Казалось бы, эта эпоха должна была исчезнуть без следа. Люди тогда не знали письменности, не оставляли пространных хроник и клинописных архивов. Люди, населявшие Европу пять тысяч лет назад, в ту пору, когда их современники в Месопотамии, на Ближнем Востоке и в Египте уже создали свои цивилизации.
Но именно эти «дикие европейцы», жившие на далекой периферии тогдашнего культурного мира, стали основателями уникальной цивилизации, еще не знавшей ни алфавита, ни государственности, но оставившей монументальные памятники, которые мы встречаем в Западной Европе повсюду: от Испании до Германии, от Ирландии до Мальты. Эти памятники возводились в одно время с египетскими пирамидами, но если «древняя мудрость Египта» давно заставляет историков замирать перед откровениями, явленными нам ее творцами, то «древняя дикость Европы» до недавних пор вселяла в их сердца лишь стыд.
В третьем тысячелетии до новой эры Европа была крестьянской страной. Поля, пастбища, сельские поселения – вот ее тогдашние пейзажи. А в это время в регионах, прилегающих к Европе, – в Анатолии, Леванте, Месопотамии и Египте – разрастаются города. В Месопотамии и Египте зарождается своя литература. Формируется государственность. Переживает расцвет Древнее царство в Египте. В XXVI—XXV веках до новой эры в Гизе возводятся грандиозные пирамиды.
Однако именно в то время, когда египтяне громоздили один камень на другой, строя свои пирамиды, то же самое делали и европейцы, возводя каменные монументы, пережившие века.
Камни… Почему камни? В эпоху последнего оледенения значительная часть Европы была покрыта ледниками. Когда же более 10 тысяч лет назад они отступили, повсюду остались многочисленные камни, некогда принесенные растекавшимися языками льда. Часто это были громадные глыбы – материал для будущих мегалитических построек.
Итак, вершинными достижениями европейской культуры в ту эпоху являются громадные каменные монументы. По всей вероятности, они были либо гробницами, либо святилищами, где совершались какие-то обряды, приносились жертвы неведомым богам. Быть может, единую сегодня Европу пять-шесть тысяч лет назад сплачивала единая религия – мегалитическая религия, зримыми памятниками которой и стали «европейской соборы» доисторического безвременья: Бродгар и Нью-Грейндж, монументы Бретани и Мальты.
И, конечно же, Стоунхендж.
Это был, вероятно, самый грандиозный памятник той беззвучно исчезнувшей цивилизации. Самый величественный ее храм, сравнимый, разве что, с современным собором святого Петра в Риме, церемониальным центром Римской католической церкви.
Нашествие и отступление «великанов»?
Еще с античных времен многие памятники мегалитической культуры повергали людей в страх и трепет, ведь они казались делом рук злых волшебников или сказочных великанов.
«Уже для греков и римлян, осваивавших западные побережья Средиземного моря и атлантические взморья Европы, они были памятниками седой старины, о которых местные варвары рассказывали разные небылицы», – пишет историк Андрей Зубов в книге «История религии».
Да что там римляне и греки! Еще в XVIII веке подобные монументы считались творением тех самых исполинов, которые, как повествует Библия, населяли Землю до потопа («В то время были на земле исполины… это сильные, издревле славные люди», Быт 6, 4). В Германии гробницы, оставшиеся от эпохи мегалитов, и поныне зовутся Hünenbetten, Hünengräber, «логовами великанов», «гробницами великанов». Им, этим загадочным богатырям минувших эпох, которые разбрасывали горы, как камни, посвящено немало легенд, бытующих по всей Европе.
Прирожденные язычники (кто бы в этом сомневался?), строители мегалитов еще со Средних веков были изгнаны благочестивыми священниками и богословами в те мрачные дали прошлого, где люди не знали Бога. Сама память о них затаилась в тех глубинах подсознания, в тех тайниках нашей души, где брезжит что-то дьявольское, демоническое.
Лишь в XIX веке люди стали постепенно осознавать, что эти странные постройки из неподъемных камней воздвигнуты такими же, как они, людьми, только жившими много столетий назад. В середине девятнадцатого века, между 1840 и 1860 годами, за этими памятниками прошлого утвердилось название «мегалитические монументы». С этого времени начинают говорить и о «мегалитической культуре».
