Харди стал признанной звездой в Голливуде после невероятного успеха в прокате фильма «Безумный Макс: Дорога ярости», где он сыграл на пару с Шарлиз Терон, и номинации на «Оскар» за роль второго плана в «Выжившем». Леонардо Ди Каприо за этот фильм получил свой первый «Оскар» и, выйдя на сцену за таким долгожданным призом, сначала поблагодарил Харди, назвав его «своим братом по этому творческому усилию».
Голливуд Голливудом, но в Великобритании Том Харди — национальное достояние, Командор ордена Британской империи, друг принца Гарри. Ну а главное — фильмы, в которых он сыграл: «Жизнь задом наперед», «Начало», «Самый пьяный округ в мире», «Темный рыцарь: Возрождение легенды», сериалы «Острые козырьки», «Табу», картины «Легенда», «Дюнкерк» и, конечно же, «Веном».
— Том, только что вышел сиквел фильма «Веном» — и снова понятно, что это одна из ваших наиболее крутых главных ролей...
— Знаете, я раньше практически ничего не слышал об этом герое — Веноме. И мог посоветоваться только с одним человеком, знающим толк в комиксах, — моим старшим сыном. (13-летний Луи — сын от подруги актера, помощника режиссера на сериале «Королева-девственница» Рэйчел Спид. Младших детей родила жена Харди Шарлотта Райли — одного в 2015 году, второго — в 2018-м. И это все, что о них известно. Ни пола, ни имен Том не раскрывает до сих пор. — Прим. ред.) И он оказал огромное влияние на эту мою роль. Я использовал сына не только в качестве отменного знатока этого жанра, проводника, но и как своего духовного наставника в этом мире, можно сказать. Луи говорил мне, что я делаю не так, дети ведь не врут, они очень честные и откровенные. И вроде бы я прошел его тест на профпригодность, а это самое лучшее, что я мог сделать.
С этим проектом возникли объективные трудности. Вернее, одна — главная. Смогу ли я осилить двойную роль: марвеловского супергероя — журналиста Эдди Брока и забравшегося ему в голову, вселившегося в него инопланетного организма с супервозможностями Венома? Они оба входят в канонический ряд супергероев для всех, кто разбирается в этом мире. Было страшно нарушить своим появлением это благородное наследие. Напротив, я хотел стать его частью. А не опозорить и опозориться самому!
— Ну ладно, не опозорились. Вашу игру в любом случае никто не ставил и не ставит под сомнение. Да что там, эта роль — или роли — словно для вас созданы.
— Так бывает, что роли сами находятся. Но я же еще и в качестве продюсера в этом фильме выступил. А чем больше власть, тем больше и ответственность. Но даже если бы и оставался только актером, все равно спорил бы со студией. «Том меркантильный парень, когда дело касается работы. Ему наплевать, что о нем подумают, будь то режиссер, сценарист или Джон из Балтимора», — в таких случаях я предпочитаю говорить о себе в третьем лице. Потому что так проще — думать о себе как о куске мяса.
— Мало кто знает, что вы родились в привилегированной семье, жили в одном из самых дорогих районов Лондона и ходили в элитную частную школу... Но почему-то ваш образ и ваши роли не ассоциируются с этим образом жизни. (Отец Тома — большая шишка в рекламном бизнесе, в свободное время он пишет комедийные сатирические сюжеты. Мать — художник. — Прим. ред.)
— И меня не раз с треском вышвыривали! Я имею в виду частные школы. Да уж, хорошим учеником я точно не числился. Да меня и из драматических институтов позже выгоняли, кажется, раза три... Хотя родители поощряли мой интерес к драматическому искусству — по очень простой, впрочем, причине: «Мы должны найти хоть какое-то занятие для Тома!» (Смеется.) В той привилегированной позиции, которая у меня была, я явно недотягивал до каких-то приличных критериев в глазах своих отчаявшихся родителей.
