме...»

Мария: Это отлично, когда есть еще один дом, где моему ребенку нальют супа. Если мне будет некогда, то она пойдет туда. Там прекрасные отношения, что плохого?

— Ну как что плохого? Ревность... Там ведь другая семья...

Мария: Колю я вообще никогда не ревновала совершенно, даже тогда, когда он был моим мужем. Когда мы расставались, я даже не знала, как он будет устраивать свою жизнь в дальнейшем. Мы с ним расходились не потому, что светлое чувство пришло в его жизнь или в мою, а потому, что светлое чувство ушло из нашей общей жизни и между нами уже ничего не было. А вот детей, пока они были маленькие, я, конечно, ревновала. Точнее сказать, мне дико не нравилось, что на них кто-то будет оказывать влияние. Потом я вдруг поняла: да на моих детей оказывает влияние учительница в школе, какой-нибудь парень на улице. Кто угодно может на них оказать влияние! В конце концов, ну что в той семье сделают плохого моим детям? Укусят? Ничего ведь плохого! Нормальные люди, воспитанные, интеллигентные. Конечно, если говорить откровенно, это очень неприятно, крайне неприятно, но с этим можно побороться, если исходить из разумных соображений.

Настя: Я счастлива, что мои родители очень отличаются от большинства людей, которые в разводе. Признаюсь, одно время мне было странно, непонятно. Я долго привыкала к новой ситуации, к папиной новой жене, к новой семье. Вы знаете, бывают разные люди... Но я думаю, что нам с Иваном повезло с тем выбором, который сделал отец. В конце концов, мы все общаемся, все очень хорошо, никто ни с кем не ругается, никто никому пакости никакие не делает. И мы все — одна большая семья в любом случае. Так что, если бы я была человеком со стороны, я бы, наверное, нашу большую, необъятную семью ставила всем в пример.

Мария: Знаете, как говорят: никогда не смотри, как жили, смотри, как расставались. Вот если плюнули друг другу вслед, так, чтобы и не видеться никогда, то как бы ни целовались и ни обнимались в браке, счастья не было. Мы когда-то ощущали безумную влюбленность друг в друга, а потом полюбили и детей этих, которые у нас родились. В моих детях меня ничего не раздражает, это люди, с которыми мне абсолютно комфортно. И я говорю: «Коля, посмотри, какие дети, как они хорошо сделали, что пошли в тебя». А он спорит: «Нет, в тебя». И получается, мы друг другу говорим: «Спасибо за день, спасибо за ночь, спасибо за сына и за дочь». Нет, правда, я безумно благодарна ему за то, что у меня такие дети. Я думаю, что он тоже благодарен мне, что у него именно эти дети, а не какие-то другие.

И не важно, где вы живете, в одном доме или в разных, или вы вообще развелись, при чем здесь это? Ну вы не можете жить вместе, больше не хотите, вы друг другу надоели — так не мучайтесь. Но малышня при разводе родителей ничего не должна потерять, абсолютно. Кто сказал, что если папа с мамой спят в одной кровати ночью и храпят, то детям от этого лучше? Лучше детям от того, что папа занимается их образованием и находит средства и возможности на пропитание, а мама водит их на съемку журнала «7 Дней», потому что я могу сказать, что девочке попасть на съемку журнала «7 Дней» — это круто. То есть ей принесли тут какие-то шмотки, ее накрасили, стилисты и визажисты с ней чего-то поделали, поговорили на равных. Да это счастье!

— В одном интервью вы говорили, что все время таскали мамину одежду, туфли. Настя так делает?

Мария: Нет. Я сама продолжаю эту традицию: ворую Настину одежду. Это моя личная особенность. Я, оказывается, люблю носить чужое. Потому что мне кажется, что у них наряднее. И я продолжаю с удовольствием носить вещи Ларисы Ивановны. То, что я сама купила, мне неинтересно. Или Настя себе что-то купит, и я сразу говорю: «О, у тебя-то круче». У них обеих очень хороший вкус. Так зачем мне париться? Мы же родня! Вот я у них и забираю, что лежит в шкафу. А у меня пока еще никто ничего не брал. Я предлагала: пожалуйста, берите. Нет, не берут.

— Настя, вы окончите школу в Англии. Где планируете получать высшее образование?

Настя: Очень хочу учиться в США.

Мария: Мечтать можно о чем угодно. Ну, будем жить по обстоятельствам. Хватит ресурсов — поедет в Америку, не хватит — никуда не поедет. Сейчас Настя учится в Англии. А что будет дальше — кто знает…