Однако на протяжении еще многих десятилетий ученые, пытаясь понять назначение этих громадных построек, выдвигали неожиданные гипотезы и давали волю самым буйным фантазиям. Столь же произвольны были и датировки этих памятников, о подлинном возрасте которых – в отличие от тех же египетских пирамид – не говорила ни единая надпись на стенах.
Итак, целый вихрь гипотез завертелся в умах историков, молча взиравших на мегалиты. В Англии и Франции воцарилась «кельтомания». Например, древние гробницы в здешних краях – их называют «дольменами» – нередко напоминают громадный стол. Естественно, возникло предположение, что они были алтарями у кельтов и что на этих каменных столах друиды приносили кровавые жертвы богам.
Другая группа историков вовсю предалась «египтомании». Приверженцы этой партии были уверены в том, что люди, имевшие обыкновение возводить любые постройки из многотонных камней, были лишь прилежными учениками строителей пирамид.
В сооружении мегалитов подозревали даже римлян, расселившихся всюду, где имелись эти циклопические постройки. Именно практичным римским умам, этим геометрам и солдафонам, некоторые приписывали конструкцию Стоунхенджа.
На побережье и островах Средиземного моря, наоборот, считали авторы других теорий, хозяйничали финикийцы. Они и оставили после себя подобные постройки.
В конце XIX века, когда изучение древностей, бывшее зачастую уделом дилетантов, окончательно превратилось в науку археологию, наступил новый этап исследования мегалитических монументов. Описание памятников, найденных во Франции, Великобритании, странах Скандинавии, Испании, Португалии и средиземноморских островах. Раскопки и сравнительные исследования.
Однако многое в этой культуре великих строителей древности все еще остается непонятным для ученых. Проблемы становления мегалитической культуры и ее распространения, проблемы датировки мегалитических памятников и их назначения относятся к не решенным до конца проблемам истории. Правда, теперь уже никто не говорит о некоем «кочевом народе», который, мигрируя с континента на континент, не переставал собирать все встречавшиеся ему камни и обломки скал, чтобы из них непременно что-нибудь соорудить.
Не было и единой мегалитической культуры. Ее проявления очень разнятся в Испании и на Мальте, в Британии и Бретани. Порой они отличаются так же разительно, как одиноко стоящий менгир отличается от каменного кольца Стоунхенджа.
Каменный полумесяц
Если нанести на карту Европы область распространения мегалитических памятников, она проляжет в виде дуги вдоль побережья Атлантического океана и Средиземного моря. Как известно, область зарождения земледельческих культур на Ближнем Востоке часто называют «Благословенным полумесяцем», «Плодородным полумесяцем». В таком случае область зарождения мегалитической архитектуры в Европе, замечает австрийский культуролог Вальтер Мюсс, следовало бы назвать «Каменным полумесяцем».
Эта широкая дуга заключает около 50 тысяч каменных монументов, сохранившихся до нашего времени в Западной Европе. Почти все они расположены на побережье Атлантического океана и берегах морей, омывающих Европу.
Северная область распространения этих монументов охватывает Данию и южную оконечность Швеции. Здесь особенно часто встречаются камерные гробницы – погребальные сооружения из камня, длительное время служившие склепами для захоронений. Только на острове Зеландия (Дания) их насчитывается более двух тысяч.
Далее «дуга мегалитов» пролегает по немецкому побережью Северного моря и устремляется на север Шотландии. Особенно любопытны коридорные гробницы, обнаруженные на Оркнейских островах.
Наконец, миновав Ирландию, а также западное и южное побережье Англии (о, еще раз бросим взгляд на Стоунхендж!), зона каменных монументов достигает Бретани, где плотность мегалитических памятников особенно высока. «У читателя, не обладающего специальными знаниями, слово «Бретань» неизменно ассоциируется с доисторическими каменными памятниками, которые очень тесно связаны с жизнью ее народа и фольклором», – пишет Льюис Спенс в книге «Легенды и рыцарские предания Бретани». Здесь находятся самые древние постройки, оставленные людьми «цивилизации мегалитов». Возраст некоторых коридорных гробниц Бретани достигает почти 7000 лет. Они сооружены около 4700 года до новой эры.
Мегалитические постройки Англии, Шотландии и Ирландии гораздо моложе. Можно предположить, что строители мегалитов в Бретани, гонимые «жаждой странствий», около 4000 года до новой эры переселились в Англию, переправившись через пролив, отделявший ее от континентальной Европы.
