Кстати, именно этим должен заниматься Федеральный фонд обязательного медицинского страхования. В его прямые обязанности входит обеспечение всех застрахованных бесплатной медицинской помощью — с получением достоверной информации о видах, качестве и условиях предоставления медпомощи, выбором лечебного учреждения, врача и даже возмещением ущерба в случае причинения неумелыми эскулапами вреда здоровью.
А застрахованы у нас в стране все поголовно, более 146,5 млн человек. Но качественной медицинской помощью в полном объеме, как и при советской власти, обеспечиваются «те, кому положено». Непонятно лишь, кем положено, куда и на каком основании одним положено бесплатно, а другим — за большие или очень большие деньги. Руководителей нашего «бесплатного» здравоохранения спрашивать об этом бесполезно, у них ответ один: страна большая, народу много и, как водилось и водится в России, «пряников сладких всегда не хватает для всех».
К тому же врачи нынче за деньги не отвечают — их дело лечебное. Финансированием медицины в России уже 25 лет занимается другая структура — тот самый ФФОМС. На каждого больного он должен выделять медикам определенную сумму — в зависимости от диагноза. Но вот что происходит на практике.
«В прошлом году мама с подругой пошли на медосмотр. Врачи сказали: все отлично, но у вас повышенный холестерин, надо бы сесть на диету. За 10 месяцев мама похудела на 20 кг. Знакомые восторгались: красота какая. А она стала хуже себя чувствовать. Поехали в Петрозаводск к известному гастроэнтерологу. Та посоветовала сдать анализы... И обнаружили метастазы.
Мама жила в Сегеже. Это значит, надо было обратиться к местному терапевту, сдать анализы, ждать квоту и потом ехать в Петрозаводск на обследование. Терапевт в районе не может поставить диагноз. Нужен онколог, а они в Карелии перегружены.
Малая часть функций перекладывается на райбольницы, за что учреждения получают деньги из ФОМСа. Остальное — в региональном центре. И начинается катавасия: ищешь врачей, сдаешь анализы, потом их отправляют в Петрозаводск, получаешь ответ, и терапевт принимает решение, стоит ли тебя туда посылать.
Долго все! Мы видели женщину из Питкяранты, которая восемь месяцев бегала за талоном на ФГДС (фиброгастродуоденоскопию) в онкодиспансер. Землячка из Сегежи месяцами сидела в очередях. У человека двое детей, ей 32 года. Опухоль растет. А ей говорят: жди.
Наш процесс закрутился в декабре. Я спросил у врачей: как записаться на прием? Ответили: свободен февраль. Четвертая стадия и «приходи через два месяца»?
Сразу поехали в Петрозаводск. На платный осмотр. К счастью, деньги были, а без них куда? Что делать одиноким старикам при их бедности?
УЗИ, МРТ, ФКС, ФГДС... На каждом этапе какие-то преграды, теряется время... Платим. Находим заведующего одного из двух хирургических отделений онкодиспансера. Получаем диагноз: опухоль прямой кишки 4-й стадии с метастазами в печени. Нужна консультация химиотерапевта. Их в Карелии двое: одна ушла в отпуск, другой не оказывает платные услуги. Бесплатные — через два месяца. Едем под Санкт-Петербург — в онкоцентр, в поселок Песочный...»
Прервем скорбный рассказ, ибо результат, увы, понятен. Но снова процитируем обязанности службы ФОМСа, возложенные на нее по закону: «Обеспечение застрахованных россиян бесплатной медицинской помощью, с выбором медицинской организации и врача и возмещением ущерба в случае причинения вреда его здоровью при оказании медицинской помощи».
Ну и где это все?
