«Если хотите сделать кого-то злодеем, дайте ему работу в моде», — написала фэшн-критик Ванесса Фридман, когда на экраны вышла «Круэлла». В фильме, который полушутя называют женской версией «Джокера», будущая диснеевская злодейка — перспективный молодой дизайнер, противостоящий жестокосердной владелице модного Дома. И обе готовы на все, чтобы осадить соперницу.
Если Фридман и утрирует, то лишь немного. С тех пор как сформировалась модная индустрия, было написано и снято достаточно, чтобы убедить не одно поколение читателей и зрителей, что работающие (а точнее, преуспевающие) в мире люкса люди если и не законченные злодеи, то как минимум эксцентричные мегаломаньяки, идущие по головам социопаты и просто завистливые пустышки. В этом котле стереотипов особое место всегда отводилось глянцу. Вот уж на фоне чего и девятый круг ада теплеет! Модели-людоедки из хоррора «Неоновый демон», кажется, и вполовину не так страшны, как Миранда Пристли из драмеди «Дьявол носит Prada». Которая тоже в каком-то смысле съест вас живьем — и не подавится.
При этом модели-людоедки — плод мрачного воображения режиссера Николаса Виндинга Рефна, а у Миранды Пристли, как известно, есть реальный прототип. Вообще, истории про работу в глянце даже в серьезных спецэффектах не нуждались — хватало воспоминаний сотрудников. И если требование Миранды достать неизданную книгу про Гарри Поттера кажется вам явной выдумкой… что ж, поговорите с кем-нибудь, кто трудился в глянце еще лет семь назад. Из уст в уста передается история про главреда одного уважаемого издания, которая получила в подарок огромную коробку макаронов — и заставила свою и без того тревожную ассистентку перепробовать по одному каждого цвета и подробно описать их вкус. Или другого главреда, выражавшего недовольство, кидая в неугодных маркеры. Да-да, пятна на глянцевом солнце появились не просто так, свою репутацию модные журналы, в общем-то, заслужили. И даже по-своему ею наслаждались: боятся — значит, уважают!
Вышедшие с разницей в несколько месяцев и определившие поп-культурный образ глянца в нулевые «Дьявол носит Prada» и «Дурнушка Бетти» рассказывали плюс-минус одну историю. Умная, прекрасно образованная, но при этом далекая от моды девушка волею случая попадает в редакцию журнала, где мгновенно становится предметом обсуждения и насмешек. Она ведь не только плохо подкована в трендах, но и недостаточно худа — а именно эти факторы, судя по всему, определяют профессиональный успех. Начальник — сумасброд; коллег не назовешь глубокими людьми. Словно Алиса в Зазеркалье, героиня обнаруживает, что «все мы здесь не в своем уме — и ты, и я».
И все же старания и максимальная непохожесть на других сотрудников делают свое дело. Руководство начинает ценить подчиненную, с ней самой случается обязательный в таких случаях makeover (что примечательно, в обоих проектах за преображение отвечала Патриция Филд), а там и до симпатий сослуживцев недалеко. И вроде бы это вдохновляющая история — терпение и труд все перетрут! Но глянец в ней, если убрать за скобки комедийность, смотрится отнюдь не комплиментарно: это огонь, вода и медные трубы, которые героини проходят на пути к себе. «Разве ты не будешь скучать по всем похищениям, стрельбе и убийствам в Mode?» — спрашивают в финальной серии «Дурнушки Бетти» у героини, давно переставшей быть «дурнушкой». О нет, она не будет.
В другом важном ромкоме нулевых, «Из 13 в 30», глянец и вовсе символизирует переход героини на темную сторону. Школьница Дженна, жаждущая из ботаников превратиться в популярную девчонку, загадывает в свой день рождения желание — и на следующее утро просыпается 30-летней. У нее роскошная манхэттенская квартира и должность редактора в модном журнале Poise. Только вот взрослая Дженна — тот еще образец для подражания: она не общается с родителями, спит с мужем коллеги, ворует идеи. Но главное — пытается саботировать работу некогда любимого издания, чтобы получить должность покруче в другом. Надо ли говорить, что, когда героине удается вернуть все на круги своя и прожить семнадцать лет без временных скачков, Poise в ее новом, более счастливом будущем не фигурирует. Еще бы, ведь это мечты о глянцевой жизни завели Дженну на кривую дорожку.
