Больше года российская экономика живет под сверхжесткими санкциями, но вопреки многим прогнозам умирать, похоже, не собирается. Такую устойчивость не объяснить лишь благоприятной конъюнктурой или удачным стечением обстоятельств. Эксперты признают: после 24 февраля 2022 года экономические власти РФ действовали весьма эффективно, играя порой на грани фола, и это дало результат. Но удастся ли и впредь успешно реагировать на новые вызовы?
Минувший год прошел в ожидании экономического коллапса. Экономисты и СМИ гадали, как долго наше хозяйство и потребительский рынок смогут продержаться на старых запасах. Сначала говорили о трех-четырех месяцах, обещая «серьезные проблемы» к началу или середине лета. Затем наступление часа икс сместили на осень, мол, за время коронакризиса наши компании сделали столь большие запасы, что их может хватить на полгода и более.
Теперь даже западные издания все чаще рассуждают не об «экономическом крахе Москвы», а о том, что возврат к процветанию может стать весьма долгим и трудным. Экономика России оказалась неожиданно устойчивой перед лицом жестких западных санкций, пишет агентство Reuters. Российский Центробанк хоть и потерял $300 млрд золотовалютных резервов, но не допустил развала финансовой системы, Москва нашла для себя новые рынки, и в целом «Путин может гордиться «Крепостью Россия», которую построило для него его финансовое руководство».
Российские эксперты полагают, что устойчивость экономики и относительно малые темпы падения ВВП (по данным Росстата, минус 2,1%) есть результат стечения множества обстоятельств. Первоначальный шок весны 2022-го был сглажен оперативными и точными действиями экономического блока правительства и ЦБ.
«Благодаря им удалось избежать полномасштабного валютно-финансового кризиса, который мог привести к дезориентации экономики, коллапсу банковской системы, очень сильной инфляции и девальвации национальной валюты», – уверен аналитик компании TeleTrade Владимир Ковалев.
Повышение ключевой ставки до 20%, ограничения на покупку и конвертацию валют плюс продажи российских активов нерезидентам – все это, по мнению эксперта, было едва ли не игрой за гранью фола, тем не менее результат достигнут. А цена нерешительности и промедления в тот момент оказалась бы слишком высока.
Нам действительно повезло?
Очень важным шагом стало оперативное налаживание параллельного импорта, отмечает доктор экономических наук, главный научный сотрудник Института экономики РАН Игорь Николаев.
В апреле 2022 года Forbes оценивал падение российского импорта «минимум на 50%». Но уже к октябрю ежемесячный прирост параллельного импорта по весу товаров составлял в среднем 18%, а по статистической стоимости – 20%. В начале марта 2023-го Bloomberg со ссылкой на высокопоставленный источник в ЕС констатировал, что российский импорт «в значительной степени» вернулся к уровню 2020 года.
Нельзя, разумеется, отрицать и элемент везения. Первоначальные санкции хоть и оказались крайне жесткими, но затронули прежде всего импорт и деятельность иностранных компаний в России и почти не коснулись российского экспорта. Как следствие, почти весь год сохранялся стабильный приток денег в казну, что в сочетании с падением импорта (примерно на 40%) обеспечило «мощное положительное сальдо торгового и платежного баланса». А это, в свою очередь, поддерживало курс рубля, ликвидность банковской системы и не давало разгоняться инфляции: по итогам года она составила умеренные 11,94%.
Помогло и то, что в течение года сохранялись высокие цены на главные товары российского экспорта – нефть и газ. Поэтому снижение физических объемов продаж не уменьшило, а даже увеличило доходы.
Наконец, заметную роль сыграло серьезное увеличение госрасходов, пусть и ценой наращивания бюджетного дефицита. По словам Владимира Ковалева, госзаказы помогли поддержать производство в различных отраслях, сохранить логистические цепочки и производственные связи. Если первоначально бюджетные расходы планировались на уровне 29 трлн руб., то по итогам года их сумма выросла до 31,1 трлн руб.
Надолго ли хватит всероссийской заначки
В феврале 2023-го Минфин продолжил продавать золото из Фонда национального благосостояния. По итогам месяца, для покрытия дефицита бюджета ведомство реализовало 12 тонн драгметалла и 7,4 млрд юаней. Совокупный объем продаж составил 131,7 млрд рублей. Минфин начал продавать золото из фонда с января 2023 года, в феврале в месячном исчислении объем реализации вырос в 3,3 раза.
