Теория Карла-Густава Юнга об архетипах применяется ныне весьма интенсивно. В архетипе, как писал психоаналитик, «мы имеем дело с древнейшими, лучше сказать, изначальными типами, т.е. испокон веку наличными всеобщими образами».
Уже на заре незалежности в умы и души украинской общественности был вброшен тезис о происхождении нации от працивилизации древних укров, которые, дескать, являются потомками ариев, насельниками территории пахарей и предками нынешних украинцев. Москалям в этом контексте отводится роль некой национальной химеры, основанной на эклектично собранном генофонде монголов, тюрков, угро-финнов и прочих неславянских народов. Ничего путного такой сброд, естественно, совершить не мог, в отличие от славных укров, на счету которых такие деяния, как отрытие Чёрного моря и насыпание Кавказских гор...
Оставим в стороне общую шизофрению этой гипотезы. Но если посмотреть на проблему здраво и непредвзято, то в голову приходит старая мудрость, что дыма без огня не бывает.
Рассуждая о связях России и Украины, многие полемисты с нашей стороны часто не утруждают себя глубокими рассуждениями. Провозглашается постулат, что русские и украинцы – братья навек, что это один и тот же этнос и нечего тут возводить стену. Но если присмотреться внимательнее, понимаешь, что различия всё же есть.
В геоисторической версии о древних украх в глаза бросается тот факт, что навязчивой идеей этой нации была самоизоляция. Они старались всячески отделить, отграничить себя от остального мира, особенно от северных соседей. Некоторое послабление сторонники этой гипотезы предоставляют западным соседям – шведам, немцам, считая их близкими родственниками. Это обстоятельство, кстати, отчасти объясняет популярность на Украине неонацистских идей и эмблематики.
Впрочем, на юг праукраинцы, подпираемые турками, тоже продвигаться не спешили: чтобы раздвинуть жизненное пространство до Дуная, пришлось ждать XVIII века и Екатерины II, подвигов россиян Потёмкина, Румянцева, Суворова и др. В самом топониме «Украина» звучит смысловой оттенок отгороженности, стремления скрыться за сплошной преградой. Сидеть и не отсвечивать. Замуроваться.
Как видим, в этой черте национального менталитета русская цивилизация являет собой полную противоположность: безграничное открытое поле от Бреславля до русской Калифорнии, свобода и широта мировидения, космизм и всечеловечество вместо местечковой замкнутости. У Гоголя, представителя обоих этносов, мы ясно видим этот переход от запертой клетки Миргорода, где Иван Иванович никак не помирится с Иваном Никифоровичем, к птице-тройке, для которой нет пределов во времени и пространстве.
Несмотря на сходство, немалое количество признаков отличает русских и украинцев друг от друга, в том числе и в быту. Характерное свойство большинства наших соседей – их прирождённая практическая хватка.
Помнится, ещё в начале 90-х годов довелось беседовать с двумя молодыми украинками. Дело было в Крыму. У них тогда ещё и гривны не было, на рубли приходилось наменивать толстые пачки купонов. Узнав, что уровень жизни в России выше – во многом за счёт нефти и газа, – они с детской непосредственностью заявили, что по справедливости этими доходами нам следовало бы поделиться с ними. А сами они ничем делиться не обязаны...
Причём проблема не в том, что кто-то запирает их в клетке: они готовы соорудить её для себя добровольно.
Для того чтобы принцип герметичной замкнутости соблюдался, требуется ограда (стена). Но какой же смысл в архетипическую символику стены вкладывали Юнг и его последователи? Принято считать, что этот архетип представляет собой знак упорства, твёрдости, защиты и надёжности. Но вместе с тем символ стены означает предельную ограниченность, духовный гнёт, разделённость и несвободу. Всем известны несущие негатив идиомы: «стена молчания», «стена страха», «стена непонимания», «стена отчуждения», «стена плача» и т.д. Если расшифровать подсознательные процессы до конца, станет ясно, что за символикой стены скрываются такие серьёзные комплексы, как неуверенность в себе, боязливость, чувство собственной неполноценности, неприятие внешнего мира, а в конце концов такое психическое расстройство, как агорафобия (боязнь открытого пространства).
