6 марта первая в мире женщина-космонавт отмечает свой юбилей. А накануне наши корреспонденты отправились вместе с легендарной Чайкой (позывной Терешковой в космосе) на ее малую родину - в Ярославскую область...
Сразу предупредим: на ярославщине - ну совсем другая Терешкова. Во-первых, никакой солидности. Допустим, в Думе она и ходит даже медленнее, как большинство депутатов и чиновников. Здесь же... С вокзала (а мы добирались из Москвы ранним поездом, подъем - в 5 утра) - в свою депутатскую приемную. Это - на машине. А потом - все пешком: в мэрию, в обладминистрацию, в местную думу... (Легкую шубу надевала на ходу, даже не застегивала, на улице - минус, а она - без шапки!) Мы за женщиной - космонавтом № 1 еле успевали. (Да еще - как и она - без обеда!)
Вот и интервью - на ходу...
«Разобьешься, домой не приходи!»
- (почти на бегу) ... Саша, ну что ты хочешь? Ты же и так про меня все знаешь!
- Нам бы - про то, о чем вы еще не говорили. Будете в этом году прыгать - не будете?
- Откуда? Куда?
- Ну, когда я с Дмитрием Мироновым (временно исполняющий обязанности губернатора Ярославской области) делал интервью, он мне по большому секрету - знаете, что сказал? Что вы на свой день рождения собираетесь с парашютом прыгать! Здесь, в Ярославской области. И он говорит, что будет вас охранять. (Миронов когда-то служил в охране президента Путина). И будет пытаться вас держать, чтобы вы не прыгнули! Это правда или нет?
- (немного сердито) Нет, в моем юбилейном интервью об этом - не надо. Потому что - я с удовольствием бы прыгнула. Но ты же, Саш, понимаешь, что это, к сожалению, - нереально!
- То, что нереально, мы вычеркнем…
- Ты так говоришь только, обещаешь вычеркнуть, а потом все равно пишешь и печатаешь. (смеется)
- Это чтобы настоящий образ Терешковой не разрушить. А потом - этот вопрос стыкуется и с другим... Вот эта мечта - прыгнуть с парашютом - в Ярославской области - она, может, помогает вам снова почувствовать себя той Валей Терешковой?
- Ты давай не выдумывай... (задумывается) Хотя, да - здесь все родное. И аэроклуб наш...
Вот как-то мы были на аэродроме - приветствовали наших юнармейцев. И ты знаешь - здесь даже воздух особый. И так это здорово - подышать воздухом нашего аэроклуба! А в памяти - образы тех девчат и ребят, с кем мы начинали... Ну, что покорять небо - так нельзя так сказать. А учиться преодолевать себя и прыгать с парашютом – все это было здесь, у нас, в Ярославле.
И не только днем прыгать, но и ночью. И на сушу... И в Волгу! Мы боролись за то, чтобы нас включили в ту команду, которая 18 августа, в День Воздушного флота СССР, прыгала в реку.
- Серьезно? Вы прыгали в Волгу?
- А как же!
- И сколько раз?
- К сожалению, один, - в тот праздничный день. И мы с моим младшим братом уговорили маму, она пришла… Самолет заходит, чтобы парашютисты прыгали, объявляют – фамилию, имя, где работает, сколько прыжков.
- А мама?
- Мама сидит, смотрит… Ну, я прыгнула - в Волгу. Потом подхожу к маме - мокрая вся: «Ой, мама, ты видела?» А она категорически возражала против моих прыжков. «Ты теперь, - говорю, - не будешь возражать?»
- И что мама вам ответила?
- Она мне сказала: «Разобьешься, домой не приходи!»
«Меня в детстве крестила бабушка...»
- Теперь понятно, почему вы маме своей не признались, что улетаете в космос.
- Ну, во-первых, это было под большим секретом.
- То есть, вам Королев запретил?
- Нет, не Королев. Специальная служба. И не только я, но все, кто первый раз летит в космос, давали подписку о неразглашении тайны.
- То есть, пока не сообщать, да?
