Кадры
– Олег Борисович, вы отлично знаете, как обращаться с товаром – алмазами, удобрениями. Умеете хорошо продавать, что доказали в "Уралкалие" и "Алросе". Но, насколько мне известно, с людьми, с теми сотрудниками, с которыми работали, вы не любите расставаться. Сейчас у "Монако" такой период, когда необходимо проводить чистку состава. Насколько вам трудно заниматься именно этой работой и прощаться с теми или иными футболистами?
– Стараюсь работать в хороших коллективах. Разумеется, с хорошими людьми всегда трудно расставаться. Но здесь это элемент профессиональной работы. У нас на самом деле большое количество игроков. Так сложилось по стечению разных обстоятельств. Задача – сделать команду очень сильной. Поэтому придется прощаться. Но расставание для человека не всегда плохо. Оно может получиться и радостным событием. Будут и такие случаи, когда мы продадим футболиста в тот клуб, где он начнет быстрее развиваться. Каждый клуб – это отдельный проект. Кому-то, возможно, нужно сегодня играть в команде не уровня "Монако". А мы постараемся сделать так, чтобы изменения пошли на пользу – как нашему клубу, так и тем игрокам, которых они коснутся.
– Примерно месяц назад вы развеяли главное опасение болельщиков монегасков, подтвердив, что Леонарду Жардим останется главным тренером. Его контракт действует еще два года. Насколько я понимаю, ему очень удобно с вами. Слышал, что он очень обрадовался появлению в руководстве клуба человека, знающего португальский язык. А как вы с ним сработались, насколько вам комфортно с Жардимом?
– Вполне. Он очень требовательный человек. Расслабляться не дает. На мой взгляд, это нормально. Общаемся постоянно, находимся в ежедневном рабочем контакте. Он во многом человек прямой, открытый. Обсуждаем с ним практически все вопросы и находим консенсус. Конечно, португальский язык значительно помог.
– Ваш клуб живет за счет продажи футболистов. Потому подготовке резервов уделяется повышенное внимание. Насколько мне известно, Ману Пирес покидает "Монако" и юношескими командами снова займется Бертран Резо. Он ушел из "ПСЖ". И было логично предположить, что вы его позвали в клуб, где он работал с 2016-го по 2018-й. Наверное, лучшей кандидатуры было не найти.
– Действительно, Бертран Резо возвращается. Мы решили взять на должность директора академии специалиста, который здесь уже работал. Изучали кандидатуры очень многих людей по всей Франции и проводили много интервью.
– Искали именно во Франции?
– Да. По той причине, что нужно знать язык, французскую лигу, местную специфику. Это просто необходимо культурологически. Смотрели многих людей. Интересных людей. В стране очень хорошие академии и система развития молодых футболистов. Во Франции гигантский пул талантов. И в итоге остановились на Резо, который, на наш взгляд, оптимальный кандидат, хорошо знающий "Монако", нашу систему и работавший в "ПСЖ". Он готов и способен. И мы очень рады, что он возвращается.
– Когда вы говорите "мы", имеете в виду себя и спортивного директора Майкла Эменало или кого-то другого?
– Имею в виду своих коллег. У меня есть заместитель – Вячеслав Иванов.
– Это как раз тот самый новый русскоязычный человек в клубе, о возможном приходе которого говорилось некоторое время назад?
– Да. Есть также Ольга Дементьева, которая занимается важными спортивными вопросами.
– А каковы функции Иванова?
– Он – один из двух моих заместителей. Один заместитель, по общим вопросам, – Николас Холвек. Он много работал в клубе при Вадиме (бывшем вице-президенте Васильеве. – Прим. "СЭ"). Уже семь лет в "Монако". А второй – Иванов, возглавляющий всю административно-коммерческую часть. Он совершенно не касается спортивных вопросов, но под ним все административные отделы. Это ЭйчАр (HR – управление персоналом), финансы, строительство и коммерческий блок (спонсорство, продажа билетов, маркетинг).
– Какие у вас люди в клубе собираются – очень трудно о таких что-то в интернете найти. Петров, Иванов… И у Васильева очень редкая фамилия.
– (Смеется.) Это так, да.
