ТОП 10 лучших статей российской прессы за
Сен. 7, 2018

— Андрей Юрьевич, у вас есть предположения, кто мог убить Захарченко?

— Я точно знаю, кто это совершил.

— Знаете конкретные имена?

— Я представляю, кто это организовал, кто был техническим исполнителем и каким способом это было сделано. Фамилии всех исполнителей я, естественно, не знаю.

— А организатора знаете?

— Конечно.

— Кто же это?

— Для ответа на этот вопрос есть органы предварительного расследования. Тем более что в этом процессе принимают участие не только местные органы безопасности, но и оперативные подразделения ФСБ. Я за них работу делать не буду.

— Но они с вами консультировались?

— Не хочу об этом говорить. Оперативная работа предполагает высокий уровень конфиденциальности. А здесь надо не только установить, кто исполнители преступления. Стоит задача доказать, что это именно акт международного терроризма. Есть сотрудники, которые занимаются этой работой. Люди, которые оказывают содействие в подобной работе, сами под угрозой. Они там живут и могут пострадать от утечки. Поэтому не стоит спешить. Закончат работу — тогда можно будет называть фамилии.

— Но вы их уже знаете?

— Я могу вам даже показать фотографию того, кто это сделал. Не называя его имени (показывает на экране своего смартфона фото подтянутого пожилого военного в камуфляже — М.П.). Вот он, красавец мужчина!

— Вы говорите о западных инструкторах, которые координируют террористическую войну против ДНР и ЛНР. Это ЦРУ?

— Официально в качестве военных инструкторов на Украине сейчас присутствуют и немцы, и поляки, и американцы. Говорить о деталях я пока не готов. Я знаю некоторые факты, но не все. Была подготовлена серия терактов. Объектом террористического внимания был не только Захарченко. Некоторые другие люди тоже, по замыслу украинской стороны, должны были стать целью этих терактов.

— Кто?

— Ну, например, в Донецке регулярно бывали руководители Южной Осетии и Абхазии. И Захарченко с ними тоже выезжал — пообедать, поужинать. Взрывное устройство, которое убило Захарченко, предполагалось к активации и в отношении других крупных политических деятелей. Планировали дождаться, когда Захарченко там появится с кем-то из них. Ну не дождались, решили взорвать так.

— На что же рассчитывают в Киеве? Они надеются, что перебьют всех активных деятелей народных республик и таким образом уничтожат все движение?

— Конечно. Нынешняя украинская власть пришла с помощью насилия. У нее сформировался стереотип поведения. Он состоит в том, что политических противников надо запугать или убить. Они по-другому действовать не умеют. Они искренне считают, что политическую проблему надо решать с помощью убийства.

— Но ведь это может вызвать реакцию прямо противоположную той, на которую они рассчитывают.

— Может ли убийство Захарченко вызвать разрушение ДНР изнутри? Нет, не может. Украинская сторона живет мифами. Они искренне себя убеждают в том, что ДНР и ЛНР — это преступный кодлан, а не государство. Кодлан прекращает свое существование, когда убивают лидера. Но ДНР — не кодлан, и ее создал не Захарченко. ДНР не развалится. Есть еще миф о том, что если Россия захочет, то ДНР и ЛНР не будет. Даже если предположить (а я знаю, что это не так), что вдруг в России возникло желание волевым образом прекратить существование республик, ничего не получится.

— Это преступление было бы невозможно, если бы Захарченко соблюдал элементарные правила безопасности. Насколько профессиональна была его охрана?

- Я знал Александра несколько лет. Он всегда был фаталистом, как многие, прошедшие войну. Захарченко отличался огромной личной храбростью. Известные кадры, когда стреляет снайпер: все пригибаются, а он продолжает давать интервью.

Я был рядом с ним в разных ситуациях: когда падали мины, раздавались автоматные очереди. У людей бывает при этом чисто физиологическая реакция: кто-то падает, кто-то пригибается, у кого-то истерика. У Захарченко никогда не было страха даже на физиологическом уровне. Он был в каком-то смысле человеком безрассудным.

Он сформировал подразделение, которое занималось его личной охраной. Оно называлось РГСО (Республиканская государственная служба охраны). Но его охраной оно было только формально, а фактически — его личным тактическим резервом, который он использовал для того, чтобы латать дыры на фронте. Это было воюющее подразделение.

