«Стиль Крайст-Черч —это превосходство, достигаемое без малейших усилий, хоть это и не по нраву тем, кто не учился в Крайст-Черч. Однако было бы неверным ждать, что мир станет вертеться вокруг тех, кто не учился в Крайст-Черч», —писал один из выдающихся выпускников колледжа, историк Хью Тревор-Ропер. Нынешние выпускники настроены гораздо менее лояльно: «Последние два года в Крайст-Черч творится сущий кавардак», —вздыхает один из них во время разговора со мной по телефону. Крайст-Черч далеко не самый старый колледж Оксфорда (за это звание борются Баллиол, Мертон и Университетский колледж), не самый богатый (тут первое место у колледжа Сент-Джонс) и даже не самый красивый (Корпус-Кристи, Тринити, Вустер далеко впереди). Однако Крайст-Черч опережает остальные по интеллектуальному уровню учащихся, и эта репутация сложилась еще в те времена, когда он был битком набит юными лордами. В Крайст-Черч, как ни в каком другом колледже, законсервирован брайдсхедский гламур Оксфорда. Его башня Тома завораживает больше, чем любой из дремлющих над университетом шпилей. Его похожая на пещеру огромная столовая околдовывает как фанатов Гарри Поттера (в киносаге она сыграла столовую Хогвартса), так и тех, кто в ней обедает без всякой магии. Воспитанники Итона называют его просто «Школа» — Крайст-Черч известен среди своих обитателей просто как «Дом». У каждого из оксфордских колледжей есть своя часовня —у Крайст-Черч целый кафедральный собор. В этом колледже заседал парламент Карла I во время гражданской войны, блистал в математике будущий автор «Алисы в Стране чудес» Льюис Кэрролл. Здесь члены Буллингдонского клуба расколотили все четыреста шестьдесят восемь окон в Пекуотерском квадрате, причем дважды. Здесь холодными февральскими утрами проступают из тумана лиловые силуэты длиннорогих коров, пасущихся на заливном лугу. Короче говоря, это тот самый Оксфорд, который давно стал мифом.
Но в то же время это место, где конфликт из-за зарплаты между номинальным главой колледжа — деканом Мартином Перси — и группой научных сотрудников перерос в настоящую войну. «Только вообразите, какой эпизод «Инспектора Морса» мы могли бы снять, если бы его [Перси] сморщенное тщедушное тельце всплыло в шлюзе Осни!» — писал в имейле один из участников склоки. Это в Крайст-Черч старшекурсница, переусердствовавшая с запрещенными веществами, пырнула бойфренда ножом и избежала тюрьмы, по случаю чего в таблоидах поднялся вой. Это здесь из набитых на зависть погребов исчезли ящики баснословно дорогого вина, а из картинной галереи были похищены полотна старых мастеров стоимостью несколько миллионов фунтов. Это здесь было запрещено тайное общество, возглавляемое ведущими сотрудниками колледжа. Крайст-Черч, основанный в 1546 году королем Генрихом VIII и ставший альма-матер для тринадцати премьер-министров, а также полчищ аристократов, махараджей и нобелевских лауреатов, находится в глубочайшем кризисе.
«Здешняя атмосфера отравлена», —сетует один из аспирантов. «Это просто какое-то безумие», —ужасается недавний выпускник. Некогда великое учебное заведение разрушает себя изнутри. Бывший главный редактор The Guardian и нынешний декан оксфордского колледжа Леди-Маргарет-Холл Алан Расбриджер объясняет, почему он написал для The Times статью о скандале: «Крайст-Черч —настолько знаменитый колледж, что его упоминание в газетных заголовках может повредить репутации всего Оксфорда». Неудивительно, что ряд консервативно настроенных комментаторов не замедлил подвергнуть сомнению мотивы Расбриджера. Якобы, мечтая сделать свой колледж бастионом прогрессивной «осознанности», он только рад лишний раз запятнать старорежимное великолепие Крайст-Черч.
Настоящим позором Крайст-Черч стало воровство.
