Так уж мы устроены, что даем прозвища людям, группам и целым народам. Не всегда это обидные или оскорбительные пейоративы. Некоторые названия приживаются. Изначальный смысл нередко стирается. Кто там помнит, что у эфиопов «обожженные лица»? И что, скорее всего, папуасы «кучерявые», а буряты «лесные люди»?
Еда настолько важный маркер, что гастрономические этнонимы встречаются сплошь и рядом. Это сейчас ихтиофаги – животные, питающиеся рыбой. А древние греки называли «рыбоедами» разные приморские народы, которые, в отличие от культурных эллинов, вынуждены питаться одними морепродуктами. Да и слово «грек» не самоназвание, а латинский экзоэтноним – то, как народ прозвали другие. В Риме оно нередко звучало как саркастическое «умник». А сегодня французов частенько называют «лягушатниками», итальянцев – «макаронниками», а немцев – «колбасниками».
Относительно недавно появились очень любопытные соционимы – названия для стигматизации отдельных групп, подчеркивающие их двурушничество.
Начнем с редиски. Всеобщую популярность этому понятию обеспечил фильм «Джентльмены удачи». «Редиска» не просто нехороший человек, но человек двуличный: снаружи – красный, внутри – белый. Создатели фильма утверждали, что слово взято из настоящего воровского арго. Однако лексикография это не подтверждает. Вопреки утверждениям Ленин тоже так не говорил. Вместе с тем есть свидетельства, что выражение действительно появилось в послереволюционные годы, хотя тогда не получило широкого распространения.
Апокрифом является и то, что редиской Сталин называл Мао. Скорее игрой слов, а не оскорблением была и характеристика «пещерный марксист», которую Сталин дал Мао. В Яньане, где в середине 1930-х после Великого похода укрывались китайские коммунисты, им действительно пришлось жить в пещерах. Это не только не скрывается, но, наоборот, подчеркивается. В китайской традиции жить в пещере не зазорно, напротив, так делают очень уважаемые люди, например, монахи, ищущие просветления. Нередко такая судьба временно выпадает достойным государственным мужам, которые, прежде чем совершить великие дела, вынуждены претерпевать различные лишения.
Раз уж речь про Китай, возьмем банан. Тут все просто: снаружи желтый, внутри белый. В Китае «бананами» называли китайцев, родившихся в Америке. Внешне они как все, но по сути «бледнолицые», плохо, а иногда и совсем не говорящие на родном языке. Сейчас так называют потомков китайских эмигрантов во всех западных странах. И это не просто бытовое выражение. В 2014-м, прощаясь с американским послом Гэри Локом, китайские официальные СМИ ничтоже сумняшеся называли его «бананом», «человеком с желтой кожей и белым сердцем». Гэри Фэй Лок действительно американский китаец в третьем поколении. Это выражение хорошо знают и в самой Америке, где помимо обычных «бананов» есть еще перезрелые, коричневые. «Коричневыми» в США называют выходцев из Юго-Восточной Азии, куда включают и Индию. А для тех, кто совсем уж из кожи лезет, есть выражение «банан без шкурки».
Если есть желтые, которые косят под белых, должно быть и наоборот. В Китае таких называют «человек-яйцо». Но это не оскорбление. Напротив, далеко не каждый иностранец удостаивается такого прозвища. Чтобы заслужить эту высокую оценку, нужно хорошо говорить по-китайски, понимать и любить китайскую культуру, быть достаточно интегрированным в китайское общество.
Яйцо – к бифштексу. Были и такие: внутри красные, снаружи коричневые. Так в 1930-х в Германии называли бывших «красных», кто переметнулся к нацистам. «Бифштексом» был даже Альфред Розенберг – начальник внешнеполитического управления НСДАП, создатель расовой теории, автор «Мифа XX века», окончивший жизнь на виселице по приговору Нюрнбергского трибунала. Он был не рейхсдойче, а «узколобым прибалтом» (по выражению Гитлера), так как родился в Таллине, тогдашнем Ревеле. Его отец из рижских остзейских немцев, а мать из эстляндских французов-гугенотов, родом из Петербурга. Учился он в Риге и в Москве, в МВТУ, которое потом станет имени Баумана. В 1918-м пытался пойти добровольцем в германскую армию, но его не взяли как русского. Утверждал, что всегда ненавидел большевиков. Но ходили упорные и, вероятно, небеспочвенные слухи, что, будучи в России, он пытался вступить в РКП(б), куда его, впрочем, тоже не взяли.
Другой колоритный «бифштекс» – Герман Вирт, голландско-немецкий мистик. Вирт был далеко не последним человеком в нацистской Германии. Старый член НСДАП (еще с 1925 года), один из создателей и первый директор знаменитого Аненербе, «Немецкого общества по изучению древней германской истории и наследия предков», которое занималось нордической историей и традициями, а также всякими оккультными науками. Правда, из Аненербе Вирту пришлось уйти. Формально из-за разногласий с Гиммлером по вопросу о роли матриархата у древних германцев. Это спасло ему жизнь. После войны Вирт попал к американцам. Те сочли его безобидным сумасшедшим и отпустили, поставив отметку «был вовлечен по наивности». Так что он благополучно дожил до 1981 года, а всю свою кипучую энергию направил после войны на экологию и со временем примкнул к «зеленым».