И бойцы РГСО себя осознавали в большей степени неким спецназом, чем личной охраной. Это, конечно, плохо. Но он исходил из того, что если его охрана вместе с ним воюет, лежит под пулями, то этим людям можно доверять.

— То есть все-таки проблема в профессионализме?

— Проблема в том, что каждый должен заниматься своим делом. У тех, кто все время воюет, меняется логика восприятия мира. Если ты солдат на фронте, то к личной безопасности относишься уже не так, как сотрудник ФСО. При всем моем уважении к сотрудникам ФСО РФ, они были бы слабыми бойцами общевойскового соединения. Александр создал военное подразделение, которое воюет на фронте. Их профессионализм как охранников претерпел некоторые негативные изменения.

— А ваше бывшее ведомство, МГБ? Разве не должно оно бороться с терроризмом?

- Когда я руководил МГБ, в самый горячий и тяжелый период войны, не было ни одного теракта и ни одного убийства командиров. Не только потому, что мы работали хорошо. Но еще и потому, что на территории ДНР тогда был установлен очень жесткий режим.

А после Минска было заявлено о неком перемирии. Новые руководители МГБ из политических соображений, чтобы дать возможность людям жить обычной жизнью, резко понизили уровень режима. Соответственно, уровень безопасности был понижен.

Я обращаю ваше внимание, что до сих пор ДНР и ЛНР не ответили Киеву теми же действиями. Хотя имеют для этого все возможности. Думаете, мало среди беженцев отчаявшихся людей, с которыми можно поработать, дать им взрывное устройство, чтобы они на Крещатике себя взорвали? Да легко. С технологической точки зрения сформировать сейчас террористическую волну в отношении Украины легко. Но республики этого не будут делать.

— Кафе «Сепар» в Донецке, где убили Захарченко, действительно принадлежало сотруднику его охраны?

— Да. Был ресторан, который принадлежал охране, в котором работали члены семьи одного из охранников, которому он доверял. Расположен был ресторан достаточно обособленно. По бытовой логике — место безопасное.

— Я не понимаю: как можно было допустить, чтобы первое лицо республики постоянно ходило в одно и то же кафе и все об этом знали?

- Не постоянно. Были и другие места, которые он посещал.

Кстати, аналогичное взрывное устройство до этого было извлечено в ресторане «Пушкин» (находится на том же бульваре Пушкина, что и кафе «Сепар» - «МК»). Принцип закладки такой же. Были и еще места, где аналогичные устройства находили. Захарченко был постоянным объектом террористической деятельности.

Эти случаи не предавались огласке, потому что проводились мероприятия по выявлению всей террористической сети. Украина для убийства высших должностных лиц ДНР и ЛНР задействовала большую разветвленную агентурную сеть.

Я знаю, как они это делают. Это сеть, состоящая из ячеек, нескольких каналов снабжения, нескольких каналов контроля. Убийства в Луганске, например полковника Анащенко, координировались из того же центра. Работа по их предотвращению носила негласный характер, и цель была не просто выявить одного-двух исполнителей. На их место придут новые, а сама точка координации и засылки агентуры останется той же. Работа строилась по принципу влияния на эту точку координации. Задержать того, кто заложил взрывное устройство в том же «Пушкине», проблемы не составляет. А дальше что?

— То есть тех, кто сделал закладку в «Пушкине», не задержали?

— Не хочу углубляться в особенности оперативной работы, но не всегда есть необходимость задерживать исполнителей для того, чтобы ликвидировать сложную разветвленную сеть. Это азы работы органов госбезопасности. Это не борьба с уличным карманником, это намного более сложная работа.

— А Гиви, Моторола — это та же самая сеть?

— На территории Украины созданы Силы специальных операций Минобороны. Официально они курируются американской стороной. Генерал-майор, который ими руководит, регулярно проходит подготовку в США, отчитывается перед американцами, координирует с ними свои действия. И они созданы для того, чтобы нейтрализовывать лидеров Новороссии. Создано большое воинское подразделение — с оперативным штабом, со специальным финансированием, с координацией с СБУ, ГУР, службой внешней разведки, с отдельным кадровым набором под это, с работой по привлечению к этим кадрам выходцев из Донецка и Луганска. Чем они занимаются, по-вашему? Огороды пропалывают? Тут нет никакой конспирологии. Все на поверхности. Политика Украины проста и выражена одной фразой: мы убьем всех своих врагов. Вот и убивают.

