Пармезан из Мордовии, моцарелла из Брянской области, папайя и креветки из Белоруссии и прочие яркие символы импортозамещения, которыми так гордятся российские власти, вновь придали остроту другому актуальному вопросу — насколько, собственно, качественна и безопасна еда, которую мы покупаем в магазинах и на рынках? У любителей не только вкусной, но и здоровой пищи сомнения на этот счет оставались всегда. Гнилой картофель или вечно свежие яблоки в магазинах никогда не пропадали. Теперь же список подозрительных продуктов расширился в разы. «Профиль» попытался разобраться, насколько эти сомнения оправданны и представляют ли опасность для здоровья ингредиенты, из которых мы готовим еду.
Гарантий никто не дает
По признанию чиновников, фактически единственное, что сейчас может гарантировать своему народу государство, – это относительная безопасность продуктов питания. Это означает лишь то, что вы не отравитесь и не умрете, съев товар с магазинной полки. Как пояснил помощник главы Россельхознадзора Алексей Алексеенко, понятие «качество продуктов питания» в настоящее время государством никак не определено. «То, что контролируется государством, – это безопасность. А безопасность к качеству не имеет прямого отношения, потому что продукция может быть безопасной, но некачественной», – отметил он.
Впрочем, нельзя сказать, что власти о качестве еды совсем не беспокоятся. Только минувшим летом глава правительства Дмитрий Медведев утвердил «Стратегию повышения качества пищевой продукции Российской Федерации до 2030 года», поручив Роспотребнадзору до конца года представить план ее реализации. Определение качества еды в ней довольно сложное, состоящее из целого ряда отдельных понятий. Главный критерий – наличие высоких пищевых показателей, которые способны сохранить здоровье человека. Ряд экспертов раскритиковали стратегию фактически сразу же после появления, отметив, что она, например, не предусматривает обязательного введения подробной маркировки продукции и штрафов за недоброкачественное производство. В любом случае стратегия пока остается бесполезным документом, ни к чему не обязывающим производителей и торговцев.
«Стратегия качества – вещь пока не существующая. Пока еще никто не понимает, как это будет работать, ее только начали разрабатывать, – рассказала исполнительный директор НИЦ «Здоровое питание» Зинаида Медведева. – Появилось желание ее создать, потому что все жалуются на качество продукции, которое государство фактически не регламентирует. Движение правильное, вопрос в том, как это будет написано и как будет контролироваться. Если мы не сможем это контролировать, тогда никто ее не будет выполнять. Любое изменение состава продукта, изменение маркировки – это затраты для производителя». По мнению эксперта, важно, чтобы требования, заложенные в стратегии, были выполнимы для производителей, чтобы у них была мотивация делать качественный продукт и не было соблазна искать лазейки. «Можно написать стратегию так, что производитель назовет массу причин, почему это сделать невозможно. Допустим, если не прописаны точные методы измерения тех или иных показателей, то не будет возможности ни самостоятельной проверки, ни проверки контролирующего органа», – отметила Медведева.
Как рассказала эксперт, регулирование пищевых продуктов сегодня в России происходит на уровне технических регламентов Таможенного союза, в частности, регламента «О безопасности пищевой продукции». «Государство обеспечивает, чтобы продукт был безопасным в потреблении, чтобы соблюдались нормы по срокам годности, по каким-то компонентам, по количеству антибиотиков (в мясе). Но вопросы качества в основном регулируются либо техническими условиями, либо ГОСТами», – объяснила Медведева.
Совесть производителя
Однако ГОСТы для производителя на сегодняшний день – дело добровольное. Если он решает соблюдать стандарт, тогда на упаковке появляется надпись «Произведено по ГОСТу». В таком случае проверяющие вправе предъявить к нему претензии в случае нарушений. Если же производитель решает, что ему это не нужно, тогда он самостоятельно разрабатывает технические условия (ТУ) для своей продукции. В таком случае потребитель видит на упаковке пометку «Произведено по ТУ», и госорганы оказываются бессильны что-либо сделать.
«Соответствие или несоответствие продуктов каким-то критериям качества является предметом соглашения потребителя и производителя. Проще говоря: нравится мне качество товара – я его покупаю. Не нравится – не покупаю, – рассказал директор экспертного департамента региональной некоммерческой организации «Росконтроль» Максим Рудаков. – Соответственно, и никакой контроль со стороны государства в этом случае не требуется. Если производитель заявляет о соответствии качества товара ГОСТу, государственный орган может и проверить. Но обычно у него есть более важные задачи – та же безопасность. Поэтому качество товаров чаще всего остается исключительно на совести производителя».