- Да. Маме, улетая на космодром, я написала несколько писем и попросила тех, кто остался в Центре подготовки, чтобы они через пару дней их послали. И 16 июня 1963-го (день старта Терешковой) мама сидит и читает мои сказки, как я прыгаю. А я ей сказала, что меня взяли во второй состав сборной Советского Союза по парашютному спорту. И мама читает мое послание: не волнуйся, все хорошо, прыгаю. Ну вот... А как раз объявили! А у нас дома не было ни телевизора, ничего. И соседи все бегут: Елена, твоя дочка, Валентина, в космосе! Мама: да вы что, вот от нее письмо, она прыгает с парашютом, и никакого здесь космоса. Ну, а потом, у кого был телевизор, маму в ту квартиру привели…
- А что - хотя бы намекнуть-то нельзя было?
- Да я просто еще жалела маму…
Потом она приехала встречать меня на аэродром. Ну, мы с Валерием Быковским (они с Терешковой летали в одно и то же время, но в разных кораблях. - А.Г.) докладываем правительству во главе с Никитой Сергеевичем Хрущевым о завершении полета. Я начала докладывать – ну, то, что положено. И вдруг слышу – мама громко так говорит: все - дочка меня обманула. Я на секунду остановилась... Ну, как, мама стоит рядом, плачет. Потом были объятия и поздравления. Я маму обняла. «Обманула, дочка, обманула…» Я ей говорю: мамочка, мы потом с тобой поговорим. Подошел Никита Сергеевич Хрущев и Алексей Николаевич Косыгин. Говорят маме: «Елена Федоровна, это все-таки во имя большой тайны она вам ничего не сказала». Мама часто потом вспоминала этот случай, что я ее обманула. Но это уже, знаешь, - так, по-доброму, по-матерински...
Она у нас была современный человек. Я и космонавтом-то стала не только благодаря Королеву и Гагарину. Но и благодаря маме... Она была удивительная. Ну, как все мамы, это был верный, преданный друг и помощник. Она мне помогла и Аленку (так в семье зовут Елену, дочь Валентины Терешковой и Андрияна Николаева. - А. Г.) воспитать, дала возможность учиться в Военно-воздушной инженерной академии имени профессора Жуковского, и поездки были, и работа в Центре подготовки.
Я всю жизнь прожила с мамой. И для меня ее смерть - а мама была тяжело больной человек, три инсульта перенесла, - если сказать, что была ударом - это слишком мягко будет. Я никак не могла простить Земле, что она отняла у меня маму.
...А когда в Алтайском крае я приземлилась, - очень пожилая женщина подошла ко мне и спросила: дочка, а ты Бога видела? Ну, как ей сказать? Я говорю: вы знаете, я его не видела. Наверное, говорю, мой корабль по другой дорожке шел, поэтому мы не встретились, но в душе он все время был со мной. Она обняла меня и говорит: спасибо, дочка. Я говорю: за что же спасибо, я вам не сказала, что я его видела? А она: за то, что ты не обидела меня.
- А вы крещенная?
- Да, конечно. Бабушка крестила, мне почти 4 года было. Ну, наверное, священник - что-то он, как мне показалось, сделал не так. Я его укусила. И бабушка все время говорила – слава о тебе идет…
«У меня под ногами пролетели восемь пуль»
- Я должен извиниться, потому что у меня вопрос, который…
- Опять сложный?
- Нет, не то что сложный…
- (Терешкова обращается к фотокору Жене Гусевой) Вы его можете потом побить? Хотя - ладно, не надо. (смеется) Он все-таки друг.
- Нет, я про это еще никогда у вас не спрашивал, вот про ЧП, когда вы ехали в машине с космонавтом Георгием Береговым и вдруг стрельба началась …
- В Кремле?
- Да...
ПРИМЕЧАНИЕ «КП»
Речь о покушении на Генерального секретаря ЦК КПСС Леонила Брежнева 22 января 1969 г. Тогда под пули террориста Ильина попала машина с космонавтами...
- В машине еще был Андрей (Так Терешкова назвала Андрияна Николаева. - А.Г.) и был Леша Леонов. Подо мной, где я сидела, потом оказалось девять пробоин. От пуль. И ни одна пуля не попала.
Наверное, оттуда (Терешкова смотрит вверх) меня охранял мой отец, Владимир Аксенович, который погиб в 27 лет в финскую войну. Он был танкистом. А я его любимая дочь. Мне было 2 годика, когда он был призван на фронт.