Но продолжим наше путешествие на запад. Полоса мегалитических памятников выглядит необычайно протяженной. Особого разговора заслуживают монументы, украшающие острова Средиземного моря. Перенесемся, например, на Мальту. Острова Мальтийского архипелага были заселены людьми в эпоху неолита. На протяжении двух тысячелетий жители Мальты создавали свою уникальную культуру, памятники которой поражают нас и поныне. Они были строителями колоссальных каменных храмов, которые считаются одними из самых загадочных мегалитических памятников мира. Некоторые из этих храмов первоначально были, наверное, гробницами. Предположительно, здесь почитали богиню плодородия, Великую Богиню-мать.
Строители этих древних памятников были словно породнены с природными стихиями. Солнце и Луна становились непременными участниками празднеств в предуготовленных им декорациях. Они как будто подчинялись человеку, были послушными актерами в спектакле, поставленном им. В положенный срок – в том действии, в той картине – они появлялись на небосводе, чтобы ярко вспыхнуть в проеме между камнями или высоко взойти над рукотворной скалой. Для человека же эти небесные светила были одновременно и богами, определявшими все в его жизни, и покорными слугами, исполнявшими его волю, возвращавшими дни радости и счастья – дни лета и весны.
Между миром мертвых и миром живых
Мегалитическая культура не была для Европы случайным поветрием. Она господствовала здесь тысячелетия, пока не уступила место натиску кельтов и античным ценностям, принесенным под чеканную поступь римских легионов.
Самые ранние свидетельства этой культуры датированы первой половиной V тысячелетия до новой эры (мегалиты в окрестности Карнака во Франции), а самые поздние появляются в Британии в то время, когда минойская (критская) цивилизация клонилась к своему закату – около 1500 года до новой эры, а на островах Средиземного моря мегалитическая культура просуществует и того дольше.
Три тысячи лет! Такой огромный срок не был отпущен ни античной Греции, ни Римской империи, ни Древнему Египту. В этом была уникальность мегалитической цивилизации. Если бы ее создатели владели письменностью, как много они могли бы рассказать нам, их потомкам! Но единственные иероглифы, которые были им ведомы, – это язык камней, наверное, навсегда утраченный нами. Лишь отдельные символы, мнится нам, мы разгадываем, делая это с превеликим трудом.
В последние годы все больше людей интересуются тайнами мегалитов. С появлением новейшей измерительной техники их исследование расширяется. Разумеется, особое внимание археологов всего мира, как и любителей древности, привлекает Стоунхендж, – пожалуй, самый знаменитый памятник эпохи мегалитов.
Эпоха же была удивительной! Европа, вся эта громадная, дикая часть света внезапно ощутила свое единство. Из одного ее конца в другой теперь устремлялись предприимчивые авантюристы, стараясь раздобыть в самых глухих ее уголках соль, руду или янтарь, а потом продать их за сотни километров отсюда. Так же сбывались и идеи.
Многих, кто занимается исследованием мегалитической культуры, поражает, насколько все же схожи, а порой и совершенно одинаковы ее памятники – все эти гробницы, святилища и другие постройки, – возникшие повсюду. Поражает появление одних и тех же символов и скульптур в сооружениях, которые разделяют тысячи километров. Поражает сходство ритуалов и церемоний. Для большинства ученых это – несомненный знак того, что на протяжении тысячелетий определенные религиозные верования распространялись в разных регионах, и вместе с ними распространялся главный архитектурный стиль эпохи. Он помогал обустраивать жизнь и на этом свете (святилища), и на том (гробницы).
Для мегалитической религии характерен культ предков. Громадные постройки были местом, где начинался мир предков, куда стекались усопшие люди, превращаясь в предков-хранителей племени, Именно здесь, среди этих могучих каменных стен, пролегала граница между миром мертвых и миром живых.
Адепты этой религии прилагали неимоверные усилия, чтобы оказать достойные почести покойным и воздвигнуть им загробные дома, которые ничто не могло бы сокрушить. Повинуясь этим неизреченным догматам, люди совершали немыслимое – возводили «усыпальницы вечности», громадные монументы, которым предстояло пережить тысячелетия.