«Росконтроль» проверяет продукцию, произведенную по ТУ, на соответствие аналогичным ГОСТам. По словам Рудакова, качество такой еды гораздо ниже критериев госстандарта (хотя бывает и выше, но крайне редко). Однако юридически назвать такой товар некачественным нельзя. Как отмечают эксперты, российские нормы давно не отвечают современному времени. «Наша законодательная база безнадежно устарела, необходимо менять очень многое, – говорит Алексеенко. – СанПиНы – Санитарные правила и нормы, – например, не предусматривают очень многих загрязнителей, которые появились в последние годы». Другая проблема – трактовка этих норм. «Скажем, одни и те же ксенобиотики (чужеродные для живых организмов химические вещества. – «Профиль») могут содержаться в разных продуктах, и в каждом из них они будут на безопасном уровне, но когда они поступают в организм вместе, так как входят в рацион питания, наступает угроза для человека, – объяснил эксперт. – Нам объективно нужны новые нормы содержания вредных и опасных веществ, причем их список нужно существенно расширить».
Еще одна проблема, по его словам, заключается в том, что непонятно, кто должен контролировать качество продуктов. «Когда рухнул Советский Союз, качество стали рассматривать как что-то второстепенное. Речь шла о том, что рынок сам все расставит по местам, что здоровая конкуренция будет выдвигать новые требования, а продукт будет становиться все лучше и лучше, – рассказал Алексеенко. – На практике получилось в точности наоборот. Сейчас недобросовестные фирмы, которые выпускают фальсифицированную продукцию, получают экономическую фору по сравнению с добропорядочными производителями. Вообще, мечта любого мошенника – продавать самый паршивый и дешевый в себестоимости продукт за премиальную цену. С таким мы тоже сталкиваемся, когда недоброкачественный продукт выдают за органический, фермерский и т. п.».
Кроме того, по его мнению, необходима новая система сертификации продукции, поскольку нынешняя также пришла в негодность. «Я видел сертификаты, которые выдавались одной компании на десяток видов продукции на пять лет вперед, то есть на продукцию, которая еще не произведена, – объяснил он. – Конечно, это абсолютно недопустимо».
Конкурирующий контроль
По словам Алексеенко, в России хромает система контроля не только качества продукции, но и ее безопасности, которая должна работать безупречно. Так, за продукцию животного происхождения отвечают ветеринарные службы регионов, которые зачастую «связаны по рукам» местными условиями. «Даже карантин в случае вспышек вводит губернатор, – отметил эксперт. – То есть они завязаны на экономических интересах своего региона». Надзорные функции над ними выполняет Россельхознадзор. А вот конечную продукцию, ту, что оказывается на полках магазинов, контролирует Роспотребнадзор.
«Система получается многозвенная и неэффективная, поскольку нет оперативного обмена информацией между участниками надзора. По-хорошему, все должно быть в руках единого ведомства, – говорит Алексеенко. – Это даст контроль по принципу «от поля до прилавка», как это делается во многих развитых странах, не будет «зазоров» между ведомствами, куда обязательно влезут мошенники. И тогда в режиме реального времени будет легко определить, кто виноват. Система должна быть простой. На предприятиях должна быть введена система внутреннего контроля. С 2007 года у нас разработан целый комплекс электронных систем проверки, лабораторных сертификаций, прослеживания продукции. Но пока единого ведомства нет, и введение этих систем тоже не прошло законодательной стадии».
На этом фоне в 2011 году был принят ряд норм, которые, по мнению Алексеенко, еще больше запутали систему контроля: «Был принят пакет поправок к самым разным законам, и существовавшая система контроля окончательно исчезла. Минприроде передали кадастровую оценку земель – это то, что они реально делать не могут, потому что для этого необходимы лаборатории по всей стране, кадастры полей и т. д. Мы, Россельхознадзор, получили право проверки пестицидов в продукции лишь животного происхождения, то есть вся растительная продукция идет мимо нас. Роспотребнадзор получил право проверки конечного продукта, который находится на полках магазина. Люди, которые сделали это, показали редчайшую безграмотность. Для того чтобы проверять продукцию на химикаты, надо знать, что именно применялось при ее выращивании. Исследовать каждую конечную продукцию в магазинах никто не сможет. За то время, пока будут делать исследования контрольных образцов, вся партия будет продана, и ее съедят».