– В прошлом сезоне Эменало сыграл не последнюю роль во всей трансферной кампании. И британские СМИ в январе его уже уволили. Вслед за Васильевым. Потом оказалось, что это не правда. В одном из интервью вы сказали, что Майкл возьмет на себя скаутинг на латиноамериканском рынке. Какова все-таки его судьба?
– Он является спортивным директором. Выполняет ряд задач. Ездит в командировки, недавно побывал в Латинской Америке. По-прежнему общается с агентами, подбирая игроков. Но уже менее активен. Потому что эти вещи я взял на себя. Эменало ищет молодые таланты, дает оценку, но много вопросов я решаю сам.
Рыболовлев и Васильев
– Многие годы Васильев был лицом клуба. Но в прошлом сезоне, который, возможно, получился самым сложным с момента покупки "Монако" Дмитрием Рыболовлевым в 2011 году, он был отстранен. Владелец фактически взял управление на себя. Потом в феврале этого года вас назначили вице-президентом и генеральным директором. После этого Рыболовлев как будто снова ушел в тень и вроде бы не касался дел клуба. Это так?
– Он участвует в принятии всех стратегически важных решений. Когда он купил клуб, то после успешного запуска проекта полностью делегировал управление клубом Вадиму. В течение длительного времени клуб работал отлично, безупречно.
И Рыболовлев, как я понимаю, отошел от активной роли. Он не пиарил себя в средствах массовой информации. Это вообще его особенность – сам по себе достаточно скромный человек. Не дает интервью, несмотря ни на какие большие успехи, которых было много, как, например, в России, когда он управлял "Уралкалием". Практически не появляется в публичной среде.
И здесь, в Монако, многое из того, чего клуб достигал, не связывалось с его именем, хотя он всегда был вовлечен в решение стратегических вопросов.
Да, в последнее время выдался тяжелый период. Рыболовлев включился в оперативную деятельность. Решение по увольнению Вадима было очень сложным. Рыболовлев и Васильев знакомы очень давно и много лет совместно работали. Дмитрий Евгеньевич сам позвонил Жардиму и пригласил его обратно на работу.
– Это удивило многих. Не такой уж характерный шаг для любого человека его положения – позвонить, извиниться и позвать обратно.
– На самом деле. Он провел много встреч и совещаний – как внутри клуба, так и за его пределами. В итоге произошли кадровые изменения. Начались реформы, которые и сейчас идут. Рыболовлев не так глубоко погружен в ежедневное управление. Но основные решения он принимает лично сам.
– Вы продолжаете общаться с Васильевым?
– …
– Он, насколько мне известно, остался в Монако. Но на стадион не приходит.
– Нет.
– Вы же с ним знакомы давно? Много лет назад меняли его в "Уралкалии"?
– Да. Так получилось, что вместе работали какое-то время. Хорошо знаю его и по клубу. Всегда радовался его успехам.
– Но сейчас у вас общения нет?
– Нет. Нигде не пересекались. Пока не общаемся.
Трансферы
– Идет межсезонье. Очень и очень много слухов о трансферах. Много разговоров о "Монако". Команду покинул ветеран Андреа Раджи, это так?
– Да, у него закончился контракт.
– Многие футболисты выступали за "Монако" на правах аренды. Правда, что из них останется только Желсон Мартинш, а, к примеру, Адриэна Силвы, Карлоса Винисиуса, Кевина Нкуду в команде не будет?
– Желсона мы купили, а у остальных игроков, которых вы назвали, закончились арендные соглашения. Они вернутся в свои клубы.
– Появлялась информация, что выкуп прав на Мартинша стоит 30-35 миллионов евро. Насколько эти суммы близки к действительной?
– Не хотелось бы комментировать финансовые условия. Но… Близки.
– "Интер" не стал выкупать Кейта Бальде. Говорили, что им интересуется"Арсенал". Не тульский – лондонский. Он вернется или Жардим не видит его в команде?
– Он может играть в нашей команде. Какого-то табу нет. Он может вернуться. Это зависит от того, насколько качественных игроков мы подберем. Если мы не реализуем его продажу по коммерческой стоимости, он вернется и будет играть.
– Возможно, в "Монако" будет два Жардима. Леу и Леонарду. Это так?
– ???