В марте появились сообщения, что несколько ящиков бургундского общей стоимостью от тысячи до двух тысяч фунтов стерлингов исчезли из роскошных погребов. К слову, порой кажется, что люди здесь просто берут все, что плохо лежит. Помню, как однажды я выбралась из своего колледжа Эксетер на официальный ужин в Крайст-Черч. Каково же было мое удивление, когда после ужина, в баре, я обнаружила своего соседа по столу роющимся в моей сумочке. Оказывается, он хотел забрать кое-что из мелкой посуды с гербом колледжа, которую за ужином незаметно припрятал мне в сумочку.
14 марта произошла кража покрупнее. Около одиннадцати часов вечера из картинной галереи Крайст-Черч были похищены три полотна — «Солдат верхом на лошади» Антониса ван Дейка, «Пьющий мальчик» Аннибале Карраччи и «Скалистое побережье» Сальватора Розы. Полиция считает, что воры могли переправить картины по реке. Стоимость работ оценивается в £10 млн. Можно сказать, что галерея дешево отделалась: в ее собрании около трехсот картин старых мастеров и две тысячи рисунков, многие из которых в XVIII веке завещал колледжу генерал Джон Гиз.
Единственная на весь Оксфорд художественная галерея, конечно, по-прежнему подчеркивает исключительность Крайст-Черч, однако остаться без вина —это одно дело, а не сберечь культурное достояние колледжа — совсем другое.
К этому моменту репутация колледжа и без того ужасно пострадала из-за конфликта вокруг декана. Он начинался как банальный спор о зарплате, однако перерос в отвратительную свару. На одной стороне баррикад находятся видные ученые, называющие декана Мартина Перси «неисправимым, душным и самовлюбленным», «мелким манипулятивным говном» и «маленьким Гитлером». На другой стороне —сам декан, пославший в Совет по заработной плате письмо, где валит в одну кучу серьезную обеспокоенность безопасностью студентов и жалобы на то, что колледж тянет с переоборудованием кухни в предоставленном ему огромном служебном доме (жизнь в котором Перси считает не столько «привилегией», сколько «обязанностью», о чем заявляет при каждом удобном случае). Скандал обошелся колледжу — пока что — в £2 млн судебных издержек. Впрочем, Крайст-Черч, располагающему финансовым обеспечением в размере £550 млн, вряд ли грозит банкротство. Но есть нюанс: выпускники теперь неохотно делают пожертвования в пользу альма-матер. Как формулирует один из них: «Почему мы должны давать деньги на судебную тяжбу, которую затеял сам колледж?»
Питательной средой для этой лютой схватки стала специфическая система управления колледжем. В каждой избушке свои погремушки, но из всех тридцати девяти колледжей Оксфорда только Крайст-Черч является одновременно и академическим, и церковным учреждением. Технически декан руководит и колледжем, и собором и — в отличие от глав других колледжей —всегда назначается англиканской церковью. Как и во всех колледжах Оксфорда, в Крайст-Черч практикуется самоуправление. В состав совета входит шестьдесят человек —декан, некоторые каноники собора, большинство же составляют научные сотрудники. Реальная власть, однако, принадлежит преподавателям, а конкретно — двум избираемым общим голосованием цензорам, которые руководят научной и социальной жизнью колледжа. Определенным влиянием пользуются и бывшие цензоры. Их группировка как раз и противостоит декану. Как говорит Эндрю Браун, журналист, который специализируется на религии и знаком с ситуацией в Крайст-Черч, «Мартин зачитывает вслух писаные правила, но не хочет считаться с неписаными, потому что их негде прочесть».
Перси был назначен деканом в 2014-м. В июле 2017-го он попросил пересмотреть его жалованье. Оно составляло £90 тыс. Плюс размещение в шикарной резиденции декана и доход от сдачи в аренду квартир аспирантам (примерно £11 тыс. в год).
Для священника довольно прилично, хоть и не так много в сравнении с жалованьем руководителей других колледжей. Однако, по ощущению декана, эта сумма не отражала реальный вес и авторитет Крайст-Черч.