— Несмотря на отличный старт, у вас были шансы все потерять из-за своих, так сказать, дурных привычек и наклонностей...
— Внутри себя я все время хотел остановиться. В том числе когда пьянство и остальное довело меня до кражи и угона машины. Но когда человека уже все равно считают безнадежно испорченным ублюдком, то другого от тебя и не ожидают. И ничего не остается, кроме как снова и снова наступать на те же грабли. Ведь ты и так бесполезный отброс общества! Да что там... Я лично знаю кучу людей, родившихся с пресловутой серебряной ложкой во рту, как и я, которые уже давным-давно на том свете пребывают. И умерли они совершенно бессмысленно, к тому же в боли и страданиях...
В процессе взросления многое определяется. Можно так и сидеть в этой куче сами понимаете чего или же что-то в себе изменить, кем-то стать. Мною всегда двигал неумолимый инстинкт не чувствовать себя счастливым нигде и ни при каких обстоятельствах. И дух противоречия. Девять случаев из десяти, если мне говорили «Не делай так!» — я именно это и делал. В нашем прекрасном районе и в школе я заполучил репутацию отъявленного мерзавца. Но на всех своих прегрешениях и глупостях, которые натворил, будучи этим самым подлецом, я и учился. И до сих пор учусь в результате. Учусь, как стать человеком, которого можно уважать — мне самому в первую очередь, глядя на него в зеркало. И эта процедура продолжится до конца моих дней...
— В общем, все мы родом из детства, еще одно тому подтверждение — ваша история.
— Мой отец самый потрясающий педагог из всех на свете, но он мог быть и очень жестоким учителем. С самого раннего детства он обращался со мной как с равным, взрослым человеком. Вместо того, чтобы, наоборот, превращаться самому в ребенка со мной. Но нет, никаких скидок, никакого фильтра... К счастью, я давно с отцом помирился, и мы даже работаем вместе. Сериал «Табу» я взялся продюсировать и сыграл в нем во многом потому, что это был проект, который мы придумали и сочинили с отцом. Я многое вынес из своих отношений с ним. Стараюсь быть лучше, чем он был со мной в детстве. Стараюсь защитить близких как могу. Хотя, очень вероятно, они еще получат свою дозу проблем, связанных со мной. Но уж точно не хочу, чтобы они проходили через все те «циклы», которые прошел я.
— Однако в отличие от многих менее везучих и привилегированных вам было дано немало шансов вернуться на путь истинный...
— Да, безусловно. На моем пути постоянно возникали ситуации, люди, от которых шли прямые послания: «Том, очнись, есть гораздо более важные дела. А ты все продолжаешь заниматься ерундой, хотя кому, как не тебе, от рождения столько всего дано!» В общем, так или иначе, но я сумел соскочить... (После лечения в 2003 году Харди не пьет. — Прим. ред.) Хотя прекрасно отдаю себе отчет в том, что мне расслабляться нельзя ни в коем случае...
Кстати, до сих пор периодически сомневаюсь, правильно ли я поступил, став актером. Иногда представляю себе, как бы сложилась моя жизнь, если бы я не передумал в последний момент и все-таки записался на тренировочный курс для поступления в парашютно-десантные войска. Сожалею о том, что тогда «нажал на тормоз»... Мне кажется, служить и быть полезным пришлось бы мне по душе.
— Зато для множества людей, поклонников вашего таланта, это была бы серьезная потеря... Слава все-таки не самое тяжкое бремя, согласитесь. К тому же ее тоже можно использовать для служения людям, помогая им, как вы и поступаете, не афишируя эту помощь...
— Я давно себя разделяю на две персоны — Публичный Том и Рядовой Том. Особенно когда дело касается детей. Могу сто раз позировать — и сам, и с женой, — делать с вами селфи. Вот сейчас в Уэльсе снимаюсь — так ради бога, со всеми местными жителями фотографируюсь, нет проблем. Мне не жалко. Но если кому-то вздумается моих детей снимать, тут я за себя не отвечаю. И все об этом знают. Камеру разобью, и самим папарацци тоже мало не покажется. Мои дети не просили меня быть знаменитостью. И делать ту работу, которую я делаю. Ну правда, меня очень сильно огорчает, когда взрослые пытаются вовлечь детей в свой взрослый мир, обрушить его на них.