– Ходят слухи про молодого вратаря. Тезку тренера.
– Всякое в жизни бывает и ничего исключать нельзя. Но пока об этом не слышал. Не в курсе.
– А Андре Силва, которого называли чуть ли не преемником Криштиану, может прийти в аренду из "Милана"?
– Сложно отвечать на такие вопросы, называя конкретные имена. Любое проявление интереса может повлиять на повышение цены.
– В "Монако" выступали дети известных игроков – Лилиана Тюрама иЯфета Н’Дорама. Кефрен Тюрам ушел в "Ниццу". А что будет с Кевином Н’Дорамом?
– Уходит в аренду в "Метц".
– А Жоау Мариу берете? По нему ведете переговоры с "Интером"?
– Нет.
– Называли также Далберта из "Интера", Филипе Луиса…
– Я общался с очень многими агентами, представляющими интересы различных футболистов. Разговаривал еще до окончания сезона. Чтобы понять, как формировать команду.
– Первым трансфером будем считать покупку Желсона Мартинша. Когда следует ждать второй?
– Думаю, в течение двух недель. Переговоры ведутся. Поступим взвешенно. Я не спешу. Люди понимают, что мы – "Монако", что нам нужны игроки, что создаем команду, которая хочет и будет бороться за второе место, и занимают очень жесткую позицию по цене. Это вообще специфика футбольного бизнеса. Но хочется найти правильное решение, а не просто покупать самое дорогое. Нам нужны такие игроки, с помощью которых добьемся результата.
Мендеш, Фалькао и Райола
– С вашим клубом долгие годы сотрудничает Жорже Мендеш, пожалуй, агент номер один в мировом футболе. Вы с ним уже успели познакомиться.
– Разумеется. У нас играет его футболист – Фалькао.
– Как впечатления?
– Самые положительные. Конечно, читал о нем всякие публикации в прессе. Всегда, когда человек успешный, когда много денег, когда у него самые шумные трансферы, с разных сторон появляются разные комментарии. Но могу сказать, что вести с ним бизнес реально комфортно. Он очень трудолюбивый. Есть вещи, которые поражают. Таких людей не так много.
– Вы сказали, что Фалькао "играет". То есть он не уедет в другой клуб?
– У Радамеля еще год действует контракт. Он на самом деле большой актив. Как я понимаю, Фалькао тоже пытается понять, как ему правильнее поступить. К нему есть интерес. Он еще способен себя реализовывать как спортсмен. И не только в Китае, но и в Европе. Он сам так считает, и тут я с ним согласен.
Фалькао возвращается в "Монако". Дальше будем смотреть. Либо доиграем с ним до конца сезона, либо произойдут какие-то изменения. Но пока их нет.
– Не верю в китайские проекты и прожекты. 100-процентный налог на трансферы практически свел на нет покупки настоящих звезд. Только если они приедут в качестве свободных агентов. Есть лимит на иностранцев. Жесткий валютный контроль.
– Да, стало непросто.
– В Монако живет другой известный агент, который точно входит в пятерку самых известных, а, может, и в тройку. Мино Райола. С ним пересекались?
– Я с ним знаком и общался. Личных встреч не было, разговаривали по телефону. У меня был интерес по некоторым его игрокам. Но сделок мы с ним пока не провели.
– Одна из акул агентского бизнеса.
– Мощный большой агент. Но пока, скажем так, не сработали. У него хорошие, но дорогие футболисты. Поэтому не так просто сразу подступиться.
– У вас на контрактах находилось примерно семь десятков футболистов. Есть число, до которого вы хотели бы опуститься в новом сезоне? Сколько человек должно остаться?
– Примерно пятьдесят с лишним.
– Правда, что был интерес к Чалову, что вслед за Александром Головинымтеоретически мог появиться и Федор?
– Без комментариев.
– Окончательно задача на сезон будет поставлена, когда сформируется состав? Или она в любом случае такова: попасть в тройку и Лигу чемпионов?
– Задача такая уже есть. Владелец клуба поставил. И нам нужно ее выполнять. Сложность в этом и заключается. Цель высокая, но задача не надуманная.
Болельщиков больше за пределами Монако
– "ПСЖ" действительно стоит особняком среди французских клубов, а остальные – примерно одного уровня?