Что касается продукции животного происхождения, то, как отметил Алексеенко, Россельхознадзору зачастую проще работать с зарубежными поставщиками, чем с российскими, хотя требования одинаковы для обоих. Когда служба находит небезопасные вещества в иностранных продуктах, она сообщает об этом в ветеринарную службу поставщика. Затем в течение трех месяцев проверяется каждая его партия, и если повторных нарушений нет, то контроль снимается. В противном случае поставки закрываются. «Если мы что-то выявляем в отечественной продукции, мы сообщаем в ветеринарную службу субъекта РФ, а они уже должны принимать меры. Но система построена так, что ветеринарная служба субъекта получает финансирование из бюджета субъекта, а местным властям закрывать предприятие не с руки», – признался Алексеенко.
Неизвестное качество
Назвать точное количество недоброкачественной продукции на российском рынке сегодня не может никто. Экспертные оценки имеют очень сильный разброс – от 10 до 80%. «Все проводимые проверки выборочны, поэтому точной цифры никто не называет. Как потребители, мы знаем, что ситуация становится хуже, причем по всем видам продукции. Начиная с хлеба – там свои проблемы, заканчивая молоком и мясом. И конечно, овощами, которые никто не проверяет на пестициды», – признает Алексеенко.
За первые 9 месяцев этого года Роспотребнадзор проверил 43 тыс. предприятий, которые так или иначе связаны с производством или торговлей пищевыми продуктами. Было выявлено более 100 тысяч нарушений санитарного законодательства. Предприятия и предприниматели выплатили более 600 млн рублей штрафов. Более 50 тыс. партий еды были сняты с реализации.
В целом, по данным исследований, доля сырья, не отвечающего нормативным требованиям, остается в последнее время стабильной. Так, удельный вес некачественных продуктов по содержанию химических соединений составил 0,5%, как и в прошлом году. Как правило, речь идет о нитратах. Они были обнаружены в 1,4% проб плодоовощной продукции, а по импортным бахчевым культурам – 6,5%. Стабильным остается и удельный вес продуктов, не соответствующих нормативам по микробиологическим показателям, – 4,6% (в 2015 году – 4,4%). Этот показатель чуть выше в птицеводческой (5%), молочной (5%) продукции, столовой зелени (6%) и кондитерских изделиях (5%), а также в импортных плодах и ягодах (5%). В настоящее время в реестре Роспотребнадзора находится 2 тысячи наименований продуктов, которые были признаны фальсификатом или в которых нашли микробиологические и химические загрязнители.
«В принципе фальсификат выявлять мы, слава богу, можем, но это должна быть системная работа. Сейчас мы имеем право проводить проверки только по поручениям правительства или в порядке санитарно-гигиенического надзора. То есть это выборочные проверки. А нам нужна система, которая обеспечила бы безопасность любого продукта, который продается в любом магазине страны», – настаивает Алексеенко. «Недобросовестные производители бывают весьма изобретательны, и инновации в области фальсификации зачастую опережают появление методов контроля, – согласен Рудаков из Росконтроля. – Но тем не менее прямыми или косвенными лабораторными методами чаще всего можно выявить фальсификат. Здесь уместно вспомнить еще одно важнейшее для потребителя свойство продуктов – пищевую ценность (содержание белков, жиров, углеводов, микронутриентов). Чаще всего фальсификация приводит к снижению этого показателя».
Медведева из НИЦ «Здоровое питание», в свою очередь, обращает внимание на опасность использования в производстве продукции трансжиров – разновидности жиров, получаемых в результате так называемой гидрогенизации. Типичный пример – твердый маргарин, получаемый из жидкого подсолнечного масла. Считается, что они трудно усваиваются организмом и ведут к появлению ряда болезней. «В большинстве стран они запрещены, у нас они регламентируются только в масложировой продукции, в остальной – не регламентируются, – рассказала Медведева. – Вы можете купить конфеты, которые на 50% состоят из трансжиров. Для современного мира это не просто низкое качество, это катастрофа. И поскольку они не регламентируются, покупателю об этом никак узнать невозможно».