Его просьбу отклонили. Но декан продолжал высказывать недовольство, и в конце концов колледж решил, что нормальные отношения с Перси уже не могут быть восстановлены. Ему предложили соглашение — £2 млн, бесплатное проживание (по сведениям Financial Times), и он покидает свой пост без шума и пыли. Перси отказался. В ноябре 2018-го он был отстранен от работы. В соответствии с уставом колледжа, независимый арбитражный суд под председательством отставного судьи сэра Эндрю Смита начал внутреннее разбирательство по обвинению декана в «аморальном, скандальном и недостойном» поведении. В августе 2019-го было объявлено, что Смит решил дело в пользу декана, опровергнув все двадцать семь пунктов обвинения. Перси восстановили в должности. Но на этом его беды не закончились. В декабре административный совет колледжа вынес декану вотум недоверия. Однако сторонники Перси тоже времени даром не теряли и подняли шумиху вокруг того самого разбирательства. Два из шести приложений к вердикту перед передачей в административный совет были отредактированы. Это возмутило сторонников декана, и в марте нынешнего года выпускник Крайст-Черч, бывший министр, а ныне священник Джонатан Айткен разослал всем шестидесяти членам совета неотредактированную версию стошестистраничного постановления суда и полный комплект приложений.
Через полчаса после этой рассылки старший цензор Джеральдин Джонсон отправила членам совета письмо с просьбой уничтожить имейл Айткена, не читая. Айткен отказался дать «Татлеру» интервью, сославшись на вероятную инфицированность COVID-19. Однако он прислал в редакцию копию своего письма. «Это просто поразительно, что члены административного совета были лишены возможности ознакомиться с решением судьи Смита без купюр, —считает один из высокопоставленных чинов университета. — Беспристрастный член совета мог бы подумать: «Не следует ли нам получше вникнуть в мотивы людей, которые потратили два миллиона наших денег на это разбирательство? И почему теперь они не хотят, чтобы мы прочли вердикт?»
Расследование Смита прояснило несколько вещей. Прежде всего, стало очевидно, что колледжу не следовало увольнять декана. Однако было продемонстрировано и то, что Перси проявил себя, по выражению журналиста Эндрю Брауна, как «строптивый мерзавец», который «уперся, потому что отлично понял: если он потеряет эту работу, у него нет будущего в англиканской церкви. Он играет краплеными картами». Всем известно, что Перси и архиепископ Кентерберийский Джастин Уэлби не слишком ладят после спора из-за назначения нового епископа Шеффилдского. Перси, известный либерал, выразил протест против предложенного Уэлби кандидата, который является противником назначения женщин епископами.
Некоторые считают, что попытки дискредитировать декана на самом деле связаны со стремлением Перси реформировать систему безопасности Крайст-Черч. Все началось после случая с Лавинией Вудворд: в декабре 2016-го пьяная старшекурсница, изучающая медицину, пырнула своего бойфренда ножом для резки хлеба, а также запустила в него ноутбуком и банкой джема. Декану Перси как единственному доступному на тот момент официальному представителю колледжа пришлось расхлебывать всю эту ситуацию. Вудворд избежала тюремного заключения — судья решил ограничиться условным наказанием для «столь одаренной юной леди». Однако в Крайст-Черч она больше не вернулась. Именно после этого инцидента Перси начал задавать вопросы: кто конкретно отвечает за безопасность и защиту студентов? В своем беспокойстве он был не одинок. В 2017-м цензор Джеральдин Джонсон писала: «Вопрос надо ставить ребром, и я удивляюсь, что вынуждена его задавать. Кто официально является главным лицом, отвечающим за безопасность в колледже? Я как старший цензор? Декан? Капеллан?»
Перси попытался ввести четкие должностные инструкции для цензоров, однако часть сотрудников, которых это коснулось, были не слишком рады. А потом начались эти злополучные имейлы, кульминацией которых стал самый убийственный: «Он должен уйти». Могло ли статься, что угроза, нависшая над авторитетом некоторых бывших цензоров, заставила группу заговорщиков развязать войну с деканом? Перси считает, что претензии к нему исходят от ведущих научных сотрудников, воспротивившихся тем преобразованиям, которые он предложил. В следующем году декан намерен второй раз, теперь уже публично, обратиться в суд по трудовым спорам с жалобой на преследования за то, что он выносит сор из избы, указывая на просчеты в системе безопасности колледжа. Но колледж настаивает, что речь идет исключительно о конфликте из-за зарплаты, который не имеет никакого отношения к безопасности.