– Я всего полгода во французском футболе, но мне кажется, что команды можно условно разделить на три группы. Есть "ПСЖ", он значительно оторвался от других по качеству и по бюджету. Вторая – "Лион", ворвавшийся в эту группу "Лилль", "Монако" и "Марсель". И все остальные.
– У ваших соседей из "Ниццы" вот-вот появится новый владелец – один из самых богатых людей Великобритании Джим Рэтклифф, который пытался купить "Челси" у Романа Абрамовича. Теперь все ждут, что у этой команды возникнут новые финансовые возможности, и вам с ней будет труднее соперничать.
– Тем интереснее будет новый чемпионат.
– "Ницца" вас в одном сегодня превосходит – у нее более современный стадион. Какова ситуация на "Луи II"?
– Он полностью принадлежит государству. В ближайшее время в качестве первого этапа мы создадим 18 современных ВИП-лож. Потом в течение нескольких лет, от трех до пяти, произойдет большая перестройка.
– С участием Рыболовлева?
– В основном за счет правительства. А полностью за его деньги сегодня строится новая база. Гигантский проект!
– И частично академия.
– Да.
– На домашних матчах что-то серьезное заработать, наверное, очень трудно?
– Да. Не хочу прозвучать прожектером, который обещает быстро все изменить. Но мы действительно хотим сделать лучше. Жизнь покажет, что из этого получится. Но, конечно, на самом деле жителей в княжестве не так много. Публика специфическая, любителей футбола не так много. Из других городов доехать сложно. Потому нужен некий особый проект. Кроме того, есть огромный потенциал за пределами княжества. "Монако" чуть ли не в тройке самых популярных клубов Франции.
– Мне здесь рассказывали про этот парадокс – на ваши выездные матчи приходит намного больше болельщиков монегасков, чем на домашние.
– Это так. А ведь у команды богатая история. Многие звезды французского футбола вышли из "Монако" – и футболисты, и тренеры.
– Вы знакомы с Алексеем Федорычевым?
– Да, лично знаю Алексея Михайловича.
– Почему он не приходит на матчи "Монако"?
– Он бывает. Но, вы знаете, он много ездит. Федорычев – большой энтузиаст футбола. Болельщик, знает всех игроков. Когда встречаемся, обсуждаем в деталях – и игры, и самих футболистов. В самом деле футбол для него – этоpassion, страсть.
– Но обратно в российский футбол его не тянет?
– Честно говоря, не знаю.
Академия
– На каком этапе строительство нового здания академии?
– Должны закончить в течение года – к следующему сезону.
– А перестройка базы в Ля-Тюрби?
– К концу 2021 года.
– Рыболовлев в свое время не скрывал, что ему хотелось видеть в "Монако" русских футболистов. Сейчас в команде Головин. А знают ли в клубе, что уже много лет во Франции играет один из самых талантливых российских юношей, полузащитник юношеской сборной нашей страны, воспитанник "ПСЖ" 16-летний Максим Самойлов? Теоретически возможно ли его появление в академии "Монако"?
– Пока о нем не слышал.
– Здесь же, кстати, уже играли юные футболисты из России. В свое время в академии занимался Имран Шамханов, сын одного из чеченских футболистов Ибрагима Шамханова и племянник Авалу Шамханова, одного из бывших руководителей ЦСКА. Потом тут тренировался Вадим Бакатин.
– Не знал об этом.
– Стоит отметить академию вашего клуба, которая уже не первый год попадает в пятерку лучших школ Франции. В этот раз в рейтинге федерации футбола, которая учитывает множество критериев, вы расположились за "ПСЖ", "Ренном", "Сошо" и "Лионом".
– Академии придается очень большое значение. Потенциал огромный, ее нужно развивать. Ждем нового директора. Конечно, я встречался с преподавателями. Хочется сделать академию еще лучше.
Футбол начал сниться
– Перейти в футбол из тех сфер бизнеса, в которых вы работали, все равно что улететь на другую планету. Как долго вы думали над предложением Рыболовлева?
– Недолго.
– Почему? Там для вас, наверное, секретов не осталось. А тут очень специфичный бизнес. Со своими правилами и законами.