Впрочем, журнал она бы покинула при любом раскладе: увольнение — обязательный финал сказки про глянец, своего рода катарсис. С частым указанием на то, что вот теперь героиня наконец займется серьезной журналистикой! Не мечтала же она — умная и серьезная — писать про туфли и помады или, упаси боже, анализировать тренды.
Энди Андерсон, главная героиня фильма «Как отделаться от парня за 10 дней», так и не смогла убедить своего главреда в необходимости писать на страницах женского издания Composure о политике; зато там всегда были рады текстам про «смертельный педикюр» и рискованным социальным экспериментам вроде заявленного в названии. В финале ленты Энди, само собой, увольняется. Прощай, бессмысленный и беспощадный глянец! Здравствуй, солидная работа в политической газете!
Мысль, что «нормальный человек» не может хотеть работать в модном журнале — или, по крайней мере, работать там долго, — культивировалась также, как образ стервы-редактора —видимо, единственного существа, способного выжить в этом серпентарии. Да, обладателей железных нервов среди редакторов хватает. И этому хладнокровию есть объяснение (не путать с оправданием!). Как точно подметила моя коллега, в этой индустрии — как и во многих других, где речь идет о высоких скоростях, больших деньгах и творческих амбициях, — выживают самые психологически устойчивые и работоспособные. Закаляясь с годами, в глазах трепетных окружающих они принимают совсем уж устрашающий вид — даже если внутри нежнее морского гребешка.
Меж тем за последние пять-семь лет положение глянца и, соответственно, его сотрудников претерпело драматичные изменения. Мир накрыла волна «новой этики», и самодурство перестало считаться признаком гениальности да и в целом вышло из моды. Теперь, заставив подчиненного перепробовать десяток-другой макаронов и регулярно его оскорбляя, можно стать объектом внутреннего расследования. Тексты про политику больше не табу (Энди Андерсон всего-то нужно было подождать пятнадцать лет!), как и другие попытки подсветить происходящее в социуме. У глянца, как у классического кинозлодея, появился шанс на «искупительную арку» — и в реальности, и на экране.
В 2017 году на американском канале Freeform стартовал, а в этом триумфально закончился показ сериала «С большой буквы» — о трех подругах из Нью-Йорка, работающих в журнале Scarlet. Среди продюсеров ленты — Джоанна Коулз, экс-главред Marie Claire и Cosmopolitan; с нее во многом списана возглавляющая Scarlet Жаклин Карлайл — возможно, лучшая начальница в истории современных телешоу. Нет, Жаклин не мягкая и податливая, она не набивается в подружки, но с уважением относится к подчиненным и помогает им расти. Если Миранда Пристли — тиран, держащий в страхе весь офис, то Жаклин — эталонный ментор, «босс, на которого вы мечтаете работать».
Да и на других уровнях сериал выглядит так, будто кто-то проделал работу над ошибками «Дьявол носит Prada». Например, никто из главных героинь не попал в журнал случайно; каждая трудится в Scarlet уже несколько лет — и хочет продолжать. Они не мечтают об альтернативной «серьезной» работе и используют медиаплатформу, чтобы говорить о важном: насилии, гендерном равноправии, контроле над оружием, расизме. Это совершенно другой взгляд: не чужака, попавшего в зоопарк стереотипов, многие из которых вышли из моды вместе с токсичностью, а инсайдера-энтузиаста в кругу единомышленников. И если «Дьявол носит Prada» манил в глянцевые дали исключительно доступом к роскоши (мягко говоря, пре- увеличенным, особенно по сегодняшним меркам), то «С большой буквы» увлекает непосредственно жизнью редакции. И хотя у сериала помимо взлетов есть и падения, он определенно закладывает кирпичик в формирование нового образа глянца. Такого, который не кажется полем боя. И которому, возможно, перестанут желать скорой смерти.
0
