Пекин поддерживает расширение БРИКС, на днях заверили в МИДе Поднебесной. Хотя ещё недавно китайцы и слышать о таком не хотели, годами забалтывая вступление в союз Аргентины. А накануне в ШОС вступил Иран. В чём же подвох происходящего?
Подвох в том, что обе эти страны в первую очередь пытаются выстроить отношения с Китаем, а уж затем с остальными членами союзов. При этом в Тегеране и Буэнос-Айресе понимают, что для социалистического Китая особую ценность представляет социалистическая составляющая их государственного строя. В 70-е годы СССР так выстраивал отношения с африканскими странами. Хочешь дружить с нами и получать от нас «плюшки» – объяви, что ты строишь социализм. Сегодня так действуют китайцы. Обратили внимание, как с укреплением российско-китайских связей (процесс начался примерно в 2016 году) изменилась риторика Кремля касательно строительства в России «социального государства»? В Пекине, впрочем, ничуть на наш счёт не заблуждаются, потому-то и партнёрство у нас хоть и стратегическое – на словах – и с настороженной оглядкой – на деле. Вот Аргентина другое дело. Или Иран.
Социально близкие
На прошлой неделе в Китай с трёхдневным визитом прибыл президент Ирана Эбрахим Раиси – дабы закрепить последствия вступления страны в ШОС. У Тегерана с Пекином – «всеобъемлющее стратегическое партнёрство». И годовой торговый оборот в 20 млрд долларов (с Россией – 4 миллиарда). И хотя исламская республика, казалось бы, не строит социализм в классическом представлении, уже несколько лет – кстати, сразу же после усугубившегося сближения с Китаем, – там проводят идею, что цель всё-таки не социальное, а социалистическое государство. Четыре года назад старший научный сотрудник ИМЭМО РАН Николай Кожанов впервые обозначил общественный строй Ирана как «исламский социализм». «Объявив защиту «социально угнетённых» одной из главных задач исламской республики в 1979 году, аятолла Хомейни и его последователи превратили популизм в один из главных рычагов внутренней политики, а также поставили исламские власти в вечную зависимость от поддержки низших классов», – разъяснял эксперт. Но лишь несколько лет назад в Тегеране начался дрейф от социального государства к социалистическому, и лишь тогда китайцы резко нарастили торговый оборот с персами и «подсадили» их в ШОС, хотя далеко не все члены этой организации были рады такому партнёрству. Можно много говорить об экономических перспективах сотрудничества китайцев с персами, да и об уникальной меркантильности китайцев тоже, и всё-таки первейший приоритет для коммунистического Китая – не деньги, а идея.
Российско-китайское партнёрство красиво именуется стратегическим, но, по сути, это сожительство. Пекину выгодно, хотя лишь отчасти, а нам – в ещё меньшей степени. Но о браке речь явно не идёт
Вот и с Аргентиной примерно та же история. Казалось бы, в БРИКС есть Бразилия – страна со стабильными левыми устремлениями, а теперь ещё и с леваком-президентом. Аргентина больше 10 лет топталась в предбаннике БРИКС, но китайцы её «динамили», хотя в целом страна вполне вписывается в китайские представления о прекрасном – там если и не развитой социализм в действии, то нечто очень похожее. Бесплатное среднее и высшее образование, бесплатное здравоохранение, причём не только для аргентинцев, но и для приезжих, социальное жильё для местных – дармовое, для всех прочих – копеечное. Индексируемая минимальная пенсия – 350 долларов США. А ещё в Аргентине сильнейшие профсоюзы, настолько могущественные, что уволить работника – дело практически безнадёжное. Называется этот строй «перонизм» (по имени провозгласившего этот курс диктатора Перона), но для китайских коммунистов важнее суть – партнёрство предстоит выстраивать с социальным государством. На деле социальным, а не на словах.
В общем-то, уже лет семь ни для кого не секрет, что Пекин формирует вокруг себя свой «социалистический лагерь» – в несколько ином смысле, нежели тот, что создавал СССР, но с похожим идеологическим подходом. Что в БРИКС, что в ШОС входят страны левой ориентации. Бывшие советские республики Средней Азии (традиции развитого социализма никуда не делись), Индия с Пакистаном, Южная Африка, Бразилия. Да, преподносятся эти союзы как в первую очередь экономические, торговые партнёрства, но состав стран-участниц таков, что некоторые выводы напрашиваются сами собой. Перед нами новый китайский соцлагерь. Союзы китайских социалистических республик. И в этой связи возникает вопрос: а каково место России в выстраиваемых Китаем союзах?