– Нравится интенсивная среда с высоким уровнем стресса. Когда ее нет, мне становится грустно.
– Вы так держите себя в неком тонусе?
– Да. Это, пожалуй, основная причина.
– Футбол вы знали? Приходили с каким-то багажом знаний?
– Да, общее понимание. Я даже играл в футбол.
– На каком уровне?
– Ходил в футбольную секцию в Уфе. Родом я из Белгорода. Но жил в Уфе.
– Вы осознавали, что степень публичности станет иной, что, возможно, каждый день про вас могут что-то написать – хорошее или плохое? Это не смущало?
– Нет, мне бояться нечего.
– Но раньше вы, наверное, интервью вообще не давали.
– В "Уралкалии" регулярно выступал перед инвесторским сообществом. Не перед широкой аудиторией болельщиков. Но, повторю, новая ситуация не смущает. Одна только проблема – нехватка знаний французского языка. Планирую это со временем решить.
– А вам нравится заниматься всем этим?
– Футболом? Сейчас очень сложно. Но нравится.
– Не снится?
– Честно говоря, начал. Голова забита футболом.
– А семья?
– На нее вообще не остается времени. Вообще! Ни на что. Но я понимал и знал, что так должно быть. До поздней осени. Только осенью станет полегче. А до этого жизни не будет. Я новый человек, нужно построить отношения – с тренером, со всеми. Потом трансферное окно, во время которого необходимо создать новую команду. Затем тренировки и игры. Сейчас пик напряжения или близко к этому.
– Но вы готовы это терпеть?
– Я готов. И семья тоже.
"Серкль Брюгге"
– Зачем "Монако" фарм-клуб "Серкль Брюгге"? И будет ли он нужен в дальнейшем?
– Он останется фарм-клубом. Чтобы там использовать и испытывать наиболее талантливых игроков, которые пока не готовы играть в первой команде "Монако". Тех, кого мы не хотим сдавать в аренду в другие клубы.
– Почему выбор пал именно на бельгийцев?
– Была удачная возможность покупки. На каком-то этапе это был недооцененный актив, клуб, выступающий в чемпионате страны. Полноценная бельгийская лига. Хороший уровень. Можем внимательно следить за развитием игрока. Мы не оригинальны – так делают многие.
Проект очень хороший. Большой, красивый город. Своя болельщицкая база. Забитый стадион.
– В "Серкль Брюгге" выступает футболист со знаменитой фамилией – Кильян Азар, один из братьев. Его не планировали перевести в "Монако"?
– Пока нет.
Иеромонах Иоанн
– Бытует мнение, что богатые люди тратят деньги только на свою комфортную жизнь, увеличивая парк автомобилей, вертолетов, самолетов и скупая недвижимость. Хотя это далеко не так. В Москве есть красивый уютный Зачатьевский женский монастырь – в его восстановлении участвовал Рыболовлев, отдавший очень крупную сумму. И он продолжает помогать настоятельнице матушке Иулиании. Он же воссоздавал другие храмы, участвовал в реконструкции красивейшего дворцового комплекса в Ораниенбауме. Совершенно случайно в подмосковном Покровском монастыре обнаружил табличку с благодарственной надписью в адрес "раба Божия Леонида Арнольдовича Федуна", отдавшего большие деньги на восстановление обители. Насколько я понимаю, вы человек воцерковленный. Помогали каким-то храмам?
– Разумеется. Помогал и помогаю, как могу. Делал это в Москве, в Белоруссии, в Америке – куда только судьба не забрасывала.
– У вас есть духовник?
– Да.
– Насколько это сложно – прислушиваться к мнению человека, который не является вашим родственником, не отец, не мать?
– Для духовного человека прислушиваться к духовнику несложно. Зачастую он заменяет отца. Но не всегда легко выполнять советы.
– Когда появилось предложение от "Монако", что сказал ваш духовник?
– Благословил. (Улыбается.)
– Если не секрет, кто он?
– Иеромонах Иоанн, он служит на московском подворье Оптиной пустыни. Знаю его много лет. Когда-то он служил в храме Живоначальной Троицы в Останкине. Этот храм раньше являлся подворьем монастыря. А настоятелем тогда был отец Феофилакт, который сейчас служит игуменом нашего гигантского Ново-Иерусалимского монастыря.