Многим из нас такое поведение покажется безумным. Но, наверное, с точки зрения строителей Стоунхенджа, «современные европейцы, далекие их потомки, показались бы им не менее безумными, когда все силы своих рук и воли они вкладывают в обустройство временного, земного существования, стараясь вовсе забыть о неизбежности смерти и отщипывая для умерших только жалкую толику тех средств, какие тратятся на прихоти живых» (А. Зубов). И далее: «Монументальные «вечные» захоронения должны были стоять до конца времен. Поэтому их строят навсегда. Жилища же живых временны и непрочны, как сама наша земная жизнь. До нас от эпохи мегалита дошло то, что предназначалось мертвым, то есть вечности».
Разумеется, появлялись и другие громадные каменные постройки, которые служили не гробницами, а святилищами. Отдельно стоящие менгиры – камни, установленные вертикально, – некогда могли быть и монументами, и простыми ориентирами. А, может быть, как предположил немецкий археолог Хорст Кирхер, в менгирах воплощались души умерших. Ведь камень, в отличие от плоти, не был подвержен тлению и распаду.
Нам трудно проникнуть в мир представлений людей мегалитической культуры. Ведь образ их мышления разительно отличался от нашего. Многое, что определяло ход их мыслей, просто не существует для нас.
Они оставили нам в наследство десятки тысяч «висячих и стоячих» камней. Когда-то, около четырех тысяч лет назад, их было гораздо больше. Впоследствии многие из них послужили потомкам в качестве строительных материалов, заменяя им целые каменоломни. Часть камней была уничтожена благочестивыми христианами, видевшими в них только дикое проявление язычества, служение дьяволу.
Теперь мы с изумлением вглядываемся в эти памятники исчезнувшей культуры. Пытаясь постичь смысл, вложенный в них, мы переносимся к истокам европейской цивилизации, к самим основам нашего мышления и мирочувствования.
Как отмечает британский историк Эндрю Шеррат на страницах «Иллюстрированной первобытной и ранней истории Европы» (1996), мегалитические постройки являются главной особенностью земледельческих культур Северной и Центральной Европы того времени. На протяжении многих поколений этим постройкам, показывавшим, что главные календарные даты будут вечно повторяться, что боги не прогневались на людей, придавалось важное сакральное значение. Они были своего рода «местом коллективной памяти» и подчас становились главными святынями, скреплявшими племенные союзы.
Кафедральные соборы каменного века
Эпоха мегалитических построек не может не пробудить в памяти ассоциации со средневековой эпохой, а сами постройки так и хочется сравнить с кафедральными соборами, вознесшимися тогда повсюду в христианском мире.
«Если археолог далекого будущего раскопал бы древний Новгород, Кёльн и Йорк, он повсюду столкнулся бы со сходной картиной – один громадный каменный комплекс, безусловно, религиозного предназначения, некоторое число подобных же, но меньших размеров, комплексов, и море недолговечных и неказистых жилых построек. Он бы ошибся, если бы счел все эти ансамбли делом рук одного народа, но он был бы совершенно прав, когда бы решил, что люди, их возводившие, вдохновлялись идеями, шедшими из единого источника, и что они одинаково предпочитали усилия в религиозной сфере житейским трудам» (А. Зубов).
Точно так же распространялись по всей Европе и идеи возведения мегалитических построек. Их прообразом, их базовым элементом был менгир — одиночный вертикально установленный камень. Подобные менгиры часто можно встретить в Бретани; имеются они и на Британских островах. Некоторые из них достигают громадных размеров, как, например, Grand Menhir, «Большой менгир», в Локмариакере (Бретань), достигавший в длину более 20 метров и весивший 350 тонн; впрочем, эта глыба давно раскололась на четыре части. К числу наиболее известных менгиров принадлежат также гранитный камень из Шан-Долана высотой 9,5 метров и Blind Fiddler, «Слепой скрипач», камень высотой 3,27 метра из-под Кэтчалла в Корнуолле.
Другой вид мегалитических построек – менгиры, установленные в виде кольца или подковы (кромлехи в Бретани и хенджи в Британии). Те и другие – это, «безусловно, символы Солнца, а, следовательно, и святилища Небесного Бога» (А. Зубов). Таким святилищем, очевидно, был и Стоунхендж.