Кризис взаимного доверия
Следовало бы кое о чём напомнить. Как уже говорилось, резкое сближение Пекина с Москвой началось в конце 2016 года, а выходить на пик стало летом 2018-го. Тогда, в начале июня, за несколько дней до отъезда Путина в Пекин, в Москву неожиданно нагрянула делегация Компартии Китая во главе с Юй Хунцю, возглавляющим дисциплинарную комиссию в организационном отделе КПК. Больше 100 человек. Была в Советском Союзе такая инстанция – партийный контроль. А это её китайский аналог, ответственный за соблюдение «морального кодекса строителя коммунизма». Казалось бы, какое отношение к происходящему в России может иметь китайский партконтроль?! А членов комиссии принимали в президентской администрации, в управлении по вопросам госслужбы и кадров, а также в доме правительства. Кадровики принимали. Пять суток многочасовых бесконечных бесед. Чего ради? На этот вопрос ответили в рупоре КПК «Жэньминь жибао»: «Китайские гости рассказали о концепции председателя КНР Си Цзиньпина о социализме с китайской спецификой в новую эпоху». То есть российским кадровикам из высших сфер государственного управления китайские товарищи читали некие идеологизированные наставления?
Теперь-то мы знаем, о чём велась речь. Китайские партнёры просили российское руководство артикулировать тезис о строительстве в России социального государства. Что и было сделано – сомневающиеся могут перечитать президентские послания последних нескольких лет. Социальная повестка в них преобладает. Напомним, что «Наша Версия» писала об этом в июне 2018-го: «В 40–50-е СССР тащил на буксире в светлое завтра новый Китай. Теперь наши роли поменялись, но смысл в целом тот же. Но мы-то вас, уважаемые читатели, ещё год назад предупреждали: Россия отчасти вернётся в своё социалистическое вчера. Это непременное условие Китая. Креститься на лики Маркса и Ленина нас никто не обяжет, но соблюдать дисциплину по заветам Великого кормчего – заставят». Примерно так в конечном счёте и вышло. Но от России КПК всё же хотела большего, нежели признание себя социальным государством. А у российского руководства, да и у общества в целом, по всей видимости, имелись веские основания не торопить события. Так или иначе, российско-китайское партнёрство застопорилось не в последнюю очередь по идеологическим причинам. Хотя и не только по ним.
Оглянемся ещё раз на Иран с Аргентиной. Обе страны, скажем так, дружелюбны для китайского бизнеса. Крупной китайской корпорации зайти в Аргентину будет довольно накладно, налоги слишком высокие. Но вот мелкие предприниматели вполне могут приезжать и работать (иностранец с ИП платит налог всего 9%). Примерно так же обстоит дело в Иране – крупному китайскому бизнесу заходить желательно строго в партнёрстве с иранскими игроками, но препоны мелкому предпринимательству полностью отсутствуют. И китайцы едут работать как в Аргентину, так и в Иран. И их там никто не гоняет. А что происходит в России? Мы как-то недавно писали: производители автомобилей из Поднебесной несколько лет безрезультатно пытались наладить выпуск машин в Липецкой области. Проекты тонули в бюрократических согласованиях. А ещё местным властям категорически не нравилось то, что китайцы намеревались завозить на производства работников из Поднебесной. В это, похоже, всё и упиралось. И не взлетели проекты по этой причине. Понятное дело, что хватает своих мигрантов из Средней Азии. Куда нам ещё и китайцы! Но Пекину это невдомёк: если мы партнёры взаправду, а не понарошку, поднимайте шлагбаум! Но мы-то видели, как китайские товарищи хозяйничали на Дальнем Востоке и в Сибири, выращивая сельскохозяйственные культуры. Как саранча! За несколько лет плодородные почвы превращали в пустыню. И как запустить таких в Центральную Россию?! А в итоге кризис взаимного доверия. Сводящий на нет все досужие разговоры о стратегическом партнёрстве.
Как стать завидной невестой
Житейская мудрость учит, что если девушка на выданье засиделась в невестах, для того чтобы выйти замуж, ей придётся приложить чуть больше усилий. Одеваться позавлекательнее, записаться в клуб свиданий «кому за 30», публиковать свои данные на сайтах знакомств и ходить на свидание не только с богатыми принцами. В общем, стараться понравиться. Российско-китайское партнёрство красиво именуется стратегическим, но, по сути, это сожительство. Пекину выгодно, хотя лишь отчасти, а нам – в ещё меньшей степени. Но о браке речь явно не идёт. Мы опускаем шлагбаум перед китайским нашествием, тем самым лишая свою экономику инвестиций. Патриоты, возможно, порадуются, но экономика – точно нет. Между тем, наводя мосты с теми же Аргентиной и Ираном, Китай отодвигает Россию всё дальше на задворки. Ограничивая тем самым нашу роль в союзах ШОС и БРИКС. Тут многие дивились недавней гиперактивности МИД РФ в Африке – так нам, похоже, ничего другого не остаётся. С Америкой и Европой мы побили горшки, а с китайскими товарищами пребываем в платонических, никуда не ведущих отношениях. И всё, что нам остаётся, – партнёрство с африканскими странами. На этой стезе у нас, к слову, многое получается, так что невеста, засидевшись в девках, однажды может оказаться в набедренной повязке и плясать под тамтамы.