— От имени миллионов фанатов вселенной Marvel не могу не спросить: высоки ли шансы Венома и Человека-паука появиться вместе в одном фильме? Ходят такие слухи...
— Плох тот солдат, который не мечтает стать генералом! Я бы не занимался этой работой, если бы такая возможность и перспектива не казалась мне весьма привлекательной. Если все заинтересованные стороны будут согласны, что это принесет всем дивиденды, не вижу причин, почему бы такому проекту не состояться.
— И у вас есть прекрасный дублер на случай такого проекта, который вас страхует со времен «Безумного Макса...». Вы его даже на интервью с собой берете, как редко кто из актеров делает.
— Мы с Джейкобом Томури как близнецы-братья. Куда я, туда и он. Он и Безумный Макс, и Эдди Брок, и Веном. Я не подставляю свое лицо, когда надо им приложиться к земле: он это делает за меня. Джейкоба мне порекомендовали на съемках «Безумного Макса...» каскадеры из команды Шарлиз Терон. Сказали, что этот новозеландский парень на меня здорово похож. С тех пор вот вместе. Когда я готовлюсь к роли, переписываемся постоянно. Правда, я ему часто вру. Спрашивает, сколько я набрал веса, например, то есть мускулы, не жир. Я отвечаю — 90 килограммов, а на самом деле всего 75 вешу. Или наоборот. Фишка в том, что нам же надо примерно одинаково весить.
Но после того, как я колени травмировал на съемках первого «Венома» и перенес две операции, стал более серьезно относиться к физической подготовке. Недавно снимался в проекте «Хавок», а это настоящий боевик в чистом виде, так помимо джиу-джитсу и всего остального изучал хореографию, которая требуется для каскадерской работы. Приятно чувствовать себя в хорошей форме благодаря таким проектам. К тому же я мог на уик-энд возвращаться к семье в Лондон. Отработал, съел свой сэндвич — и вперед, домой, к жене и детишкам. Классно ведь?
— Даже если такого рода проект не «грозит» обернуться номинацией на «Оскар»? Леонардо Ди Каприо, ваш партнер по фильму «Выживший», получил «Оскар», а вы нет. Вас это тогда не расстроило?
— Я вообще долгое время был уверен, что никогда не стану желанным гостем на подобных мероприятиях. И думал, что мне это все по фигу. Однако принюхался как-то, и мне понравилось. (Смеется.) Эта церемония вообще походила на сюрреалистический сон. Еще и потому, что у меня только что родился ребенок и мы с женой прилетели в Лос-Анджелес абсолютно обалдевшие от недосыпа и перемены часовых поясов. (Когда на красной дорожке у входа в зал журналист спросил у Харди, где его жена, актер с гордостью молодого отца сообщил, что Шарлотта кормит младенца в туалетной комнате. — Прим. ред.)
— Вас самого в тот раз «побил» малоизвестный (тоже британский) актер Марк Райлэнс. (Он получил «Оскар» за роль в фильме «Шпионский мост» в той же номинации «Роль второго плана», что и Том Харди. — Прим. ред.) Это правда, что он вас назвал любителем?
— Да, кажется, именно так он меня и обозвал — когда мимо нас с Шарлоттой проходил за своей статуэткой: «Ну что, на-ка выкуси, чертов любитель!» (Смеется.) Весело было, ничего не скажешь. А еще я проиграл Лео пари. Ди Каприо уверял, что я непременно получу номинацию на «Оскар», во что я ни секунды не верил. Хотя так оно и вышло. А я, кстати, говорил, что он непременно не просто будет номинирован, но и получит, наконец, свой «Оскар». Но пари мы заключили именно на его предсказание. В случае проигрыша я должен был сделать себе татуировку — любую, по желанию Лео. И этот тип прислал мне записку, где собственноручно, своим жутким почерком накорябал: «Лео знает всё». Деваться было некуда, но я все-таки потребовал, чтобы он сначала переписал набело свои каракули. (Смеется.)
