Усиление роли Госсовета и Госдумы — номинально. Усиление президентской власти — фактически. Статус «державы-победительницы» в преамбуле Основного закона. Минимальная заработная плата — не ниже МРОТ.
Стоп, а разве раньше этого у нас не было? Но это же очевидно. Как очевидно индексировать пенсии, уступать место старикам, мыть руки перед едой. Государство здравого смысла в родных пенатах окончательно уступило место государству формальностей. Может быть, прописать все это в Конституции, но что тогда делать со всеми прочими само собой разумеющимися правилами поведения нормального человека? Ведь не может же закон подменить собой мораль!
По-президентски акцентированно — Госдума теперь будет «утверждать», а не «согласовывать» премьер-министра. Только вот словарь синонимов русского языка утверждает, что данные глаголы можно отнести к синонимам. И зачем тогда столько пафоса? Тем более что российский парламент в сравнении с любым европейским является наиболее бесправным.
Роль русского народа как государствообразующего — или только хайп вокруг этого? Упоминание Бога в Конституции — нормальная европейская практика, но вот только как Бога обозначить единым образом для православных, католиков, мусульман, иудеев, буддистов и советских атеистов?
Впору объявлять конкурс на новые поправки к Конституции, ведь ящик Пандоры, закрытый прежние 20 лет мантрами про «неизменность Основного закона», теперь открыт. И та написанная впопыхах, в дыму расстрелянного Верховного Совета Конституция наконец-таки признана несовершенной. А значит, каждый может попробовать себя чуть-чуть в роли конституциописца.
Попробуем и мы.
Первое. Принцип разделения властей должен начать работать де-факто. Что означает: парламент вправе уволить любого министра, а кандидатов на роль как председателя, так и рядовых членов кабмина фракции могут выдвигать из своих рядов. Голосование должно носить рейтинговый характер. Например, на пост министра культуры «Единая Россия» выдвигает Ольгу Любимову, КПРФ — Владимира Бортко, «Справедливая Россия» — Елену Драпеко, а ЛДПР — Ярослава Нилова. Кто получит больше голосов, тот и станет министром. И так по каждому министерству. Только в этом случае можно говорить о самостоятельной роли Государственной думы в вопросе утверждения правительства.
Второе. Совет Федерации и его члены, гордо переименованные наконец официально в сенаторов, должны избираться на прямых всенародных выборах в своих регионах по одномандатному принципу. И у избирателей должно быть право отзыва подорвавшего народное доверие сенатора, депутата, мэра или губернатора. Все случаи отзыва должны быть максимально детализированы и прописаны в Конституции.
Третье. Государственная дума должна избираться исключительно по партийным спискам, а муниципальный фильтр на выборах глав регионов должен быть отменен как архаизм, такой себе контрацептив против демократии, когда власть сама выбирает себе (псевдо)оппонентов. Только в этом случае можно рассчитывать на развитие прочной партийно-политической модели в РФ на десятилетия вперед. Нынешняя мажоритарная часть российского парламента (которую планируют довести до 75%) — представители крупного бизнеса или ставленники региональных элит, имеющих весьма косвенное отношение к политическим силам. А финансирование партий, прошедших в парламент, со стороны государства должно быть увеличено в разы. Это позволит обеспечить их независимость от спонсоров. Любой партии, преодолевшей 5-процентный барьер, должно полагаться госфинансирование на создание собственных интеллектуальных центров — это позволит многочисленным НКО становиться частью партийных фондов и стать более независимыми от закрытой и непрозрачной системы президентских грантов. Как в Германии.
Четвертое. Муниципальное самоуправление должно, наконец, начать соответствовать собственному названию. Для этого на уровне муниципалитетов (городов, поселков и сел) должна оставаться определенная часть собираемых в виде налогов средств. Тотальная фискальная централизация, введенная в современной России, есть несомненное зло. Она не позволяет развиваться местному самоуправлению, делая его абсолютно зависимым от причуд московских чиновников. Естественно, выборы мэров всех городов должны быть прямыми и всенародными. Об этом применительно к городам-миллионникам в ходе начавшейся дискуссии заявил мэр третьего по величине города страны — Новосибирска, член КПРФ Анатолий Локоть. И это позор современной России, когда всего 7 (семь!) мэров по всей стране избираются всенародно.