В своё время мы требовали от Пекина признать наш примат перед бывшими союзными республиками в рамках ШОС. И Пекин этот примат признал. А что в итоге? Россия открыла границы перед киргизами, таджиками и узбеками. Приняла несколько миллионов трудовых мигрантов, то ли 7, то ли все 15, официальная статистика с недавних пор принципиально не ведётся. И что с того? Подменяя тонкую дипломатическую игру дачей взятки, наша страна стремительно утрачивает влияние даже в бывших советских республиках. Думаете, китайцы это не видят? Видят, потому и уводят у нас бывших наших союзников. Белорусов с казахами уже увели. И за остальными дело не станет, и их уведут. Впрочем, у России пока остаётся шанс.
Китайское руководство не раз намекало, что хотело бы видеть Россию чем-то большим, чем она сегодня является. В этой связи поддержка украинской спецоперации Пекином – это даже не намёк, а прямое руководство к действию. Точно так же и со Средней Азией – у китайцев до неё руки не доходят, но в Пекине небезосновательно отмечают, что, пока Россия ловит ворон, киргизов с туркменами и узбеками у неё уводит Реджеп Эрдоган. Турция, к слову, стоит в очереди в ШОС, и если однажды её туда примут, российским претензиям на влияние в Средней Азии настанет каюк. Китай нас подталкивает к действию – поскорее оформить союзное государство, куда бы вошли бывшие республики СССР. И тогда у Китая в Евразии появится полноценный партнёр, региональная сверхдержава. Одновременно и военный буфер, и торговый коридор, и ресурсная база. Завидная невеста, к такой и посвататься не грех.
По некоторым данным, в ближайшие дни Россия всё-таки предпримет некоторые шаги, дабы оформить новое союзное государство. Если всё пройдёт более-менее гладко, уже в марте, в ходе визита в Москву председателя КНР Си Цзиньпина, российско-китайское партнёрство может выйти на некий принципиально новый уровень. По слухам, помимо Украины (или её части) и Белоруссии в состав союзного государства новой формации могут войти как республики Средней Азии, так и по меньшей мере две республики Закавказья. Нет, пока это не Грузия с Азербайджаном, а Абхазия с Южной Осетией, но лиха беда начало.
Кстати
Наглядной иллюстрацией превратностей российско-китайского партнёрства смело можно считать строительство железнодорожного моста через Амур, от посёлка Нижнеленинское Еврейской АО до города Тунцзяна. Построить его договаривались на паритетных началах – пополам. В итоге Россия за пять лет построила 309 метров моста, в то время как китайцы за два года соорудили 1,8 километра. На самом деле большая часть моста пришлась на китайскую территорию. Вот только срок, который понадобился нашим строителям, чтобы построить в 6 раз меньший участок, китайских товарищей неприятно удивил. Три года, с 2016-го по 2019-й, китайцы наблюдали с противоположного берега за российским долгостроем. И сделали выводы, нет сомнений. Кстати, из-за нашего долгостроя пришлось сдвинуть сроки начала железнодорожного сообщения на 2023 год. Вместо 2017-го.
Примеряем роль латышей?
А вот что будет дальше, после визитов главы МИД Китая Ван И и председателя КНР Си Цзиньпина – разумеется, в том случае, если в очередной раз в Москве не застопорятся интеграционные процессы, – погадать небезынтересно. В совместное с Китаем будущее Россию должны позвать. Си как-то придётся это артикулировать. До сих пор наше стратегическое партнёрство подразумевало «стоять спиной к спине», как целомудренно выразился товарищ Си. Но, стоя спиной к спине, хорошо взаимодействовать в драке. В прочих случаях было бы неплохо смотреть партнёру прямо в глаза. И если Китай настроен выводить партнёрство на принципиально новый уровень, не мы, а товарищ Си должен будет об этом заявить. Вот и поглядим тогда на действия коллективного Запада. Или ряда его представителей по отдельности. Пока в Европе перспективы российско-китайского партнёрства оценивали не слишком высоко, по всей видимости, принимая во внимание всё, о чём было написано выше. Но с учётом новых реалий Старой Европе придётся многое переосмыслить, в том числе и собственные действия в контексте российско-украинского конфликта.
Если же ничего, о чём говорилось выше, не произойдёт, нам придётся забыть про былое величие, довольствуясь ролью поляков или, хуже того, латышей с эстонцами в Евросоюзе. В самом деле, без китайских инвестиций и технологий перспективы у нас не ахти. А у Пекина будет больше веских оснований развивать партнёрство с теми же Ираном и Аргентиной, а не с капризной, несговорчивой и неповоротливой Россией.
Справка
В Шанхайскую организацию сотрудничества помимо России и Китая входят Индия, Пакистан, Казахстан, Киргизия, Узбекистан и Таджикистан. Прошлой осенью в ШОС приняли Иран. Ещё три страны пребывают в статусе наблюдателя – Белоруссия, Монголия и Афганистан.
В БРИКС входят Бразилия, Россия, Индия, Китай и ЮАР. Дожидаются в очереди три кандидата на вступление – Аргентина, Алжир и Иран. Ещё несколько стран, возможно, получат статус кандидата в ближайшее время. В первую очередь это Турция, Саудовская Аравия, Мексика и Казахстан. Возможно также вступление Греции, Индонезии, Бангладеш, Таиланда и Нигерии. Но в отдалённой перспективе.
0
25.00