Сербский орден
– Олег Петров как-то произнес такие слова: "Заниматься бизнесом и быть христианином в наше время можно. В малом бизнесе с меньшими усилиями, в среднем – со средними. Гораздо сложнее оставаться истинным христианином в бизнесе крупном. Бизнес по своей профессиональной сути – служба деньгам. Он таким и должен быть. Послушание же в миру – служба Богу. Только Господь способен примирить два этих понятия. Для большого бизнеса должна быть великая вера, великая сила и, наверное, великое чудо. Тем не менее, я знаю немало успешных бизнесменов, живущих по совести". Очень правильные слова. Как долго вы шли к ним, к вере, к воцерковлению?
– Вера была очень давно. Крестился я еще слушателем Военного института – на последнем курсе. Тогда еще был Советский Союз. Руководству ВКИМО, о своем крещении, конечно, рассказывать не стал. А церковной жизнью, стал жить, слава Богу, в течение перестройки. Пришлось проходить через сложные испытания, видеть самые разные вещи. Вера после этого еще больше окрепла. Потом познакомился со своей будущей женой, и тогда уже полностью воцерковился.
– Видел ваш снимок с православными наградами…
– У меня есть две российские награды. Орден Сергия Радонежского, второй степени. И медаль Даниила Московского. Есть белорусские – ордена Кирилла Туровского двух степеней и медаль Ефросиньи Полоцкой. Есть сербский орден Иоанна Шанхайского.
– Сербский?
– Был период, когда я часто летал в Америку. Как-то позвонила жена: "Обратился сербский батюшка. Отбирают храм. Американский приход маленький. Нужно заплатить 25 тысяч долларов". Фактически незнакомый человек. Говорю: "Тань, пожертвуем, конечно. Пару тысяч. Не вопрос". "Нет, ты меня не понял. Сегодня нужно отправить 25 тысяч". А у меня стыковка рейсов в Нью-Йорке. А у людей вот-вот отберут храм – аукцион, все вынесли. Заплатили… Батюшка позвонил – поблагодарил. Прошло время. Вдруг приходит коробка с наградой.
Военный переводчик
– Вы, будучи выпускником ускоренных курсов, не успели быстро жениться, как многие из ваших коллег…
– Нет. (улыбается)
– Учились с вами в одно время. Тогда мы, курсанты Восточного факультета, по-хорошему завидовали вам, ускору. Вы, проучившись, месяцев девять, получали офицерские звания, покидали казарму, уезжали заграницу, зарабатывали большие по тем временам деньги и чеки Внешпосылторга и Внешторгбанка, позволявшие приобретать дефицитные товары и покупать квартиры. Естественно, при этом забывалось, что в таких "удачных" заграничных командировках военные переводчики погибали или получали тяжелые ранения.
– У нас на курсе один человек погиб, несколько получили ранения.
– Но девушки наши, которые учились в ВКИМО, курсистки, в первую очередь обращали внимание не на нас, обычных курсантов. Они выбирали ускор.
– Да. (улыбается)
– Многие женились еще во время учебы. Потом разводились.
– А я женился сравнительно поздно. И один раз. Учился, потом Ангола, вернулся, перестройка.
– Вы поступали из армии?
– Да. Мечтал попасть в институт. Сначала подал документы в 16 лет, их не приняли. Потом кое-как пробился, поехал сдавать экзамены и недобрал половину балла. Хотя готовился со страшной силой. Сознательно пошел в армию, откуда, прослужив, поступить было реально легче.
– Когда мы стояли на плацу в летнем лагере в подмосковном Свердловском и слушали объявление, какой язык кому достался, некоторые плакали и грозились уехать домой. Особенно это касалось тех, кто оказывался в китайских языковых группах. А как вы отнеслись к тому, что вам дали португальский?
– С удовольствием.
– Вы знали, что придется ехать на войну?
– Предполагал. Молодость – интересно было.
– Попали в окопы или в штаб?
– Смесь. Сначала я побывал в Мозамбике, служил в бригадах с выездами в места боевых действий. Потом – юг Анголы. Сейчас кажется, что все это было в другой жизни.
0
10.00