Потребитель в неведении
Как отметили все эксперты, у сегодняшнего потребителя фактически нет никакой возможности узнать, что же он покупает на самом деле. «Можно ориентироваться на ценник, так как продукты, выпущенные по нестандартной технологии с включением более дешевых ингредиентов, стоят, как правило, дешевле. Обычно срабатывает привычка покупать продукты от определенного производителя, однако надо учитывать тот факт, что со временем качество этого товара тоже может изменяться», – считает ведущий научный сотрудник ФГБУН «ФИЦ питания и биотехнологии» Алла Погожева.
«Ориентироваться на ценники, конечно, можно, потому что многие мошенники продают продукцию по более дешевым ценам, чтобы она быстрее уходила. Они могут себе это позволить. Но другие мошенники пытаются продать свой товар подороже, иногда как премиальный», – рассуждает Алексеенко. По его словам, несколько месяцев назад Роспотребнадзор проверял молочную продукцию на полках магазина и нашел почти 90 продуктов, на этикетках которых были указаны несуществующие фирмы. «Фальсифицируют и продукцию, и упаковку, и данные на этикетке, – пояснил он. – И потом, есть премиальные товары, или, как их называют, органические, фермерские. Сейчас за них выдают все что угодно. Есть какой-нибудь значок – обычно зелененький листик или еще что-нибудь, – и выдают это за премиальный продукт за соответствующую цену».
Алексеенко советует с осторожностью относиться прежде всего к тем продуктам, на этикетках которых невозможно прочитать состав: «Когда я беру упаковку и вижу там множество маленьких буковок, я такую упаковку просто откладываю. Если производитель пишет о чем-то маленькими буквами, у меня возникает чувство, что меня хотят обмануть».
По словам Рудакова из «Росконтроля», производитель никогда не укажет в маркировке запрещенные ингредиенты. Изготовители используют различные уловки, чтобы ввести потребителя в заблуждение относительно свойств товара. Чаще всего речь идет о желании скрыть присутствие в составе непопулярных у потребителей ингредиентов (пищевых добавок, заменителей натурального сырья и различных суррогатных ингредиентов) или вообще выдать товар за другой, более высокого качества. «Наши проверки выявляют, что недостоверную информацию в маркировке имеет около 60% товаров, по отдельным категориям – до 80%. Существующая сегодня маркировка продуктов не только не соответствует интересам потребителей, но и откровенно вводит их в заблуждение, – отметил Рудаков. – Цена тоже не гарантия высокого качества. Мы находим нарушения и фальсификат в товарах разной ценовой категории. Потребитель сегодня дезориентирован, он не знает, на что опираться при выборе товара – на цену ли, на известность торговой марки, на рекламу, читать ли этикетку. У него нет понимания реального качества продукта, лежащего перед ним на полке».
По мнению Медведевой, имеет смысл по крайней мере изучить срок годности товара и обратить внимание на саму этикетку. «Лучше, чтобы это была не наклейка, чтобы она не стиралась, чтобы было понятно, что ее нанес производитель. Чем крупнее она и понятнее, тем больше к ней доверия, то есть производителю нечего скрывать, – сказала она. – Требования к маркировке настолько малы, что можно написать на ней микроскопическим черным шрифтом по красному фону – и вы никогда ничего не разберете. Но при этом официально производитель правила не нарушил. Во всем мире сейчас используется более расширенная маркировка, на чем настаиваем и мы, это нанесение информации о насыщенных жирах, о трансжирах, наличии соли и сахара. Это те питательные вещества, избыток которых приводит к болезням и по которым мы можем отличать более или менее качественные продукты. Когда вы сравниваете два варенья, как вы поймете, какое из них более качественное? Это практически невозможно. Понятно, там будут ягоды, сахар, какие-то консерванты, чтобы оно дольше стояло. И всё. Углеводов там будет под 100%, и это понятно. То есть сейчас эти маркировки выглядят абсолютно одинаково, вы будете ориентироваться по цене, по вкусу, личным предпочтениям и по бренду. Если нанести дополнительную маркировку, то возможностей принять более взвешенное решение будет больше. И это вынудит производителя выпускать более качественный продукт».
Медведева заметила, что государство вполне обоснованно придерживается определенных стратегий, касающихся потребления табака и алкоголя. «Принимаются какие-то шаги, люди в принципе понимают, что это нездорово – много пить и курить. Но все мы взрослые люди и принимаем решение сами. Например, запретили курить в общественных местах, и люди стали курить меньше, потому что лень выходить на улицу. С питанием же такой прямой связи нет, – посетовала она. – Почему-то до сих пор мы считаем, что люди должны быть сами ответственны за то, что они едят».
0
44.25
