Актриса распахивает дверь в свою квартиру. Светлый интерьер с редкими деталями из роскошного состаренного дерева. Белоснежный ретривер Кэти не оставляет нас ни на минуту во время разговора. Блондинка Юля рассказывает о дочках, одна из которых светлая от природы, а другая снимается в роли девочки-альбиноса в кино... Белый-белый день в белой-белой комнате с белыми-белыми людьми, у которых живет белая-белая собака. Начало как из советского фольклора-перевертыша.
На эту поездку вам пришлось просить денег у олигарха. Не слишком смелый поступок для ребенка?
Ю.П.: Это моя первая проба благотворительности, только с другой стороны. Мне требовалось миллион семьсот тысяч рублей – столько стоили билеты в плацкарте и проживание в дешевой гостинице. Ни у нашей семьи, ни у знакомых таких денег не было. И нам с учителем пришлось пойти по богатым людям. Каждому я пела песню, которую собиралась исполнять на «Утренней звезде». Все говорили: «Спасибо, до свидания!» А один деньги дал… Москва меня ошеломила! Контакт произошел молниеносно.
Вы доверяете интуиции? Вам важно сразу сходиться с городом, с режиссером, с проектом, с мужчиной?
Ю.П.: Это самое важное. Я абсолютный интуит. Мне достаточно встретиться с человеком для того, чтобы понять, мой он или нет. Когда не прислушиваюсь к внутреннему голосу, меня предают. Предательство не имеет пола. Неважно, партнер ли это по площадке или мой мужчина. Больно бывает еще и потому, что я не умею наполовину быть с человеком. Я отдаю себя полностью.
Вы не раз говорили, что нуждаетесь в мужской энергетике и дружите только с мужчинами. Что с женщинами не так?
Ю.П.: Возможно, мне не повезло, но на моем пути встречалось немало глупых, болтливых и неглубоких женщин. С мужчинами сразу говоришь про какую-то суть, больше ржешь и хулиганишь. Если правильно выстроить отношения, с ними можно создавать проекты, делать спектакли, кино снимать… Но сейчас я замечаю, что у многих женщин есть хорошая мужская энергетика. Это особенно заметно в больших городах. В провинции женщине до сих пор сложно доказать, что она способна продумать стратегию любого дела.
А вы стратег?
Ю.П.: Да, я частично занимаюсь стратегией благотворительного фонда «ГАЛЧОНОК». И карьеру, кстати, за меня никто не продумывал. Я не гений стратегии, наверняка делаю миллион ошибок, и мелких, и крупных. Например, выбираю не те проекты, и каждый из них – удар по имени. А у меня в профессии по большому счету ничего нет, кроме имени.
Но ведь и в личной жизни тоже. Разве не был ударом по репутации ваш роман с Алексеем Учителем? Вы переживали из-за того, что он женат? Как вы сами с собой договорились?
Ю.П.:У меня много комплексов по этому поводу. Но это история моей жизни, которая прошла в любви. Отношения были нашим общим выбором. И сколько бы угрызений совести я ни испытывала – а их было очень много, – все это ерунда по сравнению с любовью и детьми… Всегда неприятно, если мои успехи кому-то приписывают. Я, например, на тот момент снималась, играла в Театре наций… Когда-то педагоги в ГИТИСе говорили: «Ты не пряник, чтобы всем нравиться». Вот я совершенно точно не пряник. Терпеть не могу современную тенденцию создавать популярность за счет личной жизни. Вы читали биографии шестидесятников? Откройте любую и вздрогнете. Мы – монахи по сравнению с ними. По накалу страстей мы «поколение ноль». Возбуждена только желтая пресса.
Объясняете ли вы дочкам, 12-летней Ане и 8-летней Маше, как относиться к тому, что пишут о вас и их отце?
Ю.П.: Объяснять не приходится. Они же знают, как мы живем. А живем мы хорошо, друг другу помогаем настолько, насколько можно помочь родным людям. Родители, Леша, сыновья Леши – мы в прекрасных отношениях. Так или иначе это семья. Девчонки общаются с отцом, он им очень нужен. Все остальное – ерунда. И, конечно, я белой завистью завидую людям, которые могут десятилетиями жить вместе… Я о таком мечтаю. Это невозможно организовать. Здесь стратегию не простроить, это что-то божественное. К сожалению, мне пока так и не встретился человек, который сказал бы: «Пошли замуж!» Возможно, в будущем институт брака изменится, ведь женщины меняются. Моя бабушка не могла себе представить слово «развод», это было неприлично. В нашей стране брак сохраняла женщина. Она удерживала мужчину, готовила, стирала, убирала, жертвовала, мучилась, была битая, оскорбленная, униженная…
Вас когда-нибудь унижали мужчины?
Ю.П.: Нет. Мне достаточно повышенного голоса, чтобы человека больше не было рядом. Надо сказать, когда женщины унижают мужчин, это тоже отвратительно. Есть тонкая грань, которую нельзя переходить.