— Чем вы объясняете ту волну, которая поднялась, с намеками на то, что Захарченко устранила Москва?

— Как профессионал могу сказать, что у подобной спецоперации обязательно есть информационный элемент. Формирование таких дезавуирующих слухов происходит именно со стороны противника. В Интернете активно присутствуют и украинская сторона, и западники, и блогеры, которые ими финансируются. Есть люди, которые просто в силу своей недалекости подхватывают дезу, которая сбрасывается целенаправленно. Есть также целая группа обиженных аутсайдеров, которые подхватывают любой негатив и транслируют его.

— О каких аутсайдерах идет речь?

— Революционные события привлекают не только героических людей, но и всякие деклассированные элементы. Кто-то ехал пограбить, кто-то просто был идиотом, у кого-то с психикой проблемы. Мы, органы безопасности, достаточно успешно с их проникновением боролись. Не пускали на границе, где-то, извините, «на подвал» отправляли. Все это сформировало слой обиженных. В России они из конченых ублюдков для людей, не знакомых с ситуацией, превратились в «борцов за правое дело». Сумасшедшие, мошенники, мародеры, неудачники, люди, показавшие свою никчемность. Мои бойцы их отлавливали. Они два-три дня побродят, сформируют очередной мародерский отряд, а я их — назад: или в Россию езжайте, или в подвале посидите. Эти персонажи и транслируют информационную вонь, ведь скунс не может транслировать «Шанель №5».

— Высказывается также версия, что Захарченко мог устранить олигарх Ахметов...

— При чем тут бедолага Ахметов?

— Логика такая: Ахметов якобы хочет торговать Донбассом с Киевом, «слить» его в Украину на определенных условиях. Этому мешал слишком принципиальный Захарченко.

— Те же персонажи, которые сейчас кричат, что Захарченко убил Ахметов, вчера кричали, что Захарченко «ахметовский». Это из категории «сон разума рождает чудовищ». Давайте смоделируем ситуацию. С одной стороны, там якобы все российское, без приказа Путина глава региона чихнуть не имеет права. Ахметов убивает Захарченко. На что это может повлиять? Если Россия такая всевластная, она просто поставит своего следующего. Как Ахметов будет «сливать» ДНР? Какова технология данного процесса? Тяжелее всего рассуждать на тему абсурдных вещей.

— То есть и «московская», и «ахметовская» версии — абсурд?

— Еще раз повторю: я знаю, что произошло. Мне нет необходимости рассматривать версии.

— Как вы познакомились с Захарченко, помните?

— Очень хорошо помню. Мы сидели у Бородая и делили подразделения, которые войдут в состав вновь создаваемых министерств. Были я, Олег Береза. Бородай говорит Березе: «У тебя должны же быть внутренние войска? Пусть «Оплот» станет внутренними войсками». Потом в кабинет зашел Захарченко, подтянутый, напряженный. Бородай ему сообщил, что Береза назначен министром МВД, а он становится его замом. Так и познакомились.

— Что вы можете рассказать о нем как о человеке?

— После расстрела Украиной троллейбуса с мирными жителями я случайно зашел в кабинет Захарченко (я имел право входить без доклада) и увидел, как он плачет. Это были мужские слезы. Он только что видел женщин с оторванными ногами, убитых людей — абсолютно случайных, гражданских. Он уважал человеческое достоинство. Была ситуация, когда в аэропорту окружили в подвале несколько украинских десантников. Им предложили сдаться, но они с криками «русские не сдаются» подорвали себя гранатами. Захарченко приказал выдать их тела украинской стороне с воинскими почестями.

Все время лез на передовую, постоянно рвался в бой. Любые вопросы по фронту всегда заканчивались его словами: «Поехали, посмотрим на месте». Есть командиры, которые планируют операции по карте. Этим, кстати, славился Гиркин. Он постоянно ходил с картой. А Захарченко ехал и лично смотрел, руководил, принимал решения. Был очень отчаянным.