А мы от «зеленых» вернемся к плодоовощным. Это одна из самых популярных категорий американских социальных пейоративов, или попросту обзывалок. Из старых – яблоко: наливное, красное, а внутри белое. Так иногда называли переметнувшихся индейцев. Сейчас для обозначения «коренных американцев» в моде больше экзотическая питайя, или, на английский манер, драгонфрут. Это кактус с красной или желтой кожицей, обычно белой мякотью и яркими черными семечками. Из тропических фруктов часто поминают кокос: белый внутри, коричневый снаружи. «Кокосы» бывают не только из Юго-Восточной Азии, но также из Латинской Америки, выходцы с Карибских островов и мулаты. В политическом лексиконе «кокосами» часто называют черных республиканцев, отстаивающих консервативные «белые» ценности. Впрочем, речь не всегда о политике. «Кокосом» может быть черный, который встречается с азиаткой, – очень популярная тема времен вьетнамской войны. Вообще, к межрасовым сексуальным связям может относиться любое выражение, где обыгрывается типовой цвет. Где кокос, там и ананас: ярко-желтый внутри, темный снаружи. Так говорят про китайско-азиатских метисов или монголоидов, которые косят под черных, – есть и такие.
Больше всего пейоративов про черных. Самое ходовое – «баклажан». Это выражение появилось в 1979-м, когда вышел дебютный фильм Стива Мартина «Придурок». А раньше, как ни странно, говорили «арбуз». Это не бывший коммунист, ставший экоактивистом. Тут своя логика: арбуз родом из Африки. Кроме того, после Гражданской войны сложился популярный стереотип, что черные обожают арбузы. Но по-настоящему черных фруктов не бывает.
На помощь пришли шоколадные батончики. Самые популярные – «Орео» в США и «Баунти» в Англии. Это очень оскорбительно – так говорят о черных, которые выслуживаются перед белыми. В Англии «Баунти» еще и ходовое словечко для черных полицейских. «Батончиком» могут не только обозвать, но и запустить в оппонента. Досталось, например, Майклу Стилу. Когда в 2008-м он выдвигался на пост председателя Республиканской партии США, его забрасывали батончиками «Орео». Причем метателями были демократические активисты: они старались не допустить черной конкуренции на своем поле. Потом всё, как водится, отрицали, а Стил всё равно стал первым афроамериканцем, возглавившим республиканцев.
Следом по популярности идет «Твинки» – золотистый кексик с кремовой начинкой. Для тех, кто предпочитает десертные оскорбления, он заменяет банан, когда нужно поддеть китайца (считается не таким обидным). А для белых, косящих под черных, есть ванильный бисквит «Канго», политый черным шоколадом. В Австралии эту роль играет бисквитное печенье «Яффа» с яркой апельсиновой начинкой – есть поверье, что аборигены предпочитают угонять машины ярких цветов. В Ирландии и Шотландии этот бисквит – символ Оранжевого ордена. Это протестантское братство названо в честь принца Оранского, правителя Нидерландов, короля Англии под именем Вильгельм III и Шотландии под именем Вильгельм II, чье протестантское войско 12 июля 1690 года на реке Бойн разбило армию последнего католического короля Англии Якова II.
Не забыт и шоколад. В Австрии так называют не черных, а просто южан. В Англии шоколадное мороженое – это белый, который заигрывает с черными. Но шоколад бывает не только черный. «Молочная шоколадка» – это белый, который ведет себя, как черный. А шоколадный маршмэллоу, наоборот: черный, старающийся походить на белого. У нас маршмэллоу иногда переводят как «зефир», но это, скорее, пастила, поскольку, в отличие от зефира, там нет фруктово-ягодного пюре. И, наконец, ванильная кола – еще одно прозвище для черных, во всем подражающих белым.
Не всегда еда становится человеком, бывает и наоборот. И не всегда выражение связано с политикой, социальным статусом или расой. Хотя таких немного. Например, у нас про человека, только что обгоревшего на солнце, могут сказать «рак». А на американских курортных югах (в первую очередь Карибы и Мексика) на пляжах лежат толпы новоприбывших «лангустов». И здесь четко работает оппозиция, что красные они только снаружи.
Но чаще еда выступает сильным маркером. Так, популярность кофе эспрессо привела к тому, что латте стало восприниматься как элитарный напиток, что отчасти даже подтверждает статистика потребления. В Канаде тот, кто пьет латте, – высоколобый интеллектуал, который что-то из себя строит. У нас примерно такое же отношение сложилось к любителям смузи. Но русский язык вообще не так охотно, как английский, использует гастрономические пейоративы. А в речи американского консерватора «любитель латте» – это выпендривающийся либерал или вовсе социалист. А вот французы своих социалистов, чей образ жизни плохо соотносился с декларируемыми принципами, иногда называют «левой икрой». Этот политический неологизм из 1980-х прижился и на Пиренейском полуострове. А в Англии для таких есть выражение «шампанский социалист».
0
44.25