История Украины неотделима от такого понятия, как Сечь (Запорожская Сечь), которая представляла собой хорошо укреплённое казачье поселение. Именно в форме жёстко ограниченного лагеря существовало войско, совершая из него короткие набеги против внешнего врага и тут же возвращаясь назад. То есть жизнь внутри некой надёжной, глухой стены исторически присуща украинской цивилизации, а потому нынешнее стремление её отгородиться от внешнего мира проистекает из национального представления о государстве. Существование внутри защитного кокона, панцыря, футляра соответствует народной ментальности.
Как же России реагировать на желание «братского» народа возвести неприступный разделительный бастион? Думается, спокойно. Ни одна крепость не стоит вечно (кроме того, известно, что в любой цитадели найдётся маленькая дверца, в которую войдёт осёл, гружённый золотом). Но играть нужно только на равных. Раз уж южный сосед вознамерился выстроить укреплённую демаркационную линию, нужно, чтобы эта стена функционировала в обоих направлениях. С нашей стороны стоит также позаботиться о преграде, но не материальной, а виртуальной. А что если на некоторое время запретить приезд в Россию гастарбайтеров с Украины... Не знаю, как с экономической, но с этической точки зрения тут никаких нарушений не будет: многие из тех, кто зарабатывает деньги в нашей стране, охотно поливают её грязью. Пусть немного подумают...
Как только миллионы активных, работоспособных людей окажутся внутри самовозведённой резервации без перспектив и сносных средств к существованию, как только их комплексы и архетипы будут реализованы самым натуральным образом, сразу изменится и настрой. И голосовать украинцы станут не за строителей монструозных фортификационных сооружений, а за тех политиков, которые хотят и могут наводить мосты между народами.
Цена вопроса
Проект стоимостью 100 миллионов евро предусматривает установление на границе сплошного металлического забора из высокопрочной стали с колючей проволокой. 1920 км преграды, которая, кстати, будет под напряжением, обойдутся в 50 миллионов евро. Ещё столько же придётся потратить на обустройство границы – земляные рвы с обеих сторон забора, сигнальные и противопехотные мины... Однако, по мнению ряда экспертов, такой проект стоит гораздо больших средств – уж никак не меньше 30–50 миллиардов гривен из госбюджета плюс ещё два миллиарда евро, которые надеются получить от ЕС. Но и эти цифры явно занижены…
ДОСЛОВНО
Николай БОРДЮЖА, генеральный секретарь ОДКБ:
– С точки зрения безопасности проект ничтожен и может использоваться как памятник человеческой глупости. Это также может быть формой скрытого отъёма денег из бюджета.
Андрей ВАДЖРА, украинский публицист, главный редактор сайта «Альтернатива»:
– Нет ничего более удивительного и таинственного, чем большие инфраструктурные проекты на Украине. О них много и красиво говорят, долго планируют, выделяют большие деньги на реализацию, а потом о них благополучно забывают. И о проектах, и о выделенных деньгах. А если даже что-то в результате таких проектов и получается, то, как правило, не то, что надо, не там, где надо, и не за те финансы, которые изначально планировалось использовать. Свою особую страницу в большом списке эпических строек независимой Украины обещает занять «Великая украинская стена» имени Яценюка.
Юлия ТИМОШЕНКО, бывший кандидат в президенты Украины:
– Когда нет возможности чётко, решительно и эффективно действовать, придумываются такие проекты, которые в истории мира не дали никакого положительного результата. Опасаюсь того, что после выборов «Стена» может выполнять не пиар-функцию, а функцию списания бюджетных ресурсов».
50.0
30.00