Иногда менгиры выстраивали в виде аллей (alignements), которые могли тянуться на километры. Самые известные аллеи камней находятся опять же в Бретани. В Карнаке их общая протяженность составляет шесть с половиной километров. «Этой покрытой камнями вересковой пустоши свойственна какая-то загадочность, благодаря которой каждый, кто ее видит, получает впечатления не менее сильные, чем при созерцании остатков прекраснейших памятников древности», – отмечает Льюис Спенс.
Еще одним типом сооружений в эпоху мегалитов были крытые постройки, из которых наиболее известны дольмены. Они служили гробницами, были сложены из больших каменных глыб и покрыты одной или несколькими плитами сверху.
На сегодняшний день в Северной и Западной Европе сохранилось около 15 тысяч подобных построек. Один из самых известных памятников той эпохи – коридорная гробница Нью-Грейндж в Ирландии (см. «З-С», 12/10). Она любопытна еще и потому, что ее строители, подобно тем, кто возводил Стоунхендж, использовали накопленные ими астрономические знания, чтобы произвести необычный эффект.
В мегалитических монументах Мальты принципы строительства дольменов получили дальнейшее развитие. На их примере отчетливо видно, что мегалитические постройки были центрами проведения сложных ритуалов, которые не ограничивались одним лишь погребением усопших.
Монументы, сохранившиеся на Мальте, могут с полным основанием называться храмами, древнейшими каменными храмами. Мы видим, что здесь соединились все три изобразительных искусства – архитектура, живопись и пластика. Наряду с орнаментами, вырезанными на стенах некоторых храмов, найденные там же каменные идолы принадлежат к числу самых выдающихся памятников европейского искусства той эпохи.
Когда около 1500 года до новой эры неолитическая культура на Мальте погибла под натиском племен, переселившихся сюда из Южной Италии, здесь, на Мальтийском архипелаге, насчитывалось три десятка храмов, некоторые из них были огромными. Подчас эти храмы строились столетиями; их расширяли, сооружали все новые ниши и коридоры. Эти храмы – визитная карточка древней мальтийской архитектуры, как каменные кольца – древней архитектуры Северной Европы.
Современные исследователи на своем опыте не раз могли убедиться, какой изобретательности и слаженной работы требовало возведение мегалитов. Так, в 1979 году в одном из экспериментов двум сотням человек удалось лишь с неимоверным трудом вертикально установить каменный блок, весивший 32 тонны, а ведь он был гораздо легче некоторых древних монолитов, пишет немецкий историк Вольфганг Корн в книге «Мегалитические культуры в Европе. Загадочные монументы каменного века».
Изощренной подготовки требовала и перевозка каменных блоков от каменоломни, где они были вырублены, к месту строительства. Этот путь порой занимал многие километры. Расстояние от каменоломни до Стоунхенджа и вовсе составляло почти четыре сотни километров. Организовать доставку камней на такое расстояние можно было лишь в том случае, если само общество имело четкую структуру и было хорошо организовано. Впрочем, Эндрю Шеррат полагает, что мегалитические постройки могли быть воздвигнуты и небольшими общинами, не имевшими еще строгой иерархии.
Как бы то ни было, сооружение подобных монументов сплачивало общество, предрекало неминуемое появление незримого монолита – государства. Ведь опыт строителей показывал, на какие невероятные подвиги способны люди, если решаются работать сообща.
Мегалиты были своего рода святилищами религии, зародившейся в крестьянском обществе эпохи неолита, – мегалитической религии. С ее помощью люди пытались укротить и приручить природные стихии, от которых зависели их урожай, их пропитание, само их выживание в мире, полном враждебных сил. Возводя мегалитические постройки, они подчинялись самым могущественным из этих сил – тем, от которых зависела вся жизнь природы, тем, по чьей воле прихотливо блуждали по небосводу Солнце и Луна. Строители мегалитов были покорны этим таинственным повелителям природы. И, превращая свои грандиозные постройки в подобие солнечного календаря, они словно говорили этим повелителям: «Мы угадываем, что вы задумали, потому что подчиняемся вам».
Мегалитические постройки, действительно, были каменными календарями нового, «преображенного», века. Но календарями не в утилитарном, приземленном смысле. Если каменные блоки того же Стоунхенджа и сравнивать со стрелками часов, то эти стрелки отмеряли не мирское время, по которому мы живем, а божественное время. Время не рядовых событий, а великих катастроф и счастливых избавлений.
1.0
120.00