Мама осталась вдовой в 26 лет. И нас – трое. Мал-мала... Мои мама и бабушка, когда получили похоронку, папу очень долго оплакивали... И мама ждала, и мы все ждали. Никак не могли согласиться с тем, что папы нет. Но, к сожалению, отец не вернулся. И документы о том, где он погиб, как воевал, помог потом получить Дмитрий Тимофеевич Язов. Мы ему все до конца жизни будем благодарны.
А я любила приезжать в нашу деревню, где все очень по-доброму вспоминали отца. Он был первый парень на деревне. Тракторист, гармонист. И очень справедливый человек. И о нем такая теплая, добрая память...
- А вот когда в вас полетели пули, вы поняли, что это могла быть непоправимая беда?
- Ты знаешь, поначалу мы все бросились к водителю, чтобы оказать ему помощь. Но его сразу убило. Это был Илья Жарков, отец двух детей. И ранило офицера охраны, который рядом с ним сидел.
А я встать сначала не могла, потому что мне в сапоги стекло набилось – мелкое-мелкое... У меня в сапогах было полно стекла этого. Поэтому пришлось разуться. И посечены ноги были сильно... Но это, конечно, испытание. А первое, что в голове промелькнуло, - больная мама и маленький ребенок, как они без меня будут?
- Это было страшнее, чем космос?
- Нет, это совершенно несравнимые вещи.
А потом, космос – это работа. И не думаешь, что тебя ждет. Мы были молоды и у нас огромное было желание выполнить программу, потому что на связи были постоянно Сергей Павлович Королев и Юрий Гагарин. Ну, как можно подвести? Невозможно....
- Это вы, наверное, о том, какое тяжелейшее испытание вам приготовил космос. Когда во время посадки вы пытались повергнуть корабль к Земле, а он разворачивался в обратную сторону...
- Ну, эту ошибку я заметила еще в первые сутки (Терешкова летала с 16 по 19 июня), доложила Королеву и Гагарину. Там - на спуске - программа была запланирована не на приземление корабля, а на подъем.
...Сергей Павлович, он нас провожал. А накануне полета он всегда командира берет – Юра Гагарин у нас был – и вот мы втроем поднимаемся туда, где уже ракета с кораблем стоит. Вот садишься в кресло и - Сергей Павлович по всем нештатным ситуациям задает вопросы. А если что, ты как будешь, какие действия? И все ему отвечаешь. И когда закончился его экзамен, Королев вдруг говорит. (А вот ракета, а внизу - сетка.) Он так встал: «Чаечка, ты не бойся, видишь, сетка, она тебя поймает. Вместе с кораблем…»
Мы его все-таки птенцы, королевские.
«Легендой себя не считаю, и «свадебного генерала» уже не выйдет»
- Я много лет же вас знаю - просто родился в день космонавтики, 12 апреля… И меня давно мучает один вопрос... Короче, почему вот Валентина Владимировна Терешкова, хоть по званию и генерал… Почему вы не стали «свадебным генералом»?
- А конкретно - что ты имеешь ввиду?
- На всех должностях, начиная с 60-х, 70-х годов, вы - не просто представительствуете - вот всегда пашете...
- Прежде всего это - от мамы. Она нас - одна - воспитывала так, что мы должны работать. Работать! И также всю жизнь - старшая сестра, и брат, пока был жив. Но, понимаете, а по-другому жить нельзя. А потом, все-таки я принадлежу к поколению детей войны. А послевоенное детство было трудное и холодное, и голодное... Но для того, чтобы преодолеть трудности, мама всегда говорила, что мы должны трудиться. Мы должны учиться.
Было желание поскорее вырасти, помочь маме. А потом еще, - ну, как? Нас - в полном смысле слова - тогда окрыляла мечта. Особенно - в 60-е годы, когда слетал Юра Гагарин, а уже я занималась парашютным спортом.
- И еще, знаете, меня что очень удивляет... Почему вы такой простой человек в общении?
- А какой я должна быть?
- Вы понимаете, что вы - историческая личность, что вы - легенда!
- Я никогда себя не считала ни легендой…
- Правда, я так волнуюсь всегда, когда к вам иду или звоню по телефону.
- Да, ну что ты!
- Вам звонишь, а вы: «Саш, подожди, я вот сейчас к Вале Гагариной зайду, поздравлю ее с днем рождения». Вы говорите обо всем этом как об обычной совершенно жизни.
- Ну, это наша жизнь.