Кстати, о возмещении. В США от медицинских ошибок ежегодно погибают свыше 100 тысяч человек, и по каждому случаю возбуждается судебное преследование с размерами компенсаций в десятки тысяч и даже миллионов долларов. В России официально ошибки врачей даже не регистрируются. По неофициальным данным, от них гибнут до 50 тысяч пациентов, а ошибочна чуть ли не треть всех диагнозов! А случаи присуждения компенсаций можно по пальцам пересчитать. Самую большую на сегодня сумму морального вреда — 15 млн рублей взыскали с клиники акушерства и гинекологии Санкт-Петербургского госмедуниверситета, где при наличии четких показаний к кесареву сечению ребенка тащили через родовые пути. Мальчик родился с необратимыми повреждениями головного мозга и через два года мучений умер.
Не первый год систему ФОМСа обвиняют в том, что она не выполняет возложенных на нее функций. Но ее функционеры еще и подворовывают. В середине 2000-х пришлось сажать в тюрьму чуть ли не все руководство: за вымогательство взяток у фармкомпаний и территориальных фондов тогдашний директор федерального фонда Андрей Таранов и ряд его замов получили от трех до девяти лет колоний. Но и после того показательного случая практически каждая проверка выявляет вопиющие нарушения.
Нынешний криминал с незаконным выделением денег на квартиры для начальства — не исключение, а, скорее, правило. Ибо у получателя многомиллионной жилищной субсидии Арби Ахматханова были две квартиры (145 и 91 кв. м) и доля еще в одной квартире в ОАЭ и в Москве, и все это фигурировало в его налоговой декларации. Еще одна получательница субсидии советник председателя фонда Екатерина Муравьева на двоих с супругом владела как минимум тремя квартирами...
Параллельно этот же ФФОМС отказал в выплате подъемных (0,5-1 млн рублей) медработникам, переехавшим на работу в сельскую местность по программам «Земский доктор» и «Земский фельдшер». Деньги не получили двое медработников в Смоленской области и пятеро в Бурятии.
В результатах нынешней прокурорской проверки также отмечено: фонд закупал 2,5 млн недействующих полисов в 45 регионах на сумму более 542 млн рублей; заключил четыре контракта на сумму 9,6 млн рублей на ежедневный мониторинг СМИ, хотя этой работой должны были заниматься сотрудники пресс-службы; необоснованно потратил 2,2 млн рублей на разработку методологии мониторинга тарифов на оплату медицинской помощи в сфере ОМС...
То есть эти «пиявки от медицины» высасывали деньги из отечественного здравоохранения вполне по-крупному! Спрашивается, за какие заслуги им так повезло?
И ведь дело не только в деньгах. «ФОМС — абсолютно лишняя структура, позволяющая футболить докторов, главврачей и пациентов, — утверждает бывший главврач Смоленского онкодиспансера Сергей Гуло. — Полгода вы пытаетесь доказать, как надо лечить пациентов, а территориальный ФОМС отвечает: «Нет, ребята, мы здесь специалисты. Мы будем решать». Нас постоянно обвиняли в том, что мы превышаем «объемы медицинской помощи, финансируемой из ОМС», — пролечиваем столько больных, сколько обратилось за помощью, а не сколько хотелось бы начальству. Мы не получали средства на проведение исследований на компьютерном и магнитно-резонансном томографе с применением контрастных веществ, на лечение в радиологическом отделении...»
Год назад в Совете Федерации готовили предложение о ликвидации Фонда обязательного медицинского страхования и возврате к прямому бюджетному финансированию медпомощи. Но дело до конца не довели. Тем временем мониторинг, проведенный Российской академией народного хозяйства и госслужбы, показал: 98% россиян недовольны системой оказания медпомощи. И главное, на что жалуются, — учреждения часто не оказывают качественную и своевременную помощь: «Нет денег».
P.S. В системе ФОМСа числятся почти 23 тысячи сотрудников. Они не занимаются сбором денег на медицину — это возложено на налоговую службу и Минфин. Они не отвечают за качество лечения пациентов — за это у нас в стране никто не отвечает. Они лишь посредники в процессе перетекания уже собранных бюджетных денег из казны в медицинские учреждения. Сидят у денежного крана и откручивают: кому-то побольше, кому-то поменьше. Никем не контролируются и ни перед кем не отчитываются. Но никогда не забывают о себе.
0
17.60