Пятое. Это фиксация в Основном законе права собственности народа на природные недра и извлекаемую из них ренту. Оно должно быть прописано так же, как в Норвегии или Саудовской Аравии. То есть либо при рождении каждый гражданин имеет право на единовременную выплату из средств специально созданного Фонда национальной ренты, куда отчисляют часть своих доходов все газо- и нефтедобывающие компании. Либо эта накопленная с рождения рента поступает гражданину на счет по достижении совершеннолетия.
Шестое (вытекает из пятого). Демонополизация рынка энергетических услуг должна быть закреплена законодательно. Не может одна компания контролировать весь импорт российской нефти/газа за рубеж. Это создает возможности для огромной коррупции и варьирования официальной цены для конечных потребителей в Европе (с выгодой в карман).
Седьмое. Это обязательство государства в части выплаты украденных у граждан банковских накоплений начала 90-х. По данным соцопросов, в регионах данная тема остается на повестке дня, несмотря на то что ее причине исполнилось уже почти 30 лет. И если пострадавшие от незаконного отъема собственности и денежных вкладов 30–40-х евреи могут получить принадлежавшее их дедам от правительства Германии, а вскоре и ряда других стран Центральной и Восточной Европы, то российские пенсионеры никак не могут рассчитывать на благосклонность к ним родного (казалось бы) государства. Значит, и этот момент необходимо прописать.
Восьмое. Это частичный пересмотр итогов приватизации, случившейся в стране в середине-конце 90-х, — единовременный взнос-компенсация в государственную казну от представителей «старых олигархов» в виде объема дивидендов за последний год. Конечно, можно было бы потребовать разницу между реальной стоимостью предприятия и той фиктивной ценой, за которую каждому конкретному олигарху оно досталось. Условно говоря, «Норникель» в свое время был приватизирован за $270 миллионов, а на сегодняшний день его активы оцениваются в $16 миллиардов. Но это, разумеется, не повод требовать с его владельцев всю разницу, составляющую $15 миллиардов 730 миллионов (хотя многие сограждане были бы не против именно такой постановки вопроса). Достаточно того, чтобы компания выплатила единовременно государству сумму в размере чистой прибыли за год ($2,5 миллиарда). От этого критично бизнес не пострадает, его владельцев никто не будет менять, а государство наконец получит искомые средства на реализацию национальных проектов и социальных мер поддержки населения, заявленных в последнем президентском послании. К слову, с похожей концепцией в 2018 году выступил на тот момент экономический советник Владимира Путина Андрей Белоусов, ныне замещающий пост первого вице-премьера. Тогда, два года назад, отечественное либеральное сообщество в лице РСПП и примкнувших к нему рыночников-министров разве что не растерзало чиновника за такую идею. Но времена меняются, и иногда очень быстро.
Этих пунктов может быть значительно больше, но хотя бы это было бы уже серьезной заявкой на нефасадное обновление Основного закона. Потому как, конечно, важно, чтобы высшие госчиновники не имели двойного гражданства, прокуроры и судьи бы утверждались в Совете Федерации (почему бы не переименовать его в Сенат, коль скоро там заседают сенаторы?), а президент имел право на судебную ревизию сомнительных законов в Конституционном суде. Но для основной массы населения все это — суть косметические изменения и «белый шум», ровным счетом никак не влияющий на жизнь простых людей.
Главной же поправки — о будущей роли Владимира Путина на посту бессменного председателя Госсовета — мы пока так и не увидели. И не факт, что дождемся: российская власть, выросшая на византийских традициях интриг и ожиданий, все чаще руководствуется только лишь ей одной понятной логикой. Это логика всех вокруг подозревающих людей в осажденной крепости, причем эти люди не доверяют не только своему народу, но даже собственному окружению. А в такой логике развитие системы непредсказуемо, а заявленные «прорывы», увы, маловероятны.
0
31.56