Еще один бывший студент, который незадолго до инцидента с Вудворд состоял в комитете клуба Junior Common Room (студенческого органа самоуправления), уверяет, что дело с вопросами безопасности в колледже в последние годы обстояло «довольно тяжело». Он также упоминает газетку непристойных сплетен под названием The Tassel, которую цензоры закрыли, когда она стала выпускать чересчур дерзкие публикации. К примеру, о бывшем бойфренде Лавинии Вудворд Иниго Лэпвуде. Он тоже учился в Крайст-Черч и хорошо известен всему университету своими выходками. В 2013-м Лэпвуду, развлекавшемуся с самодельным огнеметом, запретили появляться в колледже до начала следующего учебного года. В сентябре 2016-го его арестовали по обвинению в сексуальном насилии, однако в начале января следующего года обвинение было снято. Впоследствии Лэпвуд утверждал, что обвинившая его девушка подослала к нему драгдилера с целью убийства. «Он из тех, от кого Крайст-Черч никогда не избавится, хотя ему было предъявлено обвинение, —рассказывает бывший член комитета Junior Common Room. — Совершенно безбашенные люди, которых надо было гнать поганой метлой, спокойно получают свои дипломы и степени. В те моменты, когда необходимо их вмешательство, руководители колледжа делают вид, что это их не касается».
Такой же проблемой, которая никого не касалась, стал и клуб Pythic. Это один из нескольких существующих в Крайст-Черч привилегированных (хотя не таких уж и секретных) кружков для любителей выпить. Он не был официально зарегистрирован в колледже и держался более или менее ниже радаров —до тех пор, пока в конце прошлого года не обнаружилось, что им руководит занимавший тогда пост старшего цензора Брайан Янг. Известно, что и декан Перси посещал сходки клуба. Чтобы Pythic продолжил существование (в прошлом в нем состояли будущие премьер-министры Гладстон и Солсбери), клуб попытались зарегистрировать в колледже как официальное общество, однако напоролись на правила «социального разнообразия», которым едва ли соответствует общество избранных, способных платить по девяносто фунтов за ужин. Junior Common Room в своем открытом письме заклеймил Pythic как «элитарную по своей внутренней сути организацию, подрывающую принципы равенства и всеобщей доступности образования в колледже».
Не то чтобы богатенькие детишки надолго задерживались в таких клубах. Один старый итонец объясняет: «Подобные клубы — просто загребающий все подряд сачок, в который попадаются заблудившиеся мальчики из государственных школ». Если уж говорить о механизмах, обеспечивающих социальное разнообразие, есть еще одно тайное общество, чья история неразрывно сплетена с историей Крайст-Черч. Это Буллингдонский клуб. Его численность настолько сократилась, что теперь он даже принимает заявки от учащихся Оксфорд Брукс (бывший Оксфордский политех, государственное учебное заведение, которое неискушенные иностранцы часто путают с настоящим Оксфордским университетом).
Когда готовился этот материал, Крайст-Черч, как и весь университет, был закрыт из-за пандемии COVID-19. Выпускные экзамены и церковные службы проходили в онлайн-режиме. Традиционный летний Поминальный бал, завершающий учебный год, был отложен, хотя обсуждалась возможность провести его виртуально (по иронии судьбы тема нынешнего бала —«Золотой век»).
Однако даже коронавирус не смог помешать гражданской войне, которая идет в колледже полным ходом. Просьбы вмешаться уже поступили в Комиссию по благотворительности, наиболее громкие — от бывших когда-то заклятыми врагами священника Айткена и прогрессивного декана Расбриджера, которые на удивление сошлись во мнении о сложившейся тупиковой ситуации в совместной статье, опубликованной в марте в The Times. В довершение всего научный сотрудник колледжа доктор Дирк Оббинк был арестован по подозрению в краже и попытке сбыта фрагментов древнего папируса. Оббинк все отрицает, однако полиция продолжает расследование.
Пересмотр системы управления, который позволил бы колледжу предотвратить возникновение подобных неприятных ситуаций в дальнейшем, невозможен, пока не завершится разбирательство трудового спора с деканом или пока, как надеется совет, Перси не откажется от своего иска. «Никому от этого никакой пользы: ни Мартину, ни колледжу, ни университету, ни церкви», —говорит один из выпускников. Студенты тоже сыты по горло: «В конце концов, это место принадлежит и нам тоже, а не только этим старым попам. Хотя, как ни крути, они здесь заправляют всем».
0
66.00