С дочками вы ведете беседы на темы отношений в семье или им тоже достаточно наблюдений за вашей жизнью?
Ю.П.: Беседа – это фигня! Мораль – скучно. Все, что скучно, не попадает ни в сердце, ни в мозг, ни в печенку. Когда девчонки в первый раз приехали к Алексею на съемочную площадку, он начал сносить кому-то голову с плеч. Леша, конечно, любит артистов, и он великий режиссер, но очень эмоциональный человек. И когда что-то идет не так – а в кино все всегда идет не так, – он начинает бушевать. Дома девочки сказали: «А папа умеет кричать!» Они были в шоке. Конечно, я сама могу прикрикнуть: «Эй, куда пошли?!» Но они знают, что я ими горжусь, что они невероятно талантливые, красавицы, умницы и я их люблю, несмотря на сложные характеры. Девочки они непростые – от осинки не родятся апельсинки.
У матерей миллион сомнений, так ли они воспитывают детей. А вы еще и занятая мама. Мучает ли вас вопрос, достаточно ли внимания вы уделяете дочкам?
Ю.П.: Я не переживаю, что пропускаю что-то важное в жизни девочек. Мои дети – номер один, и они это знают. А что касается профессии, важно, как ты распределяешь время. Я стала серьезным планировщиком. Раз в неделю расписываю все на огромном рулоне бумаги. Это тяжелая и нервная работа – составить план так, чтобы отсюда урвать, туда отдать и чтобы девчонки не сидели в ожидании меня в телефонах. И еще чтобы видеть родителей и друзей. У меня есть компания друзей-однокурсников, костяк Театра наций, у всех дети. Мы вместе ходим в музеи, театры, дети с нами, общаются между собой. Самое кайфовое – настроить жизнь так, чтобы не приходилось убирать из нее детей. У меня ровно наоборот. Куда нельзя дочкам, туда и я не пойду.
Старшая, Аня, снимается в главной роли в триллере «Тибра» с Викторией Исаковой. То есть протекция в профессии все же работает?
Ю.П.: Этот момент вышел у меня из-под контроля. Предложение для Ани пришло моему директору. Дочка пробовалась на другую роль, где было три съемочных дня. А потом мне сообщили, что ее утверждают на главную. Я перечитала сценарий, и у меня случился сердечный коллапс: мальчик сбрасывает ее с лодки в озеро, они живут в палатке, дети ее избивают… К тому же героиня – альбинос, Ане нужно выбеливать волосы, ресницы и брови. Ужас! Но ни я, ни Леша не могли ей запретить, ведь Аня сказала, что очень хочет…
У Ани яркий Instagram, на некоторых фото она этакая Лолита – соблазнительные позы, высокие каблуки…
Ю.П.: Аня за рамки не выходит. Современные дети видят соцсети взрослых и снимают кальку, но нельзя запретить ребенку жизнь в интернете. Я тоже сначала думала, Instagram – рано. Но потом подумала, раз этого не избежать, пусть вырабатывает иммунитет. А еще она в ТикТоке, я в нем вообще не разбираюсь. У нас другое в голове заложено, и это «другое» устаревает. Вот, например, Ане прислали сценарий, сказали, нужно записать и отправить самопробы. Она записала и отправила. Я вспоминаю себя. Сколько раз я отказывалась от проектов именно из-за самопроб! Я старпер! Мир давно устроен по-другому. Нам нужно брать с детей пример, у них учиться.
Есть и другое мнение – мол, нынешнее устройство мира упрощает детей, делает их подход к жизни довольно примитивным...
Ю.П.: Не согласна. Не все из нас в 17 лет были одухотворенными. Я слушала «Крошку мою» и «Владимирский централ». Но это не помешало мне в институте влюбиться в классическую музыку. Вообще нужно впитывать все прекрасное. Смотреть на мир широко открытыми глазами. Эту способность я не утратила. Вот иду я по улице и просто кому-то улыбаюсь, хотя немного страшно, что он не улыбнется в ответ. А еще страшно, что отвергнут, не полюбят. Многие из нас очень этого боятся, об этом новая картина «Молоко», в которой я снялась (в прокате с 23 сентября. – Прим. ред.). У моей героини вдруг начинает идти молоко, хотя она не может иметь детей. Молоко волшебное, оно исцеляет. Молоко – метафора. А фильм про нехватку любви. Как мы боимся ее принимать и отдавать. Нам кажется, что от нас убудет, если мы поделимся любовью. На самом деле ровно наоборот. Чем больше любви отдаешь, тем больше ее появляется. Помогая другому, греешься этим. Я это ощутила, занимаясь фондом «ГАЛЧОНОК». Благотворительность для меня – круговорот любви, спасение, терапия, которая спасает от плохого настроения, депрессии и ощущения собственной ничтожности.
0
119.00