За год размер доступной части фонда снизился с 9,7 трлн до 6,3 трлн руб. Изменилась и структура фонда: если прежде в нем были доллары США, евро, британские фунты, юани, иены и золото, то сейчас Минфин хочет оставить только евро и золото, что снижает инвестиционную гибкость фонда.
По прогнозам Счетной палаты, к концу 2024-го ФНБ сожмется в лучшем случае до 3,7% ВВП, что станет минимальным значением за последние 20 лет.
Тонкая работа «тихого кабинета»
Масштабные санкции против нефтяного сектора заработали лишь в конце 2022-го – начале 2023 года. Речь идет о европейском эмбарго на морские поставки нефти и нефтепродуктов и о так называемом потолке цен на нефть. Надо сказать, что результаты такого демарша не заставили себя ждать. По данным Международного энергетического агентства (МЭА), доходы России от экспорта нефти и газа в январе 2023 года упали на 38%, до $18,5 млрд против $30 млрд в январе 2022-го. А в феврале, согласно подсчетам Bloomberg, нефтегазовые доходы РФ в годовом исчислении снизились почти вдвое. Поступления в бюджет от налогов на нефть и нефтепродукты просели на 48%: из-за санкций российским экспортерам пришлось предлагать партнерам очень большие скидки. Доходы от экспорта газа из-за резкого падения объемов продаж сократились на 42%.
Тем не менее и здесь был дан вполне достойный ответ. Москва не только нашла новых покупателей в Азии, но и в предельно короткий срок сформировала «теневой флот» из сотен танкеров, которые доставляют черное золото в обход санкций. Как следствие, в начале марта цена на российскую нефть вплотную приблизилась к установленному потолку и даже, по некоторым данным, пробила его.
Впрочем, за все надо платить. За экономическую активность российские власти расплачиваются бюджетным дефицитом, который по итогам 2022-го составил 2,3% ВВП, или 3,3 трлн руб. Этот год и два последующих тоже будут дефицитными. Возникает вопрос, где взять деньги на его покрытие. Как отмечала в своем Тelegram-канале профессор МГУ Наталья Зубаревич, пока экономический блок решает этот вопрос с ювелирной точностью: используются средства из Фонда национального благосостояния (ФНБ), проводится умеренная эмиссия, которая «не портит макроэкономический баланс». Осуществляются внутренние займы, и под разными предлогами взимаются дополнительные средства с российского бизнеса (можно вспомнить обсуждаемый разовый добровольный взнос 300 млрд руб.).
Сегодня немало экспертов констатируют: «тихий кабинет» Михаила Мишустина оказался одним из наиболее эффективных в истории новой России. Уже не осталось разумных людей, которые думали бы, что экономика РФ возьмет и обрушится, замечает Наталья Зубаревич. Товары, не подпадающие под санкции, будут ввозиться в рамках параллельного импорта. С санкционными товарами дела обстоят сложнее, но когда у бизнеса есть возможность получить хорошую прибыль, он будет крутиться изо всех сил, чтобы ввезти «запрещенку». Это касается и российской стороны, и зарубежных посредников. Столь необходимые микрочипы поступают через Сингапур и Гонконг. Весьма эффективно действуют каналы поставок через Турцию, и перекрыть их очень сложно. Тем не менее российская техносфера, скорее всего, будет упрощаться – мы увидим это, когда подойдет срок годности того оборудования, которое сейчас работает.
Кадры решают всё
По версии Wall Street Journal, особая роль в сохранении устойчивости отечественной экономики принадлежит молодым технократам. Это чиновники в возрасте около сорока лет, получившие экономическое образование на Западе и имеющие опыт работы в западных финансовых компаниях. Успешные действия по обходу санкций – во многом их заслуга. За эффективную работу WSJ даже назвала этих людей «секретным оружием» Кремля.
Первым американское издание выделяет замглавы Минэнерго Павла Сорокина (40 лет). Он бывший сотрудник консалтинговой компании Ernst&Young и банка Morgan Stanley, ранее изучавший финансы в Лондоне. Если верить WSJ, Сорокин, используя предыдущий опыт, лично заключает сделки с правительствами азиатских и африканских стран, ставших основными потребителями российских энергоресурсов.
Другой молодой технократ – замминистра финансов Алексей Сазанов (39 лет) также имеет западный бэкграунд. Он окончил Оксфорд, работал вместе с Сорокиным в московском представительстве Ernst&Young. Сейчас Сазанов играет ключевую роль в изыскании способов покрыть быстро растущий бюджетный дефицит.