- Вы специально - да, так или вы такая просто?
- Я не знаю. Я так живу. Ну, как, Валя - супруга Юры. И потом, она наш товарищ, мы ее считаем своей, поэтому... Ну, как не поздравить? И - бегом на работу в Думу.
- Вы моего вопроса все равно не поняли... Вот думаю: у Гагарина же тоже эта - простая - закваска Была?
- Мы были очень хорошими друзьями. Верными, преданными. Не дай Бог, если со мной что-то случилось бы, он никогда бы не оставил без внимания и помощи Аленку и мою маму.
- Поэтому вы...
- Я уважаю Валю Гагарину. Она очень хороший человек. Более того, она привила девочкам - дочерям - очень хорошие, добрые качества. Девчата красивые…
- А о чем вы разговариваете?
- Все секреты тебе рассказать?
- Ну, просто интересно.
- Нет, я не могу. Это мы на потом оставим.
* * *
- Что вам снится?
- «Что тебе снится, крейсер Аврора?»...
- Ну, помните, вы хотели на Марс полететь? Вас внуки не отпустили.
- Да что ты?
- Да, они - и Андрей, и Алеша - мне сами рассказывали. Говорят - хоть Валя (а они бабушку так - Валей называют) и хочет на Марс, но мы ее не отпустим!
- (немного сердито) Я самостоятельный человек! (тут же улыбается) Да, космический полет очень часто снится.
- А как?
- Да по-разному... Больше всего - вот ты вроде как и в космосе, а смотришь на Землю.
Москва - Ярославль.
И ЕЩЕ О ВНУКАХ
У Алексея 5 прыжков с парашютом, а Андрей хорошо играет на скрипке...
- Ваш старший внук Алеша однажды мне сказал, что не исключает, что может стать космонавтом.
- Он прошел армию. И я очень рада, что хорошо отслужил. Благодарна Владимиру Анатольевичу Шаманова, все-таки десантные войска – это особая каста.
- Внука в армию вы все-таки пристраивали, да?
- Я не пристраивала. Я сказала: пойдешь служить.
- И он с парашютом прыгал?
- Пять прыжков.
- А у бабушки?
- У меня - 163. Сейчас Алеша вернулся к учебе и, хотя у него был перерыв, сессию зимнюю сдал на одни четверки. Так что - он меня радует.
- Девушку он свою вам показал уже?
- Нет, это секрет. А младший у нас хорошо стал играть на скрипке. И хорошо учится.
- А когда, допустим, его можно будет на сцене увидеть?
- Ой, нет, надо вначале много работать. Скрипка – особый инструмент. И это идет от мамы. Она обожала Леонида Когана.
- А, может, Андрей в бабушку?
- Да, я ходила в ансамбль народных инструментов…
- На чем вы играли?
- На домре.
- И ноты все знаете?
- Ну, старалась. У нас на «Красном Перекопе» (комбинат технических тканей, где Терешкова работала ткачихой. - А. Г.) замечательный дом культуры. И ансамбль народных инструментов. Театральный кружок. И самый лучший танцевальный коллектив, «Чайка» называется.
РАЗГОВОР В ФЕЙСБУКЕ. ПРЯМАЯ ТРАНСЛЯЦИЯ
Александр Гамов - Валентине Терешковой: «Раньше думал - ваша энергия из космоса. А теперь понял - она от ярославской, и не только, земли»
- ...Я целый день наблюдаю за первой в мире женщиной-космонавтом. Валентина Владимировна, вы можете сказать - откуда у вас столько энергии?
- Я родилась, росла на земле ярославской. Здесь такие прекрасные люди, вы же видите… Ну, как не работать вместе с ними, как не помогать? Я приехала домой, как я по-другому могу?
- Вот если все объекты посмотреть, которые Валентина Терешкова здесь построила, это же целая улица, или даже квартал…
- Ну, может, немножко побольше... До сих пор вспоминаю наши встречи с ярославцами сразу после полета. Еще тогда я сказала, что буду верой и правдой служить земле ярославской и ее людям. И я выполняю это.
- В списке ваших подшефных - несколько детдомов: ярославский № 1, в поселке Октябрьский, в селах Великом и Пречистом...
- С некоторыми воспитанниками, уже бывшими, мы и потом дружим многие годы.