— Вот это история! Зато вам повезло — съемки «Венома 2» закончились перед началом эпидемии и локдауна. Вы, наверное, насладились семейной жизнью за эти месяцы...
— Если спросите меня, было ли мне страшно, особенно вначале, не буду скрывать — было не по себе. Особенно когда из магазинов стали сметать туалетную бумагу и консервы! Так-так, минутку, это что, зомби-апокалипсис грядет? В общем, я тоже слегка поддался панике и закупил тонну подгузников и витаминов... А чтобы не сойти с ума, делал зарядку в саду, детьми занимался. Выяснилось, на удивление, что дисциплина и режим, чего я сам в детстве не слишком придерживался, пришлись мне очень даже по душе. Рано ложиться спать, рано вставать. Родителям без соблюдения этого детского режима ну никак не справиться, это я теперь понимаю как отец.
А еще я пек хлеб. Свой фирменный, кислый, на хлебной закваске. У меня до сих пор хранятся эти дрожжи, их надо каждый день подкармливать... Я их умудрился на две части разделить. На всякий случай. А то вдруг кто ненароком банку опрокинет или она взорвется, жалко же будет — полтора года на эту работу ушло. Я даже позволил себе в то время, как наверняка многие люди, помечтать. Этакие фантазии локдауна. А не открыть ли мне кафе после того, как все это закончится? Моя выпечка, кофе, уроки джиу-джитсу и собрания алкоголиков. И я бы пускал посетителей с собаками.
Ну а если совсем серьезно, то я, как и множество людей, получил отличную возможность — и время — задуматься о вечном. Взглянуть, так сказать, в бездну... То есть оценить свою жизнь, свое поведение, что было важным, а что нет.
— И к какому пришли выводу?
— Я думаю, что у меня стало намного меньше причин беспросветно вкалывать. Теперь мой главный жизненный стимул — дети, быть рядом с ними. И быть здоровым, находиться в хорошей форме, правильно питаться и все такое. Достаточно того, что есть крыша над головой, кровать, еда в холодильнике, разве нет? Потому что жизнь — это не репетиция. Она одна и проходит здесь и сейчас. Поэтому я стараюсь ничего не загадывать, концентрироваться на работе, которая ждет меня в самое ближайшее время. Отдаю себе отчет: сейчас у меня наступили самые важные годы жизни. Дети растут, и надо это не упустить — и в то же время работать, пока тело и голова функционируют. Пытаюсь это максимально разумно совместить. Признаюсь, это нелегко. Ну а когда дети вырастут, разлетятся из гнезда, хоть актерская работа еще при мне останется. Можно будет более тщательно к ней подходить. Все равно уже столько платить не будут. (Улыбается.) Кто знает? Может, вам еще доведется лицезреть меня в ужасающих романтических комедиях. Или вообще не увидеть больше ни разу. Ох, да неужели он сотворил такое? Принял решение, сделал выбор и исчез. Все, финита...
— Не пугайте...
— Да я не боюсь и прямо сейчас исчезнуть... Когда я был моложе, важно было что-то делать постоянно, иначе казался сам себе невидимым и ничего не значащим, не существующим. Но с тех пор, как многого добился, хочется поменьше шума и шумихи. И сам их меньше производишь. Уже понимаешь, что для тебя и для твоей семьи самое важное. Без чего нельзя прожить, а без чего можно. У каждого человека, не важно, кто он и чем зарабатывает на жизнь, должно быть хоть немного своего, только ему самому нужного и важного. Для меня это джиу-джитсу и хлеб на кислой закваске. И достаточно.
0
25.00