Отмечается также Денис Дерюшкин, бывший аналитик Bank of America, который в 29 лет стал руководителем отдела исследований Министерства энергетики и представлял РФ на консультативных встречах ОПЕК – тогда речь шла о поддержании высоких цен на нефть. И, наконец, «самый влиятельный экономический советник» президента Путина Максим Орешкин, прежде работавший во французском банке Credit Agricole и получивший нынешнюю должность в 38 лет.
Wall Street Journal пишет, что на Западе недооценили опыт нового поколения российских чиновников. Правда, и задачи, стоящие перед ними, будут усложняться по мере того, как начнут проявляться долгосрочные последствия санкций.
Самое плохое впереди?
Пока же складывается впечатление, что российские власти слишком оптимистично смотрят в будущее. Официальные прогнозы по динамике ВВП улучшаются с каждым месяцем. В очередном обзоре ЦБ «О чем говорят тренды» отмечается возможный рост на 1% по итогам 2024 года и допускается, что этот прогноз может быть пересмотрен в сторону улучшения. Минэкономразвития сулит нам в будущем году двухпроцентный рост. А Международный валютный фонд и вовсе пообещал рост на 0,3% уже в этом году.
Главными драйверами возможного роста, по версии ЦБ, должны стать щедрые вливания бюджетных средств, которые пойдут на нужды спецоперации и на адаптацию нашего хозяйства к международным санкциям.
Игорь Николаев отмечает, что рост исключительно за счет бюджетных расходов – это своего рода имитация развития. Сами заплатили, сами нарисовали. Всерьез же говорить об экономическом росте преждевременно, ибо не очень понятно, каким образом можно его добиться. Рост экономики зависит от десятков факторов, но в нашем случае можно выделить три основных: инвестиции, потребительский спрос и экспорт.
В прошлом году инвестиции в основной капитал действительно подросли более чем на 5% – компаниям нужно было завершить начатые проекты, – плюс интенсивные вложения в импортозамещение предотвратили остановку некоторых отраслей. Но сейчас роста инвестиций в основной капитал не предвидится, напротив, ожидается небольшое падение. Следовательно, этот фактор роста отпадает.
Потребительский спрос. Согласно прогнозу на 2023 год и плановый период до 2025 года, именно он должен стать основным драйвером экономического роста. Но реальные располагаемые доходы населения в прошлом году снизились на 1%. И это несмотря на большие средства, пущенные государством на поддержку населения (повышение пенсий, МРОТ). Оборот розничной торговли в 2022 году, по данным Росстата, сократился на 6,7%, причем в декабре падение составило рекордные 11% год к году. Сможет ли вялый спрос толкать экономику вверх?
Наконец, экспорт. Он точно не сможет выступать драйвером роста, поскольку санкции Запада направлены именно против него. «Мы ожидаем, что снижение доходов [России] от нефти и газа в ближайшие месяцы будет более резким», – заявил Reuters исполнительный директор Международного энергетического агентства Фатих Бироль. При этом в среднесрочной перспективе тренд на снижение должен усилиться из-за отсутствия доступа к технологиям и инвестициям. Да и действия российских властей направлены сейчас на то, чтобы сохранить доходы от нефтегазового экспорта, а не на то, чтобы увеличить их.
По мнению Игоря Николаева, правительство РФ хорошо овладело приемами ситуативного реагирования, однако в его действиях не хватает стратегических решений. Верной стратегией было бы не добиваться роста любой ценой – это, скорее всего, сейчас невозможно, – но проводить политику на сохранение и стабилизацию экономики. Тем более что внешнее давление на Россию может еще усилиться, а возможности государства тратить деньги и покрывать дефицит бюджета небесконечны. Ликвидная часть ФНБ сокращается, ставки по гособлигациям растут (при последнем размещении ставка превысила 10%). Невольно приходит на память 1998 год и история с ГКО.
На 2023 год имеющихся источников нам хватит, говорит Николаев, но перспективы 2024-го и следующих лет должны вызывать беспокойство.
Кому легче выдержать санкции
Меньше всего отрицательные последствия сказались на потребительском секторе, агропромышленных отраслях, химической промышленности, строительстве. Данные отрасли менее всего завязаны на внешние рынки – они имеют внутреннюю сырьевую базу и работают на внутренний рынок.
Тяжело приходится тем, кто зависит от импорта технологий и оборудования, поскольку это накладывает ограничения на производство. «Замещающие инвестиции» в ближайшие годы, согласно обзору ЦБ, будут нацелены на попытки сохранить прежние технологические рубежи и на создание новой инфраструктуры, но о техническом и технологическом развитии речь, увы, не идет.
0
44.25