- А еще в Ярославле - и ваш планетарий, и техникум, и набережная…
- Здесь нет ничего моего. Это все для людей.
- Почти в каждом российском, и не только, городе - улица Терешковой. Если все эти улицы соединить - расстояние наверняка будет равнозначно тем оборотам, которые вы совершили вокруг Земли…
- Не могу согласиться, я просто не знаю.
- Что вас греет, заряжает?
- Уважение и доброта людей, - чувства, которые я после полета, вот уже более 50 лет, испытываю. А еще получаю огромное количество писем. В каждом письме или радость – приглашают в гости, получили квартиру, выздоровел ребенок. Или благодарность - за то, что я смогла помочь кому-то в приобретении лекарств, преодолеть какие-то трудности, беды… Вот это мне тоже дает силы.
- То есть, это - ваши избиратели, ваши поклонники…
- Не только. Письма - со всех уголков России. Вы знаете, сколько я получаю писем с Украины, Белоруссии, Казахстана?
- Раньше я думал: ваша энергия - из космоса. А теперь понял - она от ярославской, и не только, земли.
КСТАТИ
Благодаря Валентине Владимировне в Ярославле также построены ТЮЗ, автомобильный мост через Волгу, здание речного порта, больница на Липовой горе, отремонтирован Театр Волкова к 1000-летию Ярославля, появился жилой район Скоморохова гора в г. Рыбинске...
МЕЧТА
«Хочу с Кобзоном в Донбасс!»
- Я семь раз ездил с Иосифом Кобзоном в Донбасс. И он каждый раз - либо со сцены, либо в кулуарах - только о Терешковой и говорит... Или c вами по телефону свяжется - так, чтобы все слышали. Чем объяснить ваше незримое присутствие там, в Донбассе?
- Я, как и все люди, кто живет в России, конечно, переживаю из-за того, что там творится. Сейчас, говорят, не надо, они возражают, чтобы их называли братской страной. Украину, я имею в виду. А Донбасс, он всегда был наш. Там живут прекрасные люди, которые очень много сделали в советское время. И то, что этот народ не сломить, что он мужественный, стойкий, - как можно не восхищаться?
Вот поэтому я хочу поехать в Донбасс, поддержать этих близких к нам людей.
- Иосиф Давыдович говорит обычно: Валентина Владимировна просится с нами поехать, но мы не можем рисковать...
- А в Донбассе, в Боково-Антраците, жила мамина сестра старшая. И в нашей семье было два шахтера. Двоюродные братья работали на шахте в Боково-Антраците, где казнили молодогвардейцев.
- Вот если говорить о космосе и Донбассе, был однажды такой еще эпизод. Там в Донецке - канонада, а Кобзон с кем-то разговаривает и разговаривает. А потом говорит – вы знаете, кто это звонил? Мы – кто? Это Сережа Волков, с орбиты.
- С орбиты, да. А его отец, Александр Александрович Волков, тоже космонавт... Они с Донбасса. Это наши, это свои. Я всегда восхищаюсь Иосифом. Он ведь везет туда и материальную помощь – лекарства детям, страдающим онкологическими заболеваниями.
- И не только... Она - эта помощь - от Кобзона постоянно идет.
- А мы посылали помощь и от отряда космонавтов. А как же? Ну, как я могу не участвовать в добром деле? Тем более, что у Кобзона - подшефные детские дома, и у меня здесь три подшефных детских дома.
- Я его как-то в командировке спрашиваю – а кто за вас голосует там, в Думе? Он – Терешкова. Я, говорит, отдаю ей карточку свою, а она голосует.
- Да, это точно. (шепотом) Но сейчас довольно строго… Между прочим, мы не инкогнито, мы подходим к Вячеславу Викторовичу Володину и говорим. А сейчас, когда вот Иосиф был на лечении, тут уже никак. А так – как же? Потому что я знаю его настроения, знаю, что он поддерживает, где у него вопросы.
- А почему Иосиф Давыдович так часто вам звонит?
- А это всегда. Начиная с 1962 года. Мы познакомились с ним еще до моего полета.
- И с тех пор он каждый день вам звонит?
- Ну, может, через день... К примеру, вот он куда-то уехал - как ему не позвонить, не спросить, как дела? Я ему тоже звоню. У Иосифа замечательная семья... И жена, и дети, и внуки.
0
12.